Валерия Чернованова - Похищая жизни. Страница 23

По правде говоря, я отметила в маге некоторое возбуждение, только было оно совсем по другому поводу. Порывисто вскочив, тот как ненормальный заорал мне в самое ухо:

-- Дайте мне пару дней, и я все сделаю! -- В зеленых глазах его появился привычный азартный блеск, означающий, что Тони "взял след" и готов к новым свершениям.

-- Только прошу, это должно стать для вас первостепенным заданием. На счету каждая минута. Можно сказать, отечество в опасности, -- для пущего эффекта сморозила я. К счастью, маг не стал зацикливаться на сказанной глупости, скорее всего, просто-напросто ее не услышал. Для контроля задала последний вопрос: -- Вам все понятно?

-- Ну, разумеется, -- рассеянно пробормотал Тони и тут же напрочь позабыл о моем существовании. Отвернувшись, принялся рыться в старом комоде, выуживая оттуда детали для своего нового изобретения.

Затем найденные предметы начал складировать на столе, невнятно бормоча что-то себе под нос. Я не стала больше засиживаться и, пожелав магу удачи в его испытаниях (но, кажется, и эту фразу он пропустил мимо ушей), весьма довольная результатами встречи отправилась домой. Перед поездкой в Вейнхилл, родной город Эйвана Льюиса, необходимо было хорошенько отдохнуть, поэтому сегодняшний вечер я намеревалась провести в одиночестве, услаждая себя горячей ванной и крепким сном.

День шестой

Девин

До Сентвуда от столицы было три часа езды. Пришлось отправиться на рассвете, чтобы к полудню успеть вернуться на похороны. Родственников у Коула, насколько мне известно, не имелось, поэтому все хлопоты был вынужден взвалить на свои плечи. Я мрачно усмехнулся. Вторая траурная церемония за неделю -- такого и врагу не пожелаешь.

Откинувшись на мягкую спинку, прикрыл глаза. Однообразные пейзажи за окном действовали угнетающе. Туман казался почти непроницаемым, отчего деревья, мелькающие по обеим сторонам ухабистой дороги, разглядеть было практически невозможно, они сливались в единую темную массу. Миновав лес, повозка помчалась к двухэтажному строению, чьи размытые очертания едва выделялись во мгле.

Домоправитель Ларсон, осведомленный о моем приезде, уже поджидал на крыльце, часто вздрагивая и кутаясь в шерстяную шаль, по-видимому, позаимствованную у жены. Керосиновая лампа в его руке приветливо подмигивала большим желтым глазом, освещая бледного, сонного дворецкого и каменные ступени, ведущие к входу.

Чинно поклонившись, слуга распахнул передо мной дверь.

-- Куда прикажете подать завтрак? -- забирая у меня пальто, спросил он.

-- Я неголоден и надолго здесь не задержусь.

Домоправитель порывался еще что-то сказать, наверное, хотел выразить свои соболезнования. К счастью, вовремя понял, что в данный момент хозяин не расположен к задушевным беседам и благоразумно заткнулся.

Я привычно обежал взглядом знакомую обстановку. К этому дому, где прошло все мое детство, я питал особые чувства и любил уединяться здесь от столичной суеты. К сожалению, на этот раз остаться в Сентвуде и попытаться разобраться в своей жизни, напоминающей клубок, сплетенный из загадок и трагедий, возможности не было. Время бежало с неимоверной скоростью, и каждый новый день отдалял меня от Авроры. Скоро я буду бессилен ей помочь. Если не возьму себя в руки и не сосредоточусь на расследовании. Потребуется больше информации, чтобы Совет счел необходимым снова вернуть меня в прошлое, и тогда я просто буду не вправе ошибиться.

-- Мне бы хотелось взглянуть на вещи леди Каролин, если, конечно, они сохранились, -- нарушил я тягостную тишину. Сейчас бы пригодились любые, даже самые незначительные зацепки. Возможно, удастся выяснить, как медальон оказался в моей семье и знала ли сама Каролин, каким сокровищем обладала.

-- По приказу леди Маделин вещи покойной графини отнесли на чердак, -- с готовностью доложил слуга.

Я мысленно поблагодарил мать за то, что она не избавилась от ветоши, как обычно любила делать, а сберегла, будто предчувствовала, что в будущем что-нибудь может пригодиться.

-- Отнеси все в мой кабинет.

Поклонившись в очередной раз, дворецкий отправился выполнять указание, велев миссис Ларсон, показавшейся в тот момент из столовой, подать чай. Мои слова об отсутствии аппетита он предпочел оставить без внимания. Поприветствовав пожилую женщину слабой улыбкой, я поднялся наверх. В кабинете, как обычно, царил полумрак. Раздвинув шторы и запалив свечи, подбросил в камин поленья. В Сентвуде и летом было прохладно, а с приходом осени старый дом превращался в настоящее ледяное царство, и даже затопленные камины не могли согреть просторные нежилые помещения.

Устроившись в кресле, позволил себе расслабиться, справедливо полагая, что хотя бы несколько минут покоя я уж точно заслужил. Словно загипнотизированный, любовался игрой золотых искр, вслушиваясь в потрескивание сухого дерева. Не знаю почему, но этот звук всегда действовал на меня умиротворяюще. Я мог часами сидеть у огня, ни о чем не думая и потеряв счет времени. Очнулся, когда за спиной скрипнули створки. Мэри бесшумно пересекла комнату и поставила на стол поднос. Кабинет сразу наполнился запахом поджаренного хлеба и бекона. Следом за кухаркой явился домоправитель, неся в руках большую коробку, полную старого барахла.

Бегло просмотрев шкатулки, набитые всевозможными побрякушками (Каролин всегда питала слабость к драгоценностям), я перешел к переписке. В основном это были письма от моего деда, Редьяра Уистлера, и от многочисленных знакомых графини. Ни в одном не было даже упоминания о медальоне.

После часа корпения над любовными признаниями деда и подробнейшими отчетами об отдыхе на престижных курортах закадычной подруги Каролин, баронессы Абигейл Свон, вынужден был признать, что тайна артефакта, скорее всего, так и останется неразгаданной. Прочитав по диагонали еще несколько посланий, достал из конверта последнее. Без сомнения, оно было написано рукой Каролин, но его содержание ввергло меня в недоумение. Непонятно почему, письмо было адресовано... детям Абигейл. Несколько обрывочных фраз, на мой взгляд, лишенных всякого смысла:

"Простите, что предала вас. Воспоминания о совершенной ошибке будут преследовать меня бесконечно, и я хочу, чтобы вы знали -- расставание с вами далось нелегко, но это был единственный выход. Так у меня хотя бы появилась возможность наблюдать за вами со стороны. Хотела бы все исправить, но понимаю, что это невозможно. Я умерла для вас. Навсегда.

Браз слишком много знал и рано или поздно пришел бы за мной. Поэтому оставалось только исчезнуть. Но сердцем и душой я всегда буду с вами.

Навеки ваша Абигейл".

Пару минут я смотрел на пожелтевший листок, на несколько строчек, написанных размашистым почерком Каролин с замысловатыми завитушками. В голове крутились вопросы: зачем понадобилось писать от лица подруги и почему письмо так и не было отправлено адресату? И что за нелепое содержание? Кажется, графиня на закате своих дней окончательно лишилась рассудка, иначе ничем другим этот бред объяснить нельзя.

Каролин пережила свою подругу всего на несколько лет. Я тогда был еще ребенком, но хорошо помню, что со смертью Абигейл был связан какой-то громкий скандал. Вроде бы ее убил молодой любовник. Один из тех альфонсов, что приезжают в столицу в поисках легкой жизни за счет богатеньких леди. Что послужило причиной столь рокового конца, мне было неведомо, так же, как и дальнейшая судьба убийцы. В то беззаботное время меня мало волновали чужие страсти, а сплетен и досужих разговоров я всегда сторонился.

Задаваться и дальше вопросом, зачем Каролин понадобилось писать все это, не имело смысла. Скорее всего, в тот момент бабка просто была не в себе. Бросив листок в коробку, я допил уже остывший чай и поднялся. Настроение испортилось окончательно, хотя и до этого было хуже некуда. Моя поездка оказалась напрасной. Ничего об артефакте узнать не удалось и...

Я с досадой ударил себя по лбу. Идиот! И почему сразу об этом не подумал! Ругая себя последними словами, кинулся к письменному столу. Один за другим принялся выдвигать ящики и вываливать их содержимое прямо себе под ноги. Наконец я нашел, что искал. Выудив из кучи бумаг визитку, с жадностью впился в нее глазами. На карточке крупным шрифтом без каких-либо украшений было напечатано: "Мистер Сэйдок Флинн".

Несколько месяцев назад, еще до моего знакомства с Авророй, этот человек приезжал сюда с предложением продать ему медальон. Взамен предлагал хорошую сумму, но встретил категоричный отказ. В деньгах я не нуждался и разбазаривать фамильные ценности был не намерен. К огорчению антиквара сделка не состоялась. Уходя, тот оставил свои координаты в случае, если я вдруг передумаю. И только сейчас мне пришло в голову: вероятно, мистер Флинн был в курсе, что это за вещица, раз проявлял к ней такой интерес.