Эла Бо - Баба Яга, костяная нога Страница 10

Чего-то я разнервничалась не на шутку, надо бы лекарство принять, еще разболеться не хватало. Только-только на работу устроилась. Было бы из-за кого… Я зашла к себе в комнату, взяла таблетку, плеснула водички из графина… Я и не заметила, а может просто не захотела обратить внимание на то, что зеркало засветилось. И не почувствовала пристального взгляда… ерунда какая. Хоть и появилось у меня в комнате зеркало с симпатичным обитателем внутри, но это не повод забивать себе голову разными глупостями. В конце концов я взрослая женщина и сама как-нибудь разберусь со своими проблемами.

Зеркальные глаза пристально смотрели, пытаясь разобраться в происходящем, понять причину моего плохого настроения… Мне вдруг захотелось выговориться вслух. Может так легче будет разобраться… Я всегда мирно жила с соседями. Особой дружбы не было, дел у всех полно, не до посиделок… Почему же эти соседки так раздражают меня? Ничего не могу с собой поделать…

Когда я вновь вышла из комнаты, звуки шумной возни из-за закрытой двери были еще слышны. Сладкий голосок: « Ой, какая прелестная вещичка!» Громоподобное восклицание:

« Ух ты, гляди-ка ты, до чего цепочка блестючая! Мне идет?! Сегодня же вечером одену,»– закончилось таким же громоподобным ржанием. Да уж, этой дамочке природа всего отмерила сверх меры. В ней всего так много. Может поэтому это много стало казаться безобразным. А вот бормотание гугнивое: « Пудру мне дайте. Мне пудра нужна. И карандаш для глаз я возьму, да, вот тот, синенький…»

И вдруг стало тихо. « Наконец-то,»– подумала я.– « Сидят теперь, небось, старательно морды разрисовывают. Сейчас выйдут– меня прямо инфаркт хватит. Сплошь Мерилин Мурло, одна другой краше». Но они не вышли: ни сейчас, ни вечером, ни на следующий день. Никто их не видел, никто к ним не приходил, все вещи были на своих местах. Лишь эти коммунальные подружки исчезли.

Утром, вернувшись с работы, я чего-то никак улечься не могла, бродила по комнате, тихонько разговаривала сама с собой. Все пыталась решить эту загадку. Ну, не могли же они испариться. Ведь куда-то же подевались сразу три соседки… Рудольф не замедлил появится. По нему прямо-таки часы сверять можно.

–Они там, куда привело их общее желание.

Я вздрогнула и наконец-то обратила внимание на зеркало. Любопытство заело так, что даже удивиться забыла.

–И куда же их желание привело, причем сразу троих

–На свалку. Туда, где были свалены коробки с косметикой?

Я немного смутилась. Как-то вроде нехорошо. Люди ведь, хоть еще те скотины. А потом поймала себя на мысли, что нисколечко им не сочувствую. Может оно и к лучшему. Пусть это будет им уроком. Пусть сначала хорошенько подумают, прежде чем обидеть человека. Никогда ведь не догадаешься сразу чем это может обернуться. Я понимала, что отправились они на свалку из-за моей обиды. Они даже не поняли, что кого-то там обидели… но я обиделась, а зеркало… наверное мой загадочный знакомый из сна просто хотел помочь, по-своему, как уж смог понять окаменевшими мозгами…

–И надолго они там?

–Пока не скажут « Хватит».

–Ну, значит навсегда. Эти бабы ненасытные.

Как только солнце скрылось за высокой горой мусора и последний бомж покинул, так сказать, рабочее место, три помойные крысы выползли из своего укрытия и резво засеменили к уже прилично распотрошенным коробкам. Одна из них, большая, толстая и, пожалуй, даже более молодая сразу поперлась немного в сторону. Унюхала там где-то приятный запах, исходящий из еще даже не вскрытой коробки, быстро прогрызла дыру и тут же, пока напарницы не расчухались, забралась внутрь, устроилась поудобнее и шумно-счастливо засопела..

Две другие, постарше которые, бурые и морщинистые, даже не дойдя до ближайшей коробки, сошлись в лютой схватке. Вернее драку начала та, что помельче. И все же силы были равными: с одной стороны рост повыше– с другой злоба неимоверная.

–Это моя коробка,– угрожающе шипела мелкая.

–С чего она твоей стала?! У тебя мозгов не хватило даже дойти до нее!

–Моя коробка! Я ее первая увидела! Иди, ищи себе другую, а иначе я тебе уши отгрызу!

–Смотри, не сдохни от усердия! Каким зубом грызть будешь? Последним, который я только что тебе выбила!

–Моя коробка,– завизжала мелкая.– Убью!

–Твоя, говоришь,– хитро прищурилась та, что повыше.– Вот сейчас и проверим. Ну, иди, иди-иди к своей коробке.

Та, что повыше, и мозгов, видать, имела побольше. Она углядела, что их спорная коробка стоит очень неудачно, едва-едва держится. Дунь-плюнь и она опрокинется.

Мелкой же жадность глаза застилала.

–Мое!– орала крыса, грозно, так ей казалось, шевеля остатками усов.– Мое! Только попробуй подойти!

То ли от того, что первой добежала до вожделенной добычи, то ли от нахлынувшего счастья, да еще в таком количестве, злючка даже слегка попрыгала, вроде как танец победителя исполнила. Напарница поумнее тихонько пробралась к коробке с другой стороны, слегка подтолкнула ее… Вот и все: была соперница и нет ее. Счастливая новая и теперь уже единственная обладательница коробки огласила округу торжествующим писком.

Уловимая мстительница

–Муху видишь? Ну? И чего стоишь?– Устало поинтересовалась подошедшая бригадирша.

–А что я должна делать? Марш славянки изобразить.

–Муху надо убрать. Тебе по слогам повторить или сразу переводчика пригласить? Это международный аэропорт! Здесь не должно быть мух! Вот увидит проверяющая, влепит тебе штраф– будешь тогда широко улыбаться!

–Так здесь не только мухи. Тут тараканы строем ходят. Даже воробьи пасутся в зале ожидания.

–Если деньги лишние, тогда конечно. Этак у тебя и слоны по участку бродить будут.

–Ну, а я-то здесь причем? Пусть сами и выводят своих мух. У меня, например, бомж на участке проживает. Так на нем мух этих… олигарха штрафами разорить можно.

–И чего они на нем делают?

–Кто?

–Мухи, кто еще!

–Живут, наверное. Я когда первый раз увидела, тоже удивилась. Другие бомжи могут вонять жутко, могут напиться, могут попрошайничать, скандалить, а этот сидит тихо в уголке, дремлет. Грязный, конечно, но особой вони нет. Только мухи по нему ползают. Целая куча. Гниет что-ли он втихаря.

–Ладно. Что бы там не было, я тебя предупредила. Раз тебе не жалко своих пяти тысяч, то конечно, пожалуйста, хоть крокодилов разводи на участке.

–Нет, ну вообще озверели!– Злость даже не кипела, а уже бушевала во мне. Того и гляди, сейчас дым повалит из ушей. И стану я похожа на древний паровоз.– Теперь и за мух штрафуют! Сказать ничего нельзя, присесть на пять минут нельзя. Уже пассажиры ругаются. Чего, говорят, вы тут глаза мозолите постоянно, спать мешаете. В столовую нам нельзя. Эта роскошь здесь только для белых людей. Сидим в своей маленькой бытовке, скрючимся на ящике, окруженные тележками, мусором и мокрыми тряпками. А что делать? Кушать-то хочется. Невозможно для обычного человека двенадцать часов провести на ногах без отдыха и даже не покушать. И все время только и слышишь: « Штраф! Штраф! Штраф!» Сразу уж тогда посадите на цепь да плеткой погоняйте! Интересно, а воздухом местным нам можно дышать? Или свой надо было везти из дома?

Вся в расстроенных чувствах я хмуро оглядела зал. Ну конечно, вон он сидит, бомжара этот! Устроил тут гостиницу для мух! От злости что-то перемкнуло в голове. Все заволокло туманом. Я видела только злополучного бомжа… нет… это была огромная муха. Сидит, гадина, в кресле, вращает своими гляделками мерзкими и ногой еще задней этак блудливо дрыгает. И вот из-за этой дряни я запросто могу потерять треть зарплаты! Не бывать этому! Сейчас ты у меня доухмыляешься, нахалка! Я схватила веник с совком и с воплем: « Руки прочь от моей зарплаты!» ринулась в сторону злополучной твари, покусившейся на мои честно заработанные гроши. А-а, задергалась! От меня не убежишь! Я, не переставая ругаться, колотила что есть мочи отвратительное насекомое кулаками, веником. Пинала.

Совком еще по лысой башке настучала. Как-то мельком, случайно, обратила внимание и даже на секунду удивилась: « Смотри-ка, эта мерзавка материться по-человечески научилась. Куда мир катится?»

–Владимир, ты не слышишь?

–Что?

–Телефон звонит, вот что. Будь добр, ответь. Если это нас, скажи, что дома нет.

–А где вы?

–Ну… на работе задержались, не пришли еще.

–Алло. Да-да, здесь проживает. Нет, еще не пришли. Кто я? Внук ее. Да, конечно передам.

–Кто это был, Владимир?

Мальчик захихикал довольно.

–Нашу бабахен в обезьянник закрыли!

Дочь недоуменно оторвалась от своего любимого журнала. Зять даже присвистнул тихонько и так же тихо переспросил:

–В милиции что-ли?

–Ага!– радостно сообщил Владимир.– Она бомжа избила. А вам надо прийти и штраф заплатить.

Дочь явно занервничала.

–Какого еще бомжа? Где она его взяла? Зачем ей его бить? Может они напутали что-то?