Ольга - Житие мое 2003 Страница 26

Рот наполнился слюной. Чтобы она не пропадала зря, я выудила из ведра наименее неаппетитный гриб и храбро укусила его за шляпку.

В этот момент из-за угла… тьфу, из-за куста вынырнула старушка в форме грибника, то есть такой же ходячий кошмар, как и я, только без кепки. Пару секунд мы в ужасе таращились друг на друга, отказываясь признавать в ЭТОМ собрата по грибному разуму. Бабка, за свою долгую жизнь видевшая и не такое, оклемалась первой и заискивающе поинтересовалась:

— Деточка, ты не знаешь где тут КОЛХОЗНОЕ ПОЛЕ?! А то куда ни пойду — ДАЧИ, ДАЧИ…

Я чуть не прослезилась:

— Бабушка!!! Давайте махнемся — я вам ПОЛЕ, а вы мне ДАЧИ?!!!

И мы радостно указали друг другу дорогу в светлое будущее.

…Не знаю, нашла ли бабка поле, или так и бродит, постепенно дичая, по нашему лесу, но, судя по этому постингу, дачи я нашла!!!

…Потом выяснилось, что со стороны дач лес стоит ровной стеной, а с той, вдоль которой тянется подозрительная дорога — напоминает зубья расчески, каждый из которых я трудолюбиво огибала…

Но что там была за проселочная дорога, я до сих пор не знаю!!! %)

#

Лучше поздно, чем никогда!:-))

Мои фоты со Звездного Моста. Много и страшные, но какие есть:-)))

(фотографии не загружаются)

Все, что осталось от павлина. Награды за 3-е место в номинации "Дебют" независимого голосования.

Мы с Р.Злотниковым перетягиваем меч.

Меч поцелован и отобран, я со скучающим видом загребаю остальное — чай и грамоту.

Первое интервью — не обольщайтесь моим умным видом!

Пикник на обочине. Наконец-то дождались кулеш!!!

Дорвавшись до меча, немедленно употребляю его по назначению. Рядом А.Парфенова делает вид, что случайно мимо проходила.

Коллеги наконец-то вспомнили о моем Дне Рождения. Вернее, у них кончились другие поводы выпить.

Возвращение блудной писательницы — на родном диване, со всем хапнутым.

#

Ассоциации, купырь и любознательные студенты:-))

…Муж ходит по комнате и учит французский. Французский сопротивляется изо всех сил. «А ты на каждое слово ассоциацию какую-нибудь придумай!» — советую я, и вспоминаю… (Свернуть)

…Практика на биофаке. Мы должны собрать коллекцию из 150 видов растений, выучить их по-латыни и по-русски, и безошибочно узнавать в пестик, листик и прочие части тела. Завтра зачет, а у меня…

— Как его там? — Уже, наверное, в сотый раз переспросила я. Причем раза эдак с двадцатого — с совершенно безнадежной интонацией, отчаявшись запомнить два слишком умных для мня слова.

— Купырь. Купырь лесной, — терпеливо повторила Светка. — Antriscus silvestris.

— По-латыни я помню, — вздохнула я. — И внешне узнаю. А русское название в голове не держится. Как ты сказала?

— Купырь, — устало повторила Света. — Лесной.

— Да, купырь.

Заросли купыря лесного, высокие, пышные, с большими мохнатыми листьями, напоминающими листья грецкого ореха, буйно зеленели по обе стороны ведущей к остановке тропинке.

— Автобуса не видно? — Света встала на цыпочки и вгляделась в просвет между деревьями. Маршрутный сорок седьмой, бич и проклятье студентов биологического факультета, ходил к этому самому факультету через пень-колоду, то есть когда хотел, начисто игнорируя висевшую на столбе табличку с расписанием.

— Его нет! — с каким-то мазохистским упоением протянула я, приплясывая на месте.

— Черт! — обычно невозмутимая Света пнула ногой ни в чем не повинный купырь. — Что теперь?

— В чем этот… как его… виноват?

— Купырь!!!! Лесной!!!!!!

— Он самый, — покладисто согласилась я. — Ладно, подышим свежим воздухом. Вдруг автобус одумается и придет?

— Он только что ушел. — Светлана была преисполнена мрачного реализма. — Глянь, мы одни на остановке, все умные давно уехали предыдущим рейсом!

Сосны скрипели, раскачивая макушками. Истошно орали грачи, бесцельно перепархивая с ветки на ветку. Где-то за университетским корпусом, в котором из-за ремонта уже неделю не было воды (в туалетах включительно), прогрохотала электричка. Очень хотелось домой, кушать, спать и… в общем, я уже говорила, что туалеты на биофаке не работали. Я раздраженно оборвала лист купыря и мстительно растерзала на мелкие кусочки. Печально распустила их по ветру и внезапно уловила в купыре некое белое движение.

— Свет, смотри, — шепотом позвала я.

— Где?

— Вон, в этом… ну как его?!

— Купыре?

— Ага.

— Не вижу.

— Ну вон же… Какое-то белое пятно. По-моему, кепка.

Остроглазая Света сориентировалась на кепку и оцепенела. В гуще купыря лесного, недвусмысленно присев на корточки, нервно теребил расстегнутый брючный ремень многоуважаемый доктор биологических наук Федянин Василий Павлович, преподающий нам зоологию.

— Ну что там? — громко спросила близорукая я, бесцеремонно протискиваясь поглубже в купырь.

Федянин изобразил нечто вроде кривой двусмысленной улыбки и попытался задрапироваться купырем. Теперь его заметила и я, и, открыв рот, в немом изумлении наблюдала, как изобличенный доктор вприсядку отползает в буяющую флору.

Василий Павлович понял, что дальше сливаться с купырем невозможно, откашлялся и ОЧЕНЬ ПРИВЕТЛИВО сказал:

— Здравствуйте, девочки!

— Здра… здравствуйте, Василий Павлович, — вразнобой прохрипели мы.

— Вы идите себе домой, учите там ботанику, зоологию… — умоляюще попросил Федянин, с опаской поглядывая на дорожку, в начале которой появилась группа студентов-выпускников.

— До свидания, Василий Павлович, — прошептала Светка, отступая и за руку вытягивая из купыря остолбеневшую меня.

Федянин величественно кивнул на прощание, и купырь сомкнулся перед нашими благоговейно попятившимися лицами.

Сорок седьмой (о диво! бог все-таки есть!!!) уже разворачивался у остановки, и мы, размахивая руками, побежали ему наперерез. Слава богу, водитель попался вежливый, он притормозил и открыл переднюю дверь. Мы плюхнулись на свободное сиденье, переглянулись и истерически захохотали.

— Это надо же, — сквозь слезы выдохнула я. — За леском лежит пустырь, там растет-цветет купырь, в нем, согнувшись, как упырь, бдит Федянин-богатырь!

— Запомнила? — фыркнула подруга.

Запомнила! На всю жизнь!!!

…купырь и еще одно растеньице: Potentilla erecta. Лапчатка прямостоящая, а не то, что вы подумали…:-)))))

Ассоциации — великая сила!!!

#

То, о чем я никогда не напишу:-)

Есть вещи, о которых писать не стоит. И совсем не потому, что они скучные, личные, грустные или у меня попросту трясутся пальцы с похмелья и я пытаюсь открутиться от писанины. Просто их нужно увидеть (прочувствовать) самим, а не переводить бессчетные га сибирских лесов или меги винчестера:-) Потому что рассказывать-то собственно и нечего, ибо я не запоминала, а упивалась…

Так что вы никогда не узнаете, как… (Фотографии не загружаются)

…я бродила по узким мощеным улочкам Варшавы и Кракова, жадно впитывая ауру средневековья, а мимо то и дело проезжали запряженные тяжеловозами экипажи…

…на экспозиции средневековых орудий пыток, в маленьком подземелье с каменными сводами, со свечкой в руках заглядывала в "Железную деву" и осторожно трогала пальцем ржавые шипы…

…гонялась за свободно разгуливающим павлином в Варшавском зоопарке…

…делала искусственное дыхание памятнику Грюнвальдской битве…

…балансировала на одной ноге над темной водой на краю набережной, и люди на кораблике-кафешке с открытыми ртами ждали, обломится им еще одно развлечение или нет…

…и на чем-то типа джонки с мотором объезжала вокруг Вавеля, в глубокой пещере под которым дремлет, свернувшись клубочком, настоящий дракон, а местные считают это всего лишь красивой легендой… но когда-нибудь он проснется, и тут-то мы и похохочем!;-)

#

Простая констатация факта:-)

Жизнь хороша, и жить хорошо!

Тихий осенний вечер, два кило яблок, новые диски Enigma и Gregorians — что еще нужно для счастья?;-)

"…иногда мне кажется, что я карабкаюсь по отвесной скале. Изо всех сил цепляюсь за чуть приметные впадинки окровавленными пальцами, судорожно прижимаюсь к холодным камням, а надо мной — серое равнодушное небо и пронзительный крик кружащего над пропастью ястреба.

И стоит мне только на мгновение расслабиться, ощутив под ногами широкий и, казалось бы, надежный уступ, как он внезапно трескается и мелкой крошкой осыпается в бездну, оставляя меня вообще безо всякой опоры.

Удача. Дружба. Любовь. Долг.

Гранитные камушки, шуршащие вниз по склону.

В мире нет ничего прочного. Ничего вечного.