Последний ученик магистра - Корж Сергей Страница 37

Пожилой ван, хотя я жестом показал ему не вставать, все же поднялся и сказал:

– Сьерж, вы добровольно взяли командование в свои руки, после сегодняшних событий мы убедились в вашей компетенции, располагайте нами.

– Пока нам ничего не угрожает, река несет баржу довольно медленно, оно и понятно, здесь равнинная местность. В дальнейшем нам не обойтись без опытной команды и шкипера. Но потом как-то придется объяснить пропажу нашей команды. Поэтому в случае опроса, а допросить нас с пристрастием не за что, предлагаю рассказать следствию всю правду, кроме того момента, когда команда покинула нас. Я, например, видел, как шкипер, прихватив свой сундучок, выпрыгнул за борт при виде разбойничьей галеры. Кто-то еще может свое добавить.

– Видел то же самое, на моих глазах члены команды последовали за шкипером. Все разом. Нам пришлось сражаться с разбойниками одним. Позор всем речникам. Кстати, надо бы выбросить эти самые сундучки.

– Спасибо, ван, выглядело бы довольно глупо, если бы сундуки вдруг обнаружились на борту.

Тем временем мы достигли того места, где наш бывший караван причалил к берегу. Они тоже заметили одиноко плывущую баржу, что-то кричали, но мы, помахав им на прощанье, проплыли мимо. Еще часа полтора мы плыли, удаляясь от наших бывших спутников, когда впереди я заметил галеру, спешащую вверх по течению.

– Господа! Нам надо обратить их внимание на себя, зовите всех из трюма, и пусть кричат о помощи.

Толпа народу от мала до велика визжала, орала и свистела на палубе. Глухой бы услышал. На галере не услышали. Она прошла в десятке метров от нашей баржи, нас разглядывали, но не остановились даже для разговора. Не судьба!

Не повезло с галерой, зато повезло с местом для причаливания. Как по заказу. Несколько небольших, но крепких на вид деревьев росло практически у самой воды. Мне удалось направить баржу вдоль берега так, что кто-то из слуг сумел выпрыгнуть и привязать первый канат к дереву. Следом спрыгнули другие. И вот уже крепкие канаты, привязанные к четырем деревьям, со страшным скрипом о кору остановили бег баржи. Это был неприятный момент, могло ведь случиться все что угодно – камень ли или корень дерева пропороть днище, трос оборваться. Но Матерь решила сегодня присмотреть за нами, и ничего подобного не произошло. Отсканировав пространство и не обнаружив ничего враждебного, я спокойно вздохнул и отдал команду готовить ужин.

– В округе никого опасного нет, так, по крайней мере, показывает мой амулет. Поэтому смело спускаемся на берег, разжигаем костер. Кроме того нам надо отправить к Матери павших соратников. Кстати, и сундучки пригодятся.

Срубили пару сухих деревьев, стоявших чуть поодаль, выложили поленницу, положили на нее тела. Мне как командиру пришлось сказать последнее слово.

– Мы мало знали погибших, они были простолюдинами, но они погибли, защищая и наши семьи. Праматерь не знает разницы сословий, мы все ее дети. В конце пути мы все попадаем в ее ласковые руки. Мать! Прими двух своих сыновей! – и первым поднес огонь зажигалки к пучку сена.

– Кхе, кхе, я впервые сталкиваюсь с такой вольной трактовкой последней просьбы к Матери.

– Ван, мне не до церемоний, я устал, я голоден, я зол. Все три причины побудили меня сократить церемонию прощания. Вас такой ответ устраивает?

– Более чем, Сьерж! Более чем. Я даже не против того, чтобы нечто подобное сказали и мне в последний путь. Вы не только опытный воин, неплохой музыкант и поэт, но и оратор. А ваш удар стихией по галере вообще превосходен. Кстати, не подскажете ли, кто или что такое Маринэско?

Я посмотрел ему в глаза. Он догадался, что не только видел лишнее, но и сообщил мне об этом зря.

– Сьерж! Клянусь! Я сомкну уста и забуду обо всем.

– Я очень на это надеюсь, ван. Магия едва коснулась меня, и я пока больше надеюсь на остроту своего клинка, чем на нее. На мне висит обязательство перед покойным другом, я должен довезти его сына до родового поместья и сдать на руки его деду. Потом я уеду в столицу в академию. Вы знаете, что одинокий и неопытный маг – легкая добыча для всякого рода фанатиков.

– У меня, Сьерж, практически такая же проблема, я везу внучат к своей сестре. Увы, мой сын и сноха погибли в пожаре, моя супруга не выдержала горя и тоже скончалась. Мне, старику, не уследить за этими мелкими бесенятами. Сдам их сестре – и свободен как ветер. Она вырастила троих своих детей, сейчас у нее трое внучат, добавлю еще своих двоих, и пусть радуется жизни.

– Я так понимаю, что вы мне предлагаете руку дружбы и шпагу?

– Давайте так, каждый из нас выполнит свои обязательства, затем встретимся, и я готов сопровождать вас в столицу. Рука еще тверда, сегодня я в этом убедился, опытный рубака не будет вам в тягость, обещаю.

– Договорились, ван, – и я первый подал ему руку, скрепляя договор.

Поленница погребального костра рухнула, пламя взметнулось и опало. Мы вернулись к стоянке, там уже булькало варево, детишки носились по берегу, мамаши тревожно заламывали руки при виде падений своих чад, «Живило» не успевали доставать.

– Нужно отметить нашу победу, Сьерж, – подошел ко мне земляк с улыбкой от уха до уха, возбужденный недавним боем, где он показал свое мастерство, заколов четверых и стольких же ранив.

– Надо, но без фанатизма. Нас меньше, чем вчера, мы все устали. Если перепьемся, то кому оставим заботу о наших семьях? Слугам? Или им меньше досталось? Как взявший на себя тяжелую ношу командования вами, я разрешаю выпить по бокалу вина, хорошо закусить и лечь пораньше отдыхать. Кто знает, что нас ждет завтра.

Свои полночи я опять провел в разговорах с учителем. Задал ему и давно мучивший меня вопрос, почему нельзя научиться магии так же, как я научился фехтованию. Тоже ведь наука не из простых. На что магистр, усмехнувшись, ответил:

– Ученик, а чем мы с тобой занимаемся? Все то, что я тебе даю, пришлось бы пройти в подготовительных курсах, они, кстати, трехгодичные. А работу со стихиями я не могу тебе дать не потому, что не хочу, а потому, что не могу. В академии твой личный учитель рядом с тобой, рука об руку, у тебя на глазах, объясняя каждое движение, будет учить тебя искусству. Ты должен чувствовать магию на кончиках пальцев. Ее напряжение, ее вибрацию, ее вкус, если хочешь. Увы, мой фантом этого не может. Я могу показать тебе десятки, сотни схем, но каждая из них может быть смертельна для тебя. Я и так рискнул, показав тебе схемы Воздуха и Воды. Ты ведь по неосторожности или от нетерпения мог вморозить себя в глыбу льда и погибнуть или, переоценив свои силы, закрутить вихрь, который поднял бы тебя в поднебесье, и ты, упав оттуда, разбился бы насмерть. Нет, ученик! Академия тебе нужна. Вот там-то ты и приобретешь «опыт, парадоксов друг». И возможно, там тебя посетит «бог изобретатель», после того как ты изучишь труды поколений наших магов. Чаще заглядывай в энциклопедию, там уйма всякого материала. Там же и мои студенческие конспекты. Вот, например…

– Проснитесь же… – Род опять прервал мой разговор с учителем.

– Уже проснулся! Спасибо, Род. Верните мне парабеллум и ложитесь спать.

Парнишка без разговоров отдал мне «Осу» и лег. Ну а я, захватив котелок и мешочек с кофе, сошел на берег к едва тлеющему костру. По дороге зачерпнул воды, подхватил какую-то корягу, которую потом пристроил в костер, подвесил котелок над углями. Несколько минут, и я уже наслаждался ароматом и вкусом кофе. Осмотрелся по карте. Никакой опасности. Глянул в уменьшенном масштабе. До города на барже было приблизительно день пути. До конечного пункта нашего путешествия по реке еще около недели. Ко мне подошел товарищ по караулу.

– Что это вы пьете, Сьерж? Какой-то незнакомый запах.

Пришлось ему рассказать историю, приключившуюся со мной в Рабате. Конечно, без деталей, да я и осветил только эпизод с хозяином кондитерской.

– С тех пор вожу с собой мешочек зерен, жаль, они подходят к концу.