Позови меня… - Орлова Вероника Страница 37

Оказывается, когда он так близко, этот промежуток еще меньше, чем, когда его рядом нет. Искушение настолько сильное, что я не в силах ему сопротивляться.

Не в силах, потому что еще не умею контролировать, не понимаю, что происходит, не осознаю, как сама ныряю в тот омут, из которого уже больше никогда не выбраться. Любить Нейла Мортифера – это самоубийство. Я уже полетела на огонь и буду гореть живьем и беззвучно орать от адской боли, молить о смерти того, кто по-садистски, эгоистично не даст мне избавления.

Сидя у себя в комнате на аккуратно застеленной постели, я слышала звуки музыки, голоса, и мне ужасно хотелось посмотреть, что там происходит. Просто издалека прикоснуться к той жизни, в которую меня никогда не пустят. Несколькими часами ранее мне принесли новую одежду. И сейчас я несколько раз обошла ее кругами, не решаясь надеть на себя то, что никогда в жизни не носила, а видела только на картинках. Это не были бесформенные вещи для Нихила – это было платье. Мне оно показалось очень красивым. Сравнивать особо не с чем, но я приложила его к себе. Долго трогала мягкие складки, проводила руками по застежкам и воротнику, а потом сбросила с себя блузку и юбку и все же надела его. Подошла к зеркалу. Мне захотелось зажмуриться. Я не привыкла видеть себя такой. Снова открыла глаза и застегнула змейку на спине. Черный материал обтянул кожу, спускаясь мягко по бедрам к коленям. Я поправила декольте, рукава до локтя. Сдернула повязки с запястий – рубцы исчезли. Остались тоненькие розовые полоски.

Я вытащила шпильки с прически и расплела косу. Волосы рассыпались по плечам, и сейчас мне казалось, что я даже немножко похожа на женщин с картинок. Отдаленно, но похожа. Повертелась перед зеркалом, поправляя волосы. А потом в голове промелькнула идиотская мысль, что в этом наряде меня никто не заметит среди его гостей и я могу немного понаблюдать. Просто увидеть. Издалека. В этом нет ничего такого. Если строгие вещи Нихила можно заметить за версту, то это шикарное (в моем представлении) платье точно не бросится в глаза. Впрочем, оно действительно было шикарным. Я еще не знала, что Нейл любит только эксклюзив, и не важно, что это – чайная ложка или пуговицы на блузке Нихила.

Я приоткрыла дверь и прислушалась – звуки доносились снизу, из той самой огромной залы. Оглушительно громко, а мне нравилось. Это всплеск яркости в черной повседневности, меня манило туда, как мотылька. Вспорхнуть и приблизиться к всполохам жизни. Наивная. Приблизиться к самой смерти. Еще один шаг за грань. Добровольно. Иногда я думаю, а что было бы, будь я просто Нихилом, идеально выполняющим свои задания, а не женщиной, повернутой на своем Хозяине, одержимой им одним и только для него…

Спустившись вниз по лестнице, я тут же остановилась, потрясенная увиденным. Никогда в своей жизни я не видела столько гостей, глаза слепил яркий свет, блестки на нарядах, сверкающие украшения на женщинах. Хотя мне казалось, что все они больше раздеты, чем одеты. На меня не обращали внимания. В их бокалах искрились ароматные напитки, и взгляды были устремлены на своеобразную сцену, где извивались танцовщицы и танцоры в каком – то странном, диком танце. Я шла возле стенки, стараясь привлекать меньше внимания. Впрочем, как мне казалось, это очень просто – в моем черном наряде затеряться среди радуги броских цветов и блеска.

Я искала взглядом Нейла. Ведь он должен быть здесь, с ними, и заметила его почти сразу, да и трудно было не заметить того, кто и так привлекал всеобщее внимание. Мое привлек моментально. Как хищник среди стаи себе подобных, но с более идеальным окрасом.

Деус сидел в кресле рядом с другими бессмертными, окруженный несколькими женщинами, одна из них обвила его шею тонкими руками, а другая сидела на коленях у его ног, и периодически он позволял ей отпить жидкость из бокала, а она целовала его руку, потираясь обнаженной грудью о голенище его сапога. На ее шее блестел ошейник, и конец поводка был намотан на запястье Нейла. Иногда он отталкивал ее, а иногда притягивал и смеялся, глядя, как она облизывает его сапоги. В этом было нечто отталкивающее и притягивающее одновременно. Неприкрытая похоть и порок, и в то же время ее раболепное преклонение перед ним.

Первые уколы ревности еще не причиняли явной боли, но они царапали внутри, вызывая щемящее болезненное чувство, которому я еще не знала названия.

В горле застрял ком, а пальцы сжались в кулаки. Я бы хотела быть там, на ее месте, у его ног. Иметь эту возможность пить из его бокала и тереться о его ноги. Но, наверное, я ничтожнее этой рабыни, которой позволено то, что никогда не будет позволено мне. Я жадно смотрела на Нейла и чувствовала, как мне становится нечем дышать, как исчезают все вокруг, а я не могу отвести взгляд от его идеального лица, от сильных пальцев с массивными кольцами, от бронзовой шеи в распахнутом вороте неизменно черной рубашки, от растрепанных волос и… от рук женщин, которые шарят по его телу, а он отмахивается от них, как от надоедливых мух, стряхивая с себя, но все же позволяет касаться. Я бы умерла за одно такое прикосновение.

Я настолько увлеклась, что не заметила, как приблизилась и как вокруг меня расступилась толпа, окидывая удивленными взглядами.

Кто-то взял меня под руку.

– Идем за мной. Немедленно. Тебе запрещено здесь находиться.

Подняла голову и увидела Лиама. Бесстрастного, как всегда. Я попыталась освободиться от его хватки, и нас все же заметили. Я даже не поняла, как это произошло, но меня уже вытащили на середину залы, и все взгляды теперь сосредоточились на мне.

– Так вот оно твое новое приобретение, Нейл? – Мужчина, сидящий рядом с Нейлом, рассмеялся и поманил меня пальцем. – Пусть подведут поближе. Посмотрю, что ты от нас прятал так долго.

Нейл отшвырнул от себя рабыню и полоснул по мне взглядом, от которого все внутри ухнуло вниз, оборвалось. Потом кивнул Лиаму, и тот подтащил меня к Нейлу и тем важным гостям, которые окружали его. Именно в эту секунду я поняла, что лучше бы оставалась у себя в комнате. Никогда раньше я не видела в его глазах такого сгустка ярости. Мне показалось, что если бы сейчас он мог, то проник бы мне в мозг и разодрал его на куски. Безжалостно и мучительно, за своеволие, на моей коже вздулись бы такие же рубцы, как на лице Клэр. Но это была секундная вспышка. Взгляд погас, и Нейл повернулся к гостю.

– Нихил не представляет интереса для столь важных гостей. Она вообще не представляет никакого интереса, как и другие, подобные ей. Впрочем, если мой Император хочет посмотреть на мою вещь, я с радостью исполню его каприз.

– Довольно забавная вещь, если осмелилась появиться среди гостей. – Тот, кого Нейл назвал Императором, не сводил с меня пронзительных серых глаз, слегка склонив голову набок. – Ты любишь окружать себя красивыми безделушками, Нейл.

Меня рассматривали, как новое приобретение, обсуждая вслух мои достоинства и недостатки, словно я предмет, выставленный на аукционе. Хвалили проект, говорили о том, насколько я отличаюсь от прошлых.

Постепенно меня начало трясти от унижения, Нейл больше не смотрел на меня, словно потерял всякий интерес, а Император рассматривал с нескрываемым интересом, потягивая из бокала темную жидкость.

– Несомненно очень любопытный экземпляр.

– Вы видели все мои приобретения до нее. Она ничем не отличается от них.

– Брось, племянник, она идеальна, и ты прекрасно об этом знаешь. Пусть подойдет к нам. Прикажи ей.

– Лия, подойди. – Вздрогнула от звука его голоса, различая иные нотки, еще не умея давать им определения.

Я сделала несколько шагов вперед.

– Лия? Даже так? – Гость усмехнулся, и я внутренне напряглась. Сейчас я бы назвала эту усмешку плотоядной, но тогда я еще не понимала ее значения. – Значит, тесты дали хорошие результаты, и она задержится, если теперь проект носит название, а не номер?

– Ошеломительные.

– Невероятно. Впрочем, ей можно было бы найти применение, даже если бы она не оправдала твоих ожиданий как проводник. Думаю, на рынке за нее заплатили бы огромную цену.