Виктория Князева - Золотое царство Страница 16

— О, Андрейка! — воскликнул Вертодуб. — Всегда знал, что ты лучший из лучших, но чтобы так!

— Это место, видать, такое, — скромно сказал стрелок, — иные дни, бывает, до вечера проходишь, а не то что никого не подстрелишь — никого и не увидишь.

— Покушать несут! — завопил кот, забыв обо всех обидах. — Мясо! Мясо-мясо!

— Уйди отседова, — строго молвил Андрей, — и не показывайся, пока не позовут.

Баян послушно ретировался и примостился у ног Витомысла. Стрелок, умело орудуя ножом, содрал с зайца шкуру, выпотрошил его и насадил на самодельный вертел, который он соорудил из длинной стрелы. Кабана Андрей доверил Вертодубу, который ловко с ним расправился и приготовил для жарки.

Зайца сняли с вертела и посолили. Коту достались помимо съеденных потрохов еще лапа и голова, на которую он с недоумением посматривал, но потом решил, что терять нечего, и обгрыз. Затем Баян улегся на брюхо и стал с наслаждением смотреть на жарящегося кабанчика.

После еды решили немного отдохнуть, стрелок с Витомыслом так и повалились в траву, а Вертодуб сказал, что вовсе не устал и хочет как следует здесь осмотреться.

— Нечего тут смотреть, — сонно крикнул ему Андрей, — я ходил, нет ничего. Луга и луга, кусты да осинки тощие кое-где попадаются. А так — ничего.

— Я все же посмотрю, — сказал Вертодуб и пошел куда-то вдоль ручья.

Стрелок поглядел ему вслед, махнул рукой и закрыл глаза. Засыпать было нельзя, чтобы не проспать наступление вечера, но немного подремать — почему бы и нет. Захрапел кот, стрелок пнул его ногой, но это не помогло — Баян перевернулся на другой бок и стал храпеть еще громче.

Вертодуб шагал и шагал, сам не зная куда. Срывал на ходу травинки, посматривал на небо, то ли опасаясь дождя, то ли просто так. Шаг за шагом вышел он к тому месту, где ручей сливался с рекой, полюбовался на бурлящую воду и повернул обратно, как вдруг его накрыла огромная тень. Вертодуб быстро посмотрел вверх и увидел, как прямо над его головой пролетает огромный змей. Черные его крылья мерно вздымались, почти не колыхая воздух, жутковатые головы, увенчанные золотыми рожками, покачивались, а из ноздрей время от времени вырывались струи белого дыма. Змей летел быстро, потряхивая длинным хвостом и тесно прижимая к брюху коротенькие лапы.

В первый момент Вертодуб опешил, не зная, то ли ему срочно бежать за стрелком, то ли падать ничком да так и лежать. Но пока он соображал, что делать, змей уже улетел далеко.

Со всех ног Вертодуб бросился к месту привала. Он едва не наступил на кота, который во сне вытянулся на всю длину, споткнулся об Витомысла и чуть не угодил в костер.

— Ты чего? — испугался Андрей. — Стряслось чего?

— Стряслось, — закивал Вертодуб, — змея видал!

— Быть того не может, — зевнул Витомысл, — мы бы наверняка услышали!

— В том-то и дело, что я сам его не услыхал! Летит, чудище поганое, что ковер-самолет — ни шума, ни гама, летит себе, будто облако какое! Так что вы, братцы, все проспали!

— А куда он хоть полетел-то? — спросил стрелок, плохо соображающий со сна. — Не к нам ли в царство?

— Нет, он туда полетел, — показал Вертодуб рукой.

— Ну значит, в логовище свое и полетел, — понял Андрей, — не обманула бабка Негода, верный путь указала. Дальше, что ли, пойдем? Дорога неблизкая, а к ночи управиться надо.

— Пойдем, — кивнул Вертодуб, — и в самом деле, нечего рассиживаться.

Потихоньку двинулись вперед по тропинке, затерянной среди бескрайних лугов. Кот, крайне недовольный тем, что его разбудили, плелся следом, сетуя на судьбу. Но его уже не слышал даже Витомысл, все думали только о том, как же втроем победить змея. Далеко вдали синел лес, но до него было еще так далеко, что путники даже и не надеялись дойти до него сегодня. Однако они недооценили собственные силы, и в тот миг, когда солнце одним краем уже касалось земли, а небо было расцвечено ярко-алыми красками, друзья вошли в лес, который сразу будто накрыл их зеленым куполом, не пропускающим ни свет, ни звуки. Темнота пугала, но больше всего пугало то, что тропинка оборвалась перед самым лесом, и куда идти — теперь было неясно. Выручил кот. Он хищно блеснул зелеными глазами и насмешливо заявил:

— Что бы вы без меня делали! А ну пошли!

— Вот еще! — снова хотел возмутиться стрелок, но его быстро одернули товарищи — в самом деле, к чему спорить, если речь зашла о собственной жизни.

— Ладно, уговорили, — неохотно согласился стрелок и пошел вслед за котом.

Неизвестно, сколько прошло времени, путникам даже начало казаться, что уже давно наступила ночь. А если так, то никому и нигде не скрыться от черного всадника Темнополка, несущего погибель каждому запоздалому бедняге.

Но вот Баян довольно фыркнул и помчался куда-то вперед. Вскоре он совсем потерялся из виду, и только по хрусту веток было понятно, где он находится. Друзья прибавили шагу и спустя короткое время вышли на небольшую лесную полянку, круглую, как блин. Возле огромной сосны стояла маленькая избушка, в окошках которой ярко горел свет. Андрей первым поднялся на крыльцо и постучал. Долго никто не отвечал, и вдруг дверь открылась сама собой, впуская нежданных гостей. Один за другим путники вошли в избу да так и ахнули — внутри была она едва ли не вшестеро больше, чем снаружи. Просторная горница была чисто выметена, на столе, стоящем посредине, горела одинокая свеча и лежала толстая книга, заложенная пунцовой лентой.

— А хозяева где? — шепотом спросил Витомысл.

— А покушать дадут? — тоже шепотом спросил кот, оглядываясь по сторонам. Но нигде не было видно ни души, только тихонько пел свою песенку сверчок за печкой.

— Спать охота, — проговорил Вертодуб, — а не лечь ли нам, братцы, почивать? Не в обиде же будут хозяева, коли мы одну ночь переночуем!

И стоило только Вертодубу договорить, как широко открылась дверь, ведущая в глубь дома. Не без опаски друзья заглянули в соседнюю горницу и увидели там три кровати, накрытые чистыми простынями, гору подушек и кувшины с водой.

— Вот это да, — так и ахнул стрелок, — что ни пожелаешь…

Не успел он договорить, как кот, догадавшись, что тут можно получить все, что потребуешь, заорал что есть мочи:

— Кушать хочу!

Андрей дал ему по уху, но это не умалило кошачьего триумфа. Скатерть затрепетала, да так, что лежащая книга упала на пол, свеча загорелась ярче, и вдруг на столе стали одна за другой появляться миски, словно бы их расставляла чья-то невидимая рука. Последним появился высокий кувшин с вином.

— Спасибо! — впервые поблагодарил кот и начал примериваться к мискам. В одной обнаружилась вареная картошка, политая маслом и посыпанная укропом, в другой — резанное соломкой мясо, тушенное с помидорами, в третьей — окрошка, в четвертой — вареный петух, в пятой… Впрочем, до пятой Баян не дошел, вцепившись в петуха всеми четырьмя лапами.

— Ну и ну, — снова изумился Андрей, — я много чего видал, но чтоб такое…

Но рассуждать он не стал и вместе с товарищами уселся за богатый стол пировать. Кот в мгновение ока догрыз петуха и принялся за картошку, но Вертодуб за шкирку оттащил его от миски и выдал две некрупные картофелины.

— А мяска можно? — без особой надежды поинтересовался Баян. — Кусочек…

— Бери, — разрешил Вертодуб, и кот, тяжело вздыхая, взял самый большой и жирный кусок.

Несколько минут все молчали, слышно было только, как работали челюсти. Кот, быстро расправившийся с мясом, грустно заглядывал всем в миски и сглатывал слюну. Витомысл не выдержал его несчастного взгляда и потихоньку от Вертодуба скормил Баяну три небольших пирожка с луком.

— А с вишенкой нет? — тихо спросил кот, дожевывая последний пирожок. — Ты обещал…

— Обещал — будут, — так же тихо ответил ему Витомысл, — а пока ешь, что дают.

— Да съел я уже, — вздохнул Баян и, напоследок оглядев стол, спрыгнул с лавки и свернулся на коврике у печки.

Без кота молодцы почувствовали себя посвободнее и начали наперебой потчевать друг друга. Стрелок по совету Вертодуба по хлебал окрошки, Витомысл, чему-то усмехаясь, налил себе полную чарку вина из кувшина.

— За что пьем? — полюбопытствовал Андрей, последовав его примеру.

— За хозяев, конечно, — ответил за товарища Вертодуб, — кабы не они, не видать бы нам такого стола, как своих ушей.

— Это верно! — подтвердил стрелок. — Да что там стола, с жизнью бы попрощались — слыханное ли дело, на ночь глядя и приюта не найти!

— За хозяев, — кивнул Витомысл, — Здравия им, счастия и богачества!

— За них, — буркнул кот, надеясь, что ему еще что-то перепадет. Но его никто не услышал, и кот, вздохнув, снова свернулся клубком.

Неспешно потекла застольная беседа, после кувшина вина усталость словно рукой сняло. Стрелок хотел даже песню загорланить, но тут вдруг сама собой погасла свеча, стоящая на столе, и сколько ее ни пытались зажечь, она никак не хотела загораться.