Темное море - Камбиас Джеймс Страница 33

– Роберт, я надеюсь, ты не пытаешься раскрутить меня на сексуальное приключение? Вода слишком холодная.

– Да ну! Я не все время об этом думаю.

– Ты можешь думать об этом сколько угодно, наврядли у нас теперь будет много возможностей.

– Ну постараемся вести себя тихо, когда Осип рядом.

– Мы будем слишком заняты. Я хочу использовать время в «ракушке», чтоб завершить хотя бы часть полевых исследований. Мы не в отпуск едем.

– Круто! – восхитился Роб. – Романтическое путешествие посреди инопланетного океана, а ты хочешь занять его работой?

Его внимание привлек всплеск. Кто-то выбирался из станции через круглый бассейн. Роб погасил фонари на скафандре и шлеме и жестом велел Алисии сделать то же самое. Потом выкрутил на полную мощность приемник гидрофона.

Судя по звуку, система подачи кислорода была шоленской, но инопланетчик вышел один. Их солдаты всегда работали в паре. Тижос или Гишора?

Алисия и Роб тихо поплыли следом, не приближаясь к шолену и ориентируясь на зрение и данные пассивного эхолота. Тот направился прочь от станции вверх по течению и остановился, чтобы осмотреть пару ловушек в скалах; свернул туда, где от энергореактора «Хитоде» шел поток отработанной теплой воды.

– Это Гишора, – по закрытой связи сказала Алисия. – Тижос крупнее.

– И что он делает?

– Думаю, собирает образцы.

– Считаешь, он решил сейчас заняться исследованиями? Ерунда!

– Почему нет? У него выдалась свободная минута, и он решил немного поработать. На мой взгляд, вполне разумно.

Роб порадовался, что видеосвязь выключена, и он может спокойно закатить глаза.

– Что ж, будем надеяться, он закончит прежде, чем Осип вернется за второй «ракушкой».

– Думаю, если у него достаточно интересная работа, то Осипа он просто не заметит.

Грубохват ведет свою шайку через холодные воды, стараясь держаться ближе ко дну. Здесь встречаются крупные хищники, и некоторые из них достаточно велики или слишком глупы, а потому могут напасть на группу. Ориентироваться возле дна тоже легче: можно почувствовать запах ила и прощупать эхосигналом рельеф.

Грубохват помнит, что где-то неподалеку течение образует изгиб, возле которого всегда собираются детеныши. Его первые воспоминания связаны с пребыванием в компании таких же личинок, как они прячутся от взрослых с их сетями и дерутся за объедки, оставленные особями постарше. Помнит он и свое первое убийство: как, будучи очень голодным, находит кладку яиц плащевого червя, а крупный юнец пытается их отобрать. Грубохват атакует, не замечая ударов противника, бросает яйца и подныривает под своего врага. Хватает за основания клешней и ломает суставы мощным захватом, наносит режущие удары по жабрам и кормовым усикам, вгоняет острый конец клешни в нежную ротовую часть и наконец протыкает тонкий участок панциря там, где туловище переходит в хвост.

Когда все заканчивается, у него недостает одного усика и пары ног, но противник мертв. Грубохват объедается его мясом, а потом зовет остальных, и с этого дня он – значимая сила в группе.

Именно туда он сейчас и направляется, не рассчитывая встретить поблизости своего старого учителя. Однако полагает, что лучше места для охоты за молодняком не найти. Если старая школа пуста, станет там лагерем, пока не наберет новых соратников. А если в ней еще живут учителя – что ж, теперь Грубохват намного сильнее и крупнее и не упустит случая преподать им парочку уроков.

Неожиданный звук возвращает его из воспоминаний. Это слабый настойчивый гул. Сложно сказать, откуда он доносится. Грубохват сигналит остальным, чтобы утихомирить, и затем делает широкий круг, внимательно прислушиваясь. Похоже, звук сильнее слева, что странно. Насколько знает Грубохват, в той стороне нет ничего, кроме огромного пустого пространства.

Тогда что гудит? Похоже, не животное – звук слишком однообразен. Грубохват продолжает вслушиваться, но ни громкость, ни высота гула не меняется. Плантация? Бегущая по трубам вода может очень по-разному шуметь. Источник, расположенный здесь, на отшибе, наверняка плохо защищен. Легкая добыча? Или он вообще заброшен, и его можно занять?

Грубохват поворачивается на звук, но вскоре понимает, что ему не сориентироваться: направление шума меняется, значит, его источник движется. Мало того, гул ослабевает, хотя шайка быстро плывет к нему.

Грубохват останавливается, чтобы подумать: движущийся звук – это живое существо, и, если оно плавает быстрее сильных взрослых, значит, и размеры у него приличные. Лучше найти добычу помельче. Троица бросает погоню и возвращается к течению. Тут можно поймать плавунов, а скалы покрыты съедобной порослью. Грубохват думает, что, когда они наткнутся на молодняк, смогут съесть всякого, кого не возьмут в шайку.

К месту установки второй «ракушки» добирались медленно, с многочисленными остановками. По мере движения субмарины диск модуля отклонялся назад, словно гигантский якорь, тянувший лодку на дно. Чтобы преодолеть его сопротивление, Осип задрал нос подлодки на сорок пять градусов и запустил двигатели на полную мощность, поэтому для любой смены курса приходилось полностью останавливаться, разворачивать судно при помощи маневровых и запускать все заново.

Местом укрытия выбрали развалины у недействующего источника Мори-19. Никто на станции не знал, куда отправились беглецы, так что шолены могли их обнаружить только в случае крайне активных поисков. Окружавшие Мори-19 развалы камней, в том числе остатки старинных ильматарских построек, должны были маскировать «ракушку» от эхолокаторов.

Установить передвижной модуль оказалось еще сложнее, чем доставить его на место. По идее он должен был просто свисать с субмарины, пока двое ныряльщиков открывали застежки кожуха и надували «ракушку» с помощью APOS. Гибкие стены разворачивались сами, и – вуаля! – подводный дом готов!

На деле все вышло куда сложнее. Когда Роб и Алисия освободили застежки и подключили APOS, выяснилось, что насос дает слишком маленькое давление и расправить громоздкую конструкцию из кевлара и пеноматериалов им не получается. «Ракушка» висела внутри упаковочного чехла смятой грудой, а драгоценный аргон бесполезными пузырьками утекал в океан.

Поэтому, пока Алисия следила за насосом, Роб несколько раз обогнул «ракушку» вплавь, вручную выдвигая четыре каркасные стойки. Стоило одной вытянуться чуть дальше прочих, три оставшиеся тут же намертво заклинивало, поэтому Робу пришлось по нескольку раз поработать с каждой стойкой совершенно неподходящим для этой цели ключом, пока «ракушка» не развернулась на положенные ей четыре метра. Закончив работу, Роб почувствовал, как набухают мозоли на ладонях, а в руках и груди ноет каждая мышца.

Алисия тем временем возилась с насосом. Слишком высокое давление – и газ шел назад, пузырясь в океанской воде. Слишком низкое – и стены «ракушки» начинали втягиваться внутрь. Она потратила несколько литров аргона впустую, прежде чем подобрала режим надува, соответствующий скорости, с которой Роб разворачивал стойки.

После часа изнурительной работы модуль наконец развернули. Роб решил передохнуть, а Алисия вытягивала опоры модуля. Затем Осип, который все это время оставался в субмарине, удерживая ее в нужном положении с помощью боковых двигателей, осторожно опустил всю конструкцию на дно.

Пришлось снова повозиться с неудобным ключом, чтобы подогнать каркас под рельеф дна, но вскоре Роб и Алисия смогли поднырнуть под «ракушку» и через нижний люк попасть в свое новое жилище.

Роб полез первым, подчинившись атавистическому желанию убедиться, что все в порядке, прежде чем позволить войти Алисии. Он отпер люк и, подняв его, огляделся, опасаясь, что какое-нибудь оборудование сместилось при транспортировке и сейчас упадет ему на голову. Переключатель света находился у входа, и после темноты океана, разгоняемой лишь лучами наплечного фонаря, галогенные лампы ослепляли.