Лариса Малмыгина - Неприкаянная душа Страница 19

Шаркнув короткой ножкой и низко поклонившись ошалевшим от обилия гостинцев дядюшки Сэма на их одеждах приятелям, Мариша стала стаскивать с себя попугайский прикид. Красная, ажурная кофточка грациозно примостилась на остатки «оливье». За ней последовала коротенькая, зеленая юбчонка, едва прикрывающая потайное Маришино место, которая с удовольствием повисла на длинном ухе озадаченного Володиного начальства. А когда не первой свежести бюстгалтер бесстыдно открыл сморщенные мешочки ее прелестей, гости засобирались домой.

— Куда вы? — удивилась озадаченная стриптизерша. — А танцы-манцы?

Раскрасневшиеся бабы, скромно потупив глазки, спешно одевали сопротивляющихся обалдевших отпрысков, мужики ехидно усмехались, искоса поглядывая на то, что именовалось гордыми словами «женская грудь».

Вовка окаменел от горя: вечер, так здорово начавшийся, пришел к концу самым пренеприятным образом.

— Ну, прощевай, — пробурчал другу хихикающий Женечка, — мы уж пойдем домой, страсть, как спать охота.

— Да уж, — согласилась Галочка, нервно ощупывая промасленный лифчик, — да уж.

Начальник сурово взглянул в честные очи нашкодившего подчиненного, хотел что-то сказать, но начальница так сильно дернула его за рукав дубленки, что несостоявшийся оратор, споткнувшись о любимого сыночка Вадика, приземлился на благоухающий туалет кошки Мурки.

— Б… пошла на х..! — сделал любезный комплимент своей благоверной подмоченный в сортире босс.

Гости с достоинством удалились.

Вдоволь нахохотавшись, мы пришли к выводу, что оставлять в одиночестве веселую семейку попросту не имеем права. Неподвижный Вовка с успехом продолжал изображать статую великого греческого мыслителя, а его сверхсексуальная женушка, внезапно вспомнив, что не совсем одета, стала быстро напяливать на себя сорванные в пылу одержимости разноцветные одежки. Вика, раскрыв беззубый рот, нахально разглядывала материнские прелести. Ирка весело прыгала на одной ножке и орала:

— Еще хочу, еще хочу!

Что она хотела, пива, стриптиза или фокусов, было непонятно, а потому, закатив младшенькой оплеуху, Трухлявина упала на кровать и надрывно зарыдала.

— Я же не собиралась! Что со мной приключилось? — размазывая по щекам слезы пополам с голубой тушью, выкрикнула она и вырвала из головы пучок невыразительных сероватых волосенок.

— Меня уволят с работы, — вдруг ожил утомленный трагической ролью супруг. — Придурка возить будет кто-то другой. Плакали мои денежки!

Почувствовав укоры вездесущей совести, я быстро спорхнула с подоконника и выскользнула в коридор. На прощание Аристарх благодарно пожал Карлосу ладошку.

Заложив руки за спину, вероятно, подражая Наполеону, Сергей беспокойно ходил по квартире.

— И где вас носило? — с подозрением разглядывая наши оживленные рожицы, возмутился он. — Я обегал весь квартал.

— Мы гуляли в великолепном парке, — подмигивая мне, соврал Жемчужный.

— Кстати, верхние соседи внезапно угомонились, — выдал сенсационную новость Смирнов. — Возможно, сегодня мы наконец-то выспимся.

— Как у тебя все это получилось? — улучив момент, шепнула я домовому.

— Ловкость рук и ничего более, — засмеялся старый шутник и хвастливо вздернул коротенький носик.

— Что-что? — не понял материализовавшийся за нашими спинами Сергей.

— Очень устал, а потому покидаю вас, друзья мои, — высокопарно произнес «дядюшка».

Я поцеловала Карлоса в щечку, но внезапное оглушительное мяуканье Маргариты заставило меня оглянуться — она улыбалась.

ГЛАВА 16

ПРЕСЛЕДОВАНИЕ

Сутки прошли спокойно, а в воскресенье вереница гостей снова потянулась к верхним соседям. Серега приуныл, я же чуть не плакала от разочарования — колдовство Карлоса оказалось бессильным. Домовой же посмеивался и потирал маленькие ладошки. Мы сидели в гостиной и невольно прислушивались к разговорам, раздававшимся с потолка. Сначала наверху было очень весело, потом послышались негодующие возгласы, грохот падающих предметов, и, наконец, веселая песенка:

— Не надо печалиться, вся жизнь впереди!

— А сейчас — сюрпрайс! — лихо объявили наверху.

Голоса затихли, зато топот множества ног прогрохотал по направлению к коридору.

— Куда, куда вы удалились? — фальцетом заканючила Трухлявина.

Захлопала входная дверь, с облегчением выплевывая подгулявший, обалдевший от неожиданного стриптиза народец.

— Мой ученик! — похвалился довольный Жемчужный.

— Кто? — не поняла я.

— Аристарх Алмазов.

— Спасибо ученику, — засмеялась я, предвкушая тихую, спокойную жизнь.

Но если б я только знала, что меня ожидает.

Однажды, когда Сергей был на работе, раздался резкий телефонный звонок. Он прозвучал как-то особенно тревожно, услужливо давая понять абоненту, что трезвонит не к добру.

— Алло! — прогрохотало на другом конце провода, — Алиса, мне необходимо тебя срочно увидеть!

— Кто это? — прошептала я, догадываясь, что звонит Он.

— Ты же узнала меня, — нежно укорил Жаннин любовник. — Тебе грозит опасность.

— Не верю существу, принесшему мне так много зла, — процедила я сквозь зубы. — Враг не может стать другом.

— Ошибаешься, любимая, никогда не был твоим врагом, — не согласился со мной дух.

— Прекрати объясняться в любви, иначе отключусь, — рассерженно пригрозила я.

— Ты придешь? — осведомился ненавистный голос.

— Нет, — отрезала я и с остервенением бросила трубку.

О чем хотел предупредить свою бывшую пленницу отъявленный мерзавец? Скорее всего, ему снова понадобился пропуск в Рай. Видимо, транспортных средств туда больше на его пути не возникло.

Карлос чихнул и присел рядом.

— Девочка моя, — проговорил он тихо и печально, — воистину, Господь испытывает тебя. Но, что поделаешь, нужно выдержать и это испытание.

— Какое? — с замиранием сердца пролепетала я.

— Ты должна встретиться с Повелителем Стихий. На этот раз он не принесет тебе зла.

— Откуда ты это знаешь?

— Не забывай, что я — дух, и вижу не только мир материальный, — погладил меня по голове элементал.

— Хорошо, — вздохнула я, — пусть будет по-твоему.

В дверь позвонили. На пороге стоял господин Ветров, сияющий и красивый своей порочной демонической красотой. В руках он держал букет кроваво-красных роз.

— Здравствуй, как же давно мы не виделись, Алиса, — вибрирующим голосом заявил он.

— Со смерти Жанночки, — вспыхнула я. — Проходи, коли пришел.

Он уселся в кресло и вытянул стройные, длинные ноги. Гипнотизируя Страшную Силу, Марго примостилась рядом. Встревоженный домовой пошел ставить в вазу цветы.

— Если Магомет не идет к горе, то гора идет к Магомету, — высокопарно сообщил Макс.

— Ну да, — покорно согласилась я.

— Ты знаешь, где сейчас твоя единственная сестра? — глупо поинтересовался дотошный призрак.

— На кладбище, — съехидничала я.

— Это тело ее на кладбище, — невозмутимо изрек пришелец. — Оно возвратилось к элементам, из которых было составлено. Душа же там, в мире элементеров, которым предстоит дорога в Ад.

— В мире элементеров? — вздрогнула я.

— Бессмертных душ грешных людей, когда-то живших в материальном мире, — криво усмехнулся незваный гость.

— И все они попадут в лапы к дьяволу? — ахнула я.

— Не все. Кто-то успеет искупить свою вину, если она невелика, и поднимется в Чистилище, большая же часть нечистых душ опустится в Ад или будет блуждать над землей, пылая земными страстями, так как не успела вкусить всех удовольствий телесной жизни, пытаясь приблизиться к состоянию привидений. Но если бы только умершие грешники баловались кокетливой игрой с жителями старинных замков! О нет, — перевел дух Мадим, — они прогоняют души людей неуравновешенных, чтобы завладеть их телами, а отсюда происходят всевозможные неврозы, сумасшествия, эпилепсия, алкоголизм, наркомания, и прочее самоодурение и опьянение. Когда неосторожные любители всяческих гаданий вертят столы, они не представляют, каких страшных существ вызывают и что эти призраки могут взять напрокат тела доверчивых гадальщиков на очень неопределенное время, а возможно, навсегда.

— Почему Жанна непременно должна спуститься в Ад? Особенных грехов я за сестрой не замечала, она такая же, как все мы, не хуже и не лучше, — отмечая интенсивный румянец на щеках Повелителя Стихий, тихо спросила я.

— Она — самоубийца.

— Глупости, — не согласилась я с Максом, — у Жанночки был рак.

— Зависть — страшный грех, Алиса, она точит не только душу, но и тело, разрушая иммунитет и прокладывая дорогу злокачественным опухолям. Твою сестру сгубила зависть, — отрешенно провозгласил Ветров.