Баба Яга против! (СИ) - Андерсенн Кейт Страница 15

— А избушкой если побежать?

Кикимора вытаращила глаза свои большие да бледные.

— Избушкой?!

— Тихомира обнаружила, что любит путешествия. Иван расписывать их прелести умеет.

— На пользу тебе встреча с Иваном, — довольно крякнула Кикимора. — И щечки румянее стали, и сердце живее бьется, и чудеса замечать начала. В человека снова превращаешься. И хорошо, и правильно, и… печально.

Вздохнула Яга.

— Все равно ведь я уйду, он уйдет, дороги наши разойдутся. Все будет как раньше, Кики.

— Вы сами строите свои дороги, — отрезала Кикимора. — И жить тебе среди людей, а не среди божеств надобно. Так что все своим чередом, Ягуся. Поспешайте к царю Долмату.

— А как же с войной?.. Что царю за кошку Мег предложить?

— Поговори с Иваном, ваша это забота. Если он вполовину так хорош, как говорит Леший, то не оплошает. Серый Волк есть у вас еще. Огнегривого коня достанете, если понадобится.

— Нечего красть у царей, — не согласилась Яга. — Я за честный обмен.

— Я вам не советник. Сама говорила — люди должны уметь свои проблемы решать. Не можешь ты вечно совета у других спрашивать. Сама иди и живи свое. Яблочко я тебе не дам — не обессудь, а вот клубочек поищи у себя в кладовке. Избушку спроси. Клубочек приведет вас куда надо. А по моей тропинке ты теперь не сможешь ходить.

— Но как же?.. Обидела я тебя?

— Нет, Ягуся. Просто ты теперь больше человек, понимаешь? Это хорошо, но слишком часто нельзя нам видеться, неправильно это. Человек должен сам уметь. На посиделки приходи, с просьбами — не найдешь меня.

Обратно Вихря летела на закате. У Яги дух захватывало — какое все золотое да чудесное. И мир, оказывается, такой волшебный и замечательный. Только смотреть надо уметь.

Человеком она становится? Странно. Была ведь вроде бы. Но про то, что сердце бьется — правда…

Нащупала в кармане подарок Ивана. Окарина. Вытащила, полюбовалась в свете заката. К щеке приложила.

— Вихря, хочешь послушать окарину?

Вихря угукнула и изобразила в небе пируэт. Яга едва не вывалилась, схватилась за борт. А вот пестик ухнул вниз. Вихря ушла в мертвую петлю следом. Яга вздохнула — ремни безопасности бы сюда. Поймали пестик с горем пополам, вернулись на прежнюю высоту. Приложила свистульку к губам, осторожно подудела в одну дырку, во вторую. Зажала пальцем одну. Вторую. Уловила ноты. Попробовала наиграть мелодию. Ту же Зельду, почему нет. Несложно оказалось.

Вихре, похоже, нравилось. Романтика! Внизу блестит золотым зигзагом река, лес тоже позолочен, облака в клочьях огненных… И звук полулегендарного инструмента, подарка дурака, который вовсе не дурак, а умней и прекрасней всех.

И даже от этой мысли хотелось не в угол прятаться, а смеяться и идти обнимать мир.

— Яга!

Навстречу ступе тяжело летел ворон. Вещий Олег. Яга помахала рукой, окарину снова в карман опуская.

— Что там, Олежка? Мы знаем, где кошка Мег. Не утопла она.

— А вот Иван утоп… Волк первым увяз, Иван своей веревкой его подвязывал, Мира волка вытянула, а Иван…

Внутри все похолодело. И к Кикиморе уже не пойдешь. Яга схватилась за пест, брови сдвинула.

— Вихря, покажи, что умеешь! Быстрее света, к болоту! Олежка, дорогу показывай!

8. Терем ходячий да ворчливый

Ты — мой день, ночь моя, небеса и моря,

Ты — моё свиданье с богом у огня.

М.Леонидов. Ты мой дом, мой очаг.

Боялась Яга не успеть, очень боялась. Что лишь пузырьки одни вместо Ивана на болоте застанет.

Пусть и клялись Кикимора и Леший, что под опеку его возьмут. Но это не одно ведь и то же, что от верной смерти по глупости спасать.

И надо было ему за сафьяновым сапожком в трясину лезть!

Погоняла Яга пестом как могла, да и Вихря не подкачала. И все равно барышне нашей было, что щеки раздувает да зубы стынут. Что ветер в деревьях листьями хрустит и стонет.

А говорил, это девицы в беде до смерти доводят и хлопоты несут!

И что же вы думаете? Лежал Иван-на-сей-раз-дурак, распластавшись, на жердочке, поперек берегов брошенной, и байки Серому Волку да избушке Тихомире травил. Про волшебника Хаула и дом его чУдный. И ни взад, ни вперед. И все счастливы и костерок даже жгут. Идиллия!

Правда, на леса треск и песта грохот обернулись все, а Ивашка-дурашка еще и вскрикни радостно:

— Вот и бабуся!

И рукой помахал. Да едва не сорвался с жердочки, равновесие теряя. И — буль-буль — болото радостно отозвалось. Но выкарабкался Иван обратно на свою жердочку.

— Ой, Яга…

Олежка сидел на дне ступы, крыльями голову прикрывая. Едва оклемался после полета Тарзана-то. И когтями что-то с полу поднял.

— У тебя нос… отпал.

Яга ахнула и схватилась за лицо. Присела тут же в ступу.

Вещий Олег рассмотрел ее одним глазом. Пусть и темно, а видно что-то в отблесках далекого костра, да и вороны сами по себе загадок полны.

— А ты точно баба Яга?

— Точно, точно, — проворчала Яга, нос отбирая да к лицу прикладывая.

Только не клеился он без клея. А все Вихря и паника. За Ивана. А он жив-живехонек!

— Смотайся в избушку, Олежка, будь другом… Клей принеси. Мира скажет, где, она там все поменяла.

— Но я… — боязно Вещему Олегу было в избушку-то волшебную одному лететь.

— Ничего с тобой не случится, ты же не непрошеный гость, — скривила улыбку Яга.

— Бабуся! — проорали с болота. — Может… подсобишь?

— Нельзя у божеств о стольком просить! — прокричала Яга, из ступы не выныривая.

Вот и закон Кикиморы негласный пригодился. Полетел Олежка, и дверь Мира ему распахнула.

— Да я ж ни о чем еще не просил, — ответствовал Иван возмущенно.

Он еще возмущается! Да она ему!..

— Как не просил! В избушку просился? Просился, пустила. В путь-дорогу ее отправлял? Вот, пожалуйста.

— Так это ж по твоей просьбе, бабуся! Чтоб кошку Мег с царевичем отыскать! И здесь я тоже, твою «миссию» выполняя…

— Нашел царевича? — выпрямилась Яга, лицо в рупор ладоней пряча.

— Нету его, только сапог и выловили, в избушку доставили…

— Так ищи!

Завредничала. Потому что он… несносный, вот! Так ему и надо…

— Нырнуть-то могу, а ты меня с того света вытащишь? — поинтересовался Иван.

— А мне зачем?

— Мы ж кошку твою не нашли еще. А тебе надо до завтра, бабуся, так ты говорила. И будто бы без меня не справиться тебе. И я так думаю, ты права, потому что ты старенькая, хромаешь, пусть и на ступе летаешь… Хотя криво ты летела, будто в первый раз…

Сел Вещий Олег на борт ступы, клей в тюбике Яге подал. Капнула она на нос изнутри, к лицу приложила.

— Ну, Ягуся, — заканючил Иван со своего болота. — Время ведь теряем.

Вроде держится.

— Спасибо, Олежка, — потрепала по перьям Яга помощничка своего черного. — Это от полета быстрого… волшебство развалилось. Ивану не говори… Вообще никому не говори.

Когда тайну знают больше одного, это уже не тайна. Мда. А тут и Леший, и Кикимора, и Серый Волк, и Вещий Олег…

— Полетели, Вихря. Дурака нашего вытаскивать. Держись за пест! — крикнула ему сверху.

Протянул Иван одну руку повыше, о жердь оперся… и переломилась она под ним пополам. Но за пест добр молодец ухватился крепко. Всем весом повис — Яга едва не выпала из ступы. Пришлось на дно садиться да тянуть на себя со всей силы.

— Давай, Вихря! Вира! То бишь, кверху-у-у!

Это ступа обрадовалась, да ракетой рванула. Выше верхушек деревьев лесных.

— Бабуся, ела ты мало, — по ту сторону ступы и песта раздалось.

Получилось, значит!

— По твоей милости, — пробубнила Яга. — Давай, Вихря, домой, некогда нам видом наслаждаться.

— А вид хоро-ош! — брякнул Иван с воздуха. — А почему по моей милости?

Потянул пест на себя, Яга уперлась о дно изо всех сил. И вот взобрался уже грязный и мокрый молодец в килограмме грязи в ступу.

— Вот и я, бабуся!