Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки — принц-консорт Страница 14

Она прошипела:

— Приму, приму.

— Вот и прекрасно…

— Но только в управление, — напомнила она. — А подлинная хозяйка — Гельвеция!

— Распоряжайся, — предупредил я, — как своим. Неизвестно, когда она выйдет из монастыря. Да и выйдет ли.

Она закусила губу и посмотрела на меня чуть ли не с ненавистью. Если даже баронессу не отправят на костер, она сама не решится вернуться в те места, где погубила столько людей, и скорее всего останется навеки монашкой, замаливая страшный грех убийства.

— Я сохраню для нее все, — заявила она, — что принадлежит ей!

— Только будь осторожна с ее личными вещами, — сказал я с предостережением.

— Еще бы!

— Что-то же, — напомнил я, — дало ей такие… недобрые способности? Мне бы не хотелось, чтобы ты меня сожгла.

— А мне вот сейчас хочется, — заявила она. — Ладно, я все ее бумаги отправлю в монастырь. Ты этого хотел?

Я кивнул.

— Умница. И… пожалуйста, сама не попадись. Я не стану тебя отговаривать от колдовства, это трудно, но в этих землях тебя не знают как ведьму…

— Меня ни в каких не знают, — отрезала она.

— Прекрасно, — сказал я с облегчением. — Постарайся не прослыть ведьмой. В общем, помог, чем смог. Дальше ты… всю оставшуюся жизнь.

Глава 9

Хрейдмар вышел во двор проводить меня, я чувствовал, что у него есть нечто, что хотел бы спросить, но почему-то не решается, потому все идет и идет рядом, даже старается ступать в ногу.

Когда он успел переодеться, я даже не заметил, такое только женщины замечают, но на плиты двора наступают толстые подошвы добротных сапог, пусть и без рыцарских шпор, камзол подогнан по фигуре, штаны из кожи, а на поясе кинжал вполне приличных размеров.

— Кстати, — поинтересовался я, — как вы оказались… так кстати?

Он развел руками.

— Еще когда вы с Астридой так необычно вломились ко мне, я поразился ее чистой девственной мощи.

— Она ведьма, — спросил я с угрюмым недоверием, — еще больше, чем кажется?

— И это верно, — согласился он. — Но меня тронула ее редкая самопожертвенность. Есть такое заклятие, если наложить на другого, обладающего большой мощью, то можно иногда ощутить, когда он в беде. Я тогда просто копил мощь, чтобы забрать Берхта…

— Понял, — сказал я, — и просто израсходовали на Астриду?

— Да, — ответил он с заминкой, — верно. Но когда ощутил, что она в опасности, странно, еще острее почувствовал, что вас вообще вот-вот… В общем, я ринулся сюда, как видите, даже одеться не успел…

— Как же так? — спросил я с иронией. — Да неужели? Вообще-то, появись вы без штанов, я по нашей мужской слоновости все равно бы не заметил. Такие жизненные важности замечают только женщины. А мы всегда одеты, как надо, хоть на диване валяться, хоть в гости… Спасибо, хотя я как-то не слишком верю в альтруизм колдунов. А что на самом деле заставило примчаться?

Он снова развел руками, лицо стало снова насмешливым.

— Вы не поверите, но… ничего определенного. Только чувство, что вы — сами по себе большая тайна. И что с вашим появлением везде что-то серьезно меняется. А я хоть уже далеко не мальчик, но все еще дурак, потому надеюсь на чудеса. Настоящие, а не эти, что дает магия.

— Чудеса дает вера, — наставительно сказал я, — а не магия.

— Слышал, — сказал он со скукой в голосе, — но это как-то слишком возвышенно, а я, если честно, достаточно прост и приземлен. Я хочу зримые и конкретные чудеса.

Вдали распахнули ворота, крытая повозка, запряженная четверкой коней, выкатилась из замка на дорогу. Возница, настегивая лошадей, погнал их галопом.

Мы проследили, как закрылись ворота, я сказал неторопливо:

— Знаете, если в самом деле хотите поучаствовать в большом и важном деле, то добро пожаловать в гильдию Алхимиков. В ней сейчас почти все сильнейшие маги Сен-Мари, Турнедо и Армландии. Есть даже из Вестготии и Гандерсгейма. В последнем особенно сильные чародеи, но почти все сейчас увлеченно занимаются наукой.

Он пробормотал:

— Звучит не совсем понятно… В чем ее суть?

— Чтобы с помощью простых и понятных шажков, — сказал я, — со ступеньки на ступеньку наверх, ни одной не пропуская, добраться до таких вершин, с которых самая могучая магия будет казаться детским лепетом. И… я не буду доказывать, что это возможно. Познакомьтесь с теми ребятами, большинство постарше вас, они лучше меня могут объяснить, что это именно так.

Он ухмыльнулся.

— Лучше вас? Сомневаюсь.

— Просто мне пора возвращаться в Баллимину, — объяснил я. — Ротильда вчера сказала, что ее торжественная коронация назначена на послезавтра.

Он усмехнулся.

— Ах да, коронация… Все бы вам развлекаться, ваше высочество.

— Это важнейший государственный акт, — сказал я серьезно. — Все, прощаюсь!

Маг сказал быстро:

— Да, конечно, счастливой дороги… хотя вообще-то я собирался давно заглянуть в этом замке в его подвалы. Придется одному.

Я насторожился.

— А что там?

— Вход в нижние этажи и подвалы старого замка, — ответил он уклончиво. — Там тоже, можете себе представить, живут люди! Но наверх никогда не поднимаются. Гельвеция никогда не говорила, чему обязана такой роскошью своего замка?.. Это же дворец, а не замок! Я вообще с ее мужем давно знаком и уже дважды пытался попасть в подземные этажи, но, увы, не с моими силами. Или способностями. Может быть, объединим их?..

Я посмотрел на него остро.

— Зачем это вам?

— Ну-у-у, — протянул он, — у меня это может быть простая жажда знаний, хотя вы и не поверите.

— Не поверю.

— Хорошо, хорошо, люблю иметь дело с умнейшим человеком, хоть он и принц да еще и, простите за такое слово, консорт… А вы могли бы своим присутствием уберечь Астриду от возможных… ну, не знаю даже. Нехорошо для такой юной и неопытной, если снизу поднимется какое-то зло. Возможно, и баронесса стала такой… приобрела некие способности или возможности из-за того, что под замком нечто происходит?

— Ладно, — прервал я, — скажите честно, сами просто трусите.

Он сказал укоризненно:

— Ну что вы, у меня же есть самолюбие, как такое могу… вслух? И не трушу, просто догадываюсь, что мне, возможно, загадка окажется не по зубам.

— Понятно, — сказал я, — а когда местные набросятся на меня и будут рвать меня на куски, вы попытаетесь найти разгадку?

Он мягко улыбнулся.

— В самую точку!

— Хорошо, — буркнул я. — Можно и заглянуть, раз это недалеко.

— Недалеко, — ответил он бодро. — И вообще… Знаете ли, после того вашего визита моя мечта убраться от столицы подальше в глушь и жить там мирно с любимой женщиной и ребенком… как-то поблекла. Нет, я от этой идеи не отказываюсь, но раньше мне казалось, что нет ничего лучше. Однако когда вижу, как живете вы, постоянно подвергаясь опасностям… что-то в этом есть более мужское!

— Вы сказали, — напомнил я, уклоняясь от комплимента, — что барон был обязан богатством и благосостоянием… гм… общению с людьми, живущими там, внизу?

— Да, — ответил он. — Но боюсь, что если он даже и поделился секретом с прекрасной Гельвецией, то теперь этот секрет утерян окончательно.

Я сказал саркастически:

— И теперь хотите, чтобы я первым прошел по дороге, полной ловушек?

Он сказал нерешительно:

— Надеюсь, этого не понадобится.

— Хорошо, — сказал я, — тогда топайте первым. Откуда начнем?

— С подвала, — ответил он. — Я там даже спускался… немного, правда.

Бобик попрыгал вокруг нас, я потрепал по лобастой башке и посоветовал навестить копытное, а потом проверить, хорошо ли прожарили оленя, которого он принес.

Он весело взбрыкнул и унесся выполнять повеление, а мы вернулись в донжон с тыльной двери, там вереница кладовых с разным хламом, наконец подвал, сперва винный, прошли мимо винных бочек в два ряда, затем миновали еще один, для лучших вин, там бочки поменьше, наконец небольшая комната, запертая на три засова, и на всех висят массивные замки.

Я оглянулся на мага.

— Отмычки есть?

— Давно, — ответил он. — Еще барон показывал, как это работает.

Он сложил ладони ковшиком, сосредоточился, затем быстро и коротко произнес три слова, резко и отрывисто.

Замки звякнули и повисли на распахнувшихся дужках.

— Здорово, — сказал я пораженно, — вот кто, оказывается, чистит королевскую казну.

Он поморщился.

— Там всего лишь золото!

— Не прельщает?

Он вытащил замки из дужек, с пренебрежением отбросил на землю.

— Ничуть.

Я взялся за ручку, ничего не произошло, а когда потащил на себя, из щели всего лишь пахнуло застойным воздухом.

— А что прельщает?

— Что-нибудь необыкновенное, — пояснил он. — Но я уже понял, необыкновенное липнет к необыкновенному. А я, увы, человек обыкновенный.