Дмитрий Суслин - Генерал Крузо Страница 18

— Что ж, Краснобаев, — промолвил Бочкин, — долг свой мы до конца выполнили. Пытались мальчонку до последнего спасти. Так не опозорим же чести своей офицерской и мундир свой, да звание. Примем последний и решительный бой.

— Не опозорим! — горячо ответил Иван Иванович.

— И бой примем!

Обнялись они напоследок, Пятницу расцеловали. Сели и ждут.

Пятница отвернулся, чтобы не видели, как он плачет. Но не от того он плакал, что сейчас погибнет, а потому что жалко ему было друзей таких верных терять. Впервые в жизни он таких людей хороших встретил. И вот гибнут они.

И тут его взгляд случайно к морю обратился.

— Смотрите! — закричал мальчик.

Посмотрели Бочкин и Краснобаев, куда он показывает, и увидели, как над океаном среди бури гигантский черный смерч несется. Могуче и стремительно. Словно сказочный богатырь великан на помощь спешит. И прямо в их сторону. С каждой секундой все ближе и ближе.

Дверь не выдержала и вылетела. А за ней торжествующе дикари закричали. И стекла из нескольких иллюминаторов тоже вылетели, и в них свирепые и радостные папуасские физиономии появились. А в салон самолета первым Мганга ворвался с копьем в руке и кольцом в носу. На разъяренного быка похож. Глаза красные, из носа и ушей дым валит.

— Улю-лю! — закричал он воинственным голосом.

Но тут самолет вздрогнул, да так, что все, кто на ногах стоял, так и попадали, и от земли оторвался.

Это смерч пролетел над ними и подхватил самолет, закружил его в воздухе, завертел и с собой прихватил. И на север полетел. Видимо это тот самый смерч был, что их сюда принес. Нагостился он на Южном полюсе, решил наверно обратно к себе домой вернуться на полюс родной Северный. Ну а по пути решил все, что по дороге потерял, подобрать да домой вернуть.

Вот почему краснобаевский кукурузник в небе оказался. Хорошо, что наши герои случайно на его борту оказались именно в эту минуту. Можно сказать, благодаря людоедам это произошло. Не было бы счастья, как говорится, да несчастье помогло.

А что же дикари?

Эти, как только самолет от земли оторвался, перепугались страшно. Даже не сразу догадались от машины отбежать. Вцепились в самолет, кто куда успел, и вместе с ним в воздухе оказались. Висят в небе, ногами болтают, от ужаса кричат, плачут, прощения просят.

А смерч, уже над океаном летит. Остров за спиной оставил. Но только видимо тронули его крики дикарей, остановился он на минуту, закружил на одном месте. Снизился прямо над морем и ну самолет встряхивать. Раз тряхнет, так три дикаря в воду летят. Несколько раз тряхнул, и всех сбросил. Дальше полетел.

Только Мганга один остался на борту. Ничего слушать не хочет, ни понять. Лишь бы только врагов своих убить. Увидел Краснобаева, Бочкина и Пятницу и медвежьим шагом к ним направился. Падает, шатается, все-таки самолет внутри смерча находится, кругами в нем бешенными мотается, а все равно вперед идет. Совсем уже близко. Копье поднял, заревел страшным голосом, сейчас всех пронзит.

А его противникам и защищаться нечем. Нет у них никакого оружия. Бочкин Пятницу собой закрыл, в глаза Мганге пристально смотрит, усовестить его пытается. Только ничего не получается.

Тут Краснобаев вдруг заметил огнетушитель на стене. Схватил его, открыл краник и пенную струю в лицо Мганге направил:

— Охладись, дружище! Тебе это полезно.

Заревел ослепленный людоед, ничего понять не может. А струя сильная, мощная. Отступать его заставляет. Мганга кричит, руками машет, пытается отбиться. Только от пенной струи огнетушительной попробуй отбейся. Тогда отступать он начал. Назад отходить. Идет, идет. Аж до самого дверного проема дошел. Того и гляди сейчас вылетит наружу. Но копье из руки все равно не выпускает. Ждет своего часа.

И дождался.

Пена в огнетушителе кончилась. Свистнул он в последний раз и затих.

Мганга тоже остановился. Мыльный весь, в пене, словно из бани вышел, в которой воду отключили. Понял, что больше в него не стреляют желтой вонючей пеной, засмеялся.

Кинул в него Краснобаев огнетушитель, да только не докинул.

Хотел снова ринуться в атаку людоедский президент, только из-за спины Бочкина высунулся Пятница и метнул в него свой бумеранг.

Фить! Свистнуло в воздухе. Это пролетело оружие Пятницы.

И Мгангу прямо по лбу. Только искры в разные стороны посыпались. Как будто бенгальские огни зажгли.

Выронил он копье. За лоб схватился обеими руками. А тут еще на него попугай налетел, крыльями машет, и кричит:

— Мганга дур-р-рак!!! Мганга дур-р-рак!!!

Все это привело к тому, что копье упало, в пол воткнулось, а сам Мганга в дверной проем улетел. Попытался за косяк схватиться, спастись чтобы, значит. И наши друзья к нему кинулись. Тоже помочь хотят. Да только не успели. Оторвало Мгангу от самолета и понесло в вихрях смерча куда-то наверх. Только руки и ноги в стороны раскинулись, словно крылья у мельницы. А вскоре он и вовсе исчез из виду в черных воздушных потоках.

Глава двадцать четвертая

ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

— Вот и нет больше злодея Мганги, — сказал Бочкин, когда все это произошло, и почесал усевшемуся ему на плечо попугаю клюв.

— И поделом ему, — согласился Краснобаев. — Он такой злой был.

— На моей маме жениться хотел, — вздохнул Пятница и погрозил в ту сторону, куда улетел Мганга кулаком.

— Вот пускай на Северном полюсе на белой медведице и женится, — удовлетворенно сказал Бочкин.

И они засмеялись. Смеялись долго и дружно. А потом генерал заметил, что они слишком близко у двери стоят, того и гляди, сами свалятся, и приказ дал:

— В глубь салона шагом марш.

И они отправились в салон. Сели в кресла и ремнями пристегнулись. Попугая Пятница в руки взял и к груди прижал.

И как раз вовремя, потому что смерч так самолет закрутил, что у них уши заложило, да к сиденьям придавило. Да так сильно, что они все четверо сознание потеряли.

А смерч полетел на север. Туда, откуда три месяца назад прилетел. Прямо на полюс по тому же маршруту. Сначала Азию преодолел, Гималаи, пустыню Каракумы, потом Уральские горы преодолел, над Европой полетел. Так до самой военно-воздушной базы, где Бочкин и Краснобаев служили, долетел. И прямо на аэродром. Сделал смерч несколько кругов над взлетной полосой и пленный самолет аккуратно на землю положил. Даже не поцарапал. Затем качнулся над этим местом, словно извинения попросил за доставленное беспокойство и дальше полетел.

Очнулись наши друзья, смотрят, а они уже и дома. А за окнами уже снег лежит, и холодный морозный ветер свищет, в разбитые иллюминаторы врывается. После тропической жары, очень непривычно.

— Мы дома! — закричал Бочкин. Схватил Пятницу на руки и вверх его подбросил.

— Дома! Дома! — подхватил попугай.

Вышли они из самолета, голые, загорелые, босые и очень счастливые. Вокруг зима, сугробы снега лежат, а они в таком виде. Да еще у Бочкина попугай на плече. Живописное зрелище!

А к ним уже со всех сторон люди бегут, машины мчатся. Сиренами воют. Встречают. Служащие аэродрома, летчики, техники, солдаты толпой несутся. А впереди всех жена Бочкина бежит. Настена. Огромная, как пароход. И тоже счастливая, потому что издалека своего мужа узнала и увидела, что он жив и здоров.

Ну, а что дальше было, и рассказать трудно. Почти невозможно описать радость всех, кто при этом присутствовал.

Глава двадцать пятая

НАПОСЛЕДОК

Ну, вот и закончилась эта удивительная история о том, как Краснобаев и его командир генерал Бочкин на необитаемом острове побывали. Что еще к этому можно прибавить? Разве кое-что досказать напоследок?

Ну прежде всего, конечно об Иване Ивановиче. За свои подвиги, за смелость, ум и проявленную инициативу в исключительных обстоятельствах, за неоднократное спасение своего командира, по личному ходатайству генерала Василия Митрофановича Бочкина был он представлен к награде и даже досрочно повышен в звании, что в армии крайне редко случается. Из младшего лейтенанта, стал он сразу капитаном.

А самое главное, что пересел Иван Иванович с «кукурузника» на самый настоящий боевой МИГ-21, и такие превосходные результаты на нем показал во время выполнения как учебных, так и боевых задач, что вручили ему торжественно самый последний, модернизированный, напичканный электроникой, компьютерами и новейшим секретным оружием МИГ-29 — лучший истребитель ВВС России. С этого и началась его боевая слава.

Читателя наверно интересует и судьба двух других героев этой повести генерала Бочкина и мальчика Пятницы? И конечно же найдутся и такие, которых волнует судьба попугая? Не могу не удовлетворить этого справедливого любопытства. Тем более, что рассказать есть о чем.

Пятница и попугай остались жить у Василия Митрофановича Бочкина.