Темное море - Камбиас Джеймс Страница 32

Широкохвост размышляет.

– Они и сами должны быть очень горячи, – говорит он, и мысль пронзает его будто копье. – Одноклешень! Я помню, возле источника Горькой Воды мы нашли странное существо, крупное и ни на что не похожее. И я помню, как горячо его тело!

Он слышит, как возбужденно колотится сердце Одноклешня.

– Правда? Ты действительно помнишь такое существо? Не стоит лгать, чтобы позабавить меня, Широкохвост.

– Нет, я превосходно его помню. И не я один – о нем знает все Научное общество Горькой Воды, – Широкохвост снова чувствует надежду. Он представляет, как вернется к Долгощупу с победой и принесет ценные сведения о таинственных существах. – Обещай мне, что, продав этих учеников, мы уделим время поиску источника странных звуков и запахов. Это исключительно важно!

– Разумеется. Я это учту.

Глава седьмая

Через два дня после разговора с доктором Сеном Роб был готов покинуть «Хитоде». Сумку он собирать не стал – это заметили бы, но сложил кое-что из вещей и оборудования в водонепроницаемый пакет, чтобы взять с собой, в том числе свой компьютер и одного из человечков, которых сделала Алисия.

Последними он забрал дронов – слишком полезные штуки, чтобы оставлять их на станции. Команды беглецов могли с помощью них поддерживать связь, наблюдать за шоленами и, скорее всего, делать кучу всего, что Робу пока не пришло в голову. И ровно поэтому их не стоило оставлять врагу: без дронов поиски беглецов ограничатся территорией, которую шолены смогут прочесать сами. А плывущего шолена обнаружить гораздо легче, чем беспилотник, не говоря уже о том, чтобы успеть спрятаться.

Роб не стал проходить через общую кают-компанию. Там всегда находилась пара-тройка солдат, и ему не нравилось, как они принюхивались каждый раз, когда в комнату заходил человек. Может, они по запаху определяли, что он нервничает? Роб когда-то читал, что у собак такая способность была.

Поэтому он выбрал путь через лаборатории и мастерские на нижнем ярусе, где сейчас царило запустение. Персонал станции отказался готовиться к эвакуации, но ученым была ненавистна мысль потерять драгоценные образцы, так что они немного схитрили. Все значимые коллекции тщательно упаковали и маркировали для отгрузки, и, если шолены все же свернут и вывезут станцию, оставался шанс, что однажды образцы доберутся до Земли.

К удивлению Роба, в мастерской он обнаружил шоленку, Тижос. Перед ней на столе лежал один из рыбообразных дронов, и она копалась в его внутренностях какими-то микроскопическими инструментами.

– В чем дело? – спросил Роб. Он привык считать мастерскую своей территорией и, несмотря на решимость покинуть станцию, не хотел, чтобы в ней хозяйничали захватчики.

Тижос подняла глаза и изменила позу – Роб не понял, из-за тесноты комнаты или для шоленов это был значимый жест.

– Я хочу понять принцип работы этих механизмов. Они кажутся очень хитроумно устроенными.

– Ага. Мы их часто используем. Но, боюсь, нам они достаются уже готовыми. Таких много в океанах Земли, на Европе, всюду, где есть вода в жидкой форме, – он намеренно не упомянул, что изначально дроны использовал военный флот. – У вас таких нет?

– Полагаю, предыдущие цивилизации на моей планете применяли подобные устройства. В настоящее время мы предпочитаем в случае необходимости использовать модифицированные организмы со встроенными имплантатами.

– Ага, думаю, некоторые… организации на Земле тоже пытались. Но людям мысль об акулах-киборгах показалась страшноватой.

Тижос положила инструменты и отошла от стола.

– Скажи, если мое присутствие мешает твоей работе.

– О, без проблем. Я всего лишь… – Роб постарался быстро придумать повод для своего появления в мастерской, – …хотел убедиться, что дроны готовы к транспортировке. В смысле нам ведь больше не придется использовать их здесь, так?

– Это разумная предосторожность.

Роб занял место за рабочим столом и принялся упаковывать первого дрона. Он вынул элементы питания, основной и резервный, проверил герметичные уплотнения.

Все это время он чувствовал, как Тижос наблюдает за ним. Наконец она заговорила:

– У меня есть вопрос. Объясни, зачем ты открываешь эти клапаны внутри устройства.

– Чтобы убедиться, что они разгерметизированы. Вы ведь помните, какое тут давление? Подними герметичное устройство на поверхность, а потом на орбиту – точно рванет.

– Понимаю. Очень предусмотрительно.

– Спасибо. Элементы питания пакуются отдельно, чтобы ничто не включилось само, не нагрелось и не вызвало пожар.

Всего дронов было шестнадцать, но половина уже пришла в негодность из-за повреждений, коррозии и неустранимых проблем с программным обеспечением. Такие Роб откладывал в сторону, чтобы потом пустить на запчасти. Он разобрал восемь рабочих дронов и сложил по четыре в ящик. Запихивая туда же элементы питания, он спиной чувствовал взгляд Тижос. Было очевидно, что батареи едва помещаются внутрь, но без них беспилотники были бесполезны.

– А теперь, если позволите, я их вынесу, – Роб поднял оба ящика сразу, очень радуясь тому, что на Ильматар пониженная гравитация. С восемью дронами по десять кило каждый в ином случае пришлось бы попотеть.

Тижос вышла в коридор, загородив ему проход. Неужели догадалась? Роб был уверен, что не справился бы с шоленкой и без двух тяжеленных ящиков, выворачивающих ему руки из суставов.

– Простите? – попытал он удачу.

– Ответь, зачем тебе нужно перемещать дронов. Скажи, куда ты намереваешься их отнести.

– А… это мастерская, а не склад. Не могу же я оставить их здесь – и так места мало.

Пока она размышляла, у Роба начали дрожать руки, причем уже не только от тяжести. Наконец шоленка отступила, давая ему пройти.

– Прошу простить, что мешала твоей работе, – повторила она. – Я просто хочу многое знать.

Роб хмыкнул и прошмыгнул в узкий коридор, ведущий к ныряльной. Он спиной чувствовал чужой взгляд, но не решился оглянуться.

Алисия уже была на месте и нервничала:

– Что так долго?

– Тижос решила поглядеть, как я собираю дронов.

– Осип ждет в субмарине целый час.

Они оделись и прыгнули в ледяной океан Ильматар. В воде ящики с дронами показались намного легче. Остальные трое – Дики Грейвз, Симеон Фушар и Изабель Рондон – уже находились снаружи, притворяясь, что заняты работой. Как только вышли Роб и Алисия, все пятеро направились вверх, туда, где к корпусу станции крепились «ракушки».

Их так до сих пор и не использовали – стоило шоленам услышать о передвижных модулях, МАК ООН получила ноту протеста, и люди решили не настаивать на своем. Так что «ракушки» так и не развернули – они были сложены в виде гигантских хоккейных шайб по четыре метра в поперечнике. Гладкая белая пластиковая упаковка с противоположной течению стороны на сантиметр обросла илом. Когда Осип провел субмарину точно над модулями, направленная струя из маневровых двигателей взметнула в воду облако частиц.

Выбравшись из илистого супа, Роб подплыл к субмарине, нашел лебедку и освободил трос, потом опустился с ним к упакованным «ракушкам». Тут не было видно ничего, кроме мутной воды с пятнами света от четырех комплектов фонарей на костюмах ныряльщиков. Сжав крюк в одной руке, Роб нашарил подъемный блок по центру чехла одной из «ракушек».

Есть! Он зацепил кабель и включил гидрофон на передачу:

– Готово, мы на крючке.

Все пятеро отплыли метров на десять, в это время Осип повернул лебедку и натянул трос. «Ракушки» состояли из пластика и композитных материалов, что в условиях Ильматар приближало их плотность к плотности воды. Субмарина дернулась и вместе с модулем начала подниматься, пока тот, сложенный, не завис метрах в десяти над морским дном.

– Вы трое, хватайтесь! – скомандовал Осип по гидрофону. Роб и Алисия нырнули вниз, остальные вцепились в посадочные полозья, и подлодка неуклюже тронулась в путь.

– Ну и что будем делать? – спросил Роб Алисию. – Я понимаю, почему не стоит им помогать с установкой – пусть лишь Осип знает, где расположены обе «ракушки». Но нам теперь часа два будет нечем заняться.