Андрей Черноморченко - Интерферотрон Густава Эшера Страница 29

— Больше ничего вспомнить не получается? — Густав, довольный исправностью своего обмундирования, вновь обратился к Сюзанне.

— Ой, я только что вспомнила, — затараторила голова, — он в спортзал зашел. На правой стороне.

— Ладно, спасибо, будем иметь в виду. Прощайте, девочки, — с этими словами Густав пересек улицу; Стив последовал за ним.

— Итак, мы знаем, что Франц не пошел ни в злачные места, ни в лавку, ни в гимнастический зал. Если мы его найдем, у меня к нему будет один вопрос — как ему удалось так легко проскользнуть через всю улицу без какого-либо снаряжения? — рассуждал по дороге Эшер.

Относительно спортзала Густав был совершенно уверен, поскольку знал, что разновидность элементариев, распространившаяся в Сапале, имела свойство: после того, как им сделаешь добро, всегда норовили учинить какую-нибудь мелкую гадость или соврать.

— А я хотел бы его спросить… — начал было Стив, но осекся и стал внимательно вглядываться в коттедж, мимо которого они проходили.

— Что там? — спросил Густав.

— Пошли со мной, — Макналти свернул на дорожку, которая подходила к особняку. — Если не ошибаюсь, Богенбруму, кроме церкви, больше быть негде.

Не доходя до двери ярдов десяти, Стив поднял с дорожки камешек и, размахнувшись, бросил его в стенку дома. Вместо того, чтобы отскочить, камень проделал обширную дыру в особняке, где, судя по звукам, развалил внутри большое количество мебели и стекла.

— Так оно и есть. Смотри, Густав, — Стив подошел к двери и легко проткнул ее пальцем. — В эти дома зайти невозможно. Их строили хореоматики.

Густав понимающе кивнул. Они со Стивом жили в старых коттеджах, построенных из натурального камня. Последние же годы все дома возводились хореоматическим методом: архитектор перед глазами клиента вытанцовывал полупрозрачный мираж здания, и если проект устраивал заказчика, через несколько минут дом был готов. Естественно, такие дома могли сохранять прочность только в условиях поддерживаемой люпусами психосреды, а ввиду того, что в Сапале люпусы не действовали, от коттеджей остались одни оболочки, не прочнее яичной скорлупы. Остальными крепкими сооружениями, не считая старинных каменных, кирпичных или бетонных (если, кроме церкви, таковые имелись), в поселке могли быть только те, где, пользуясь аномалиями в земной психике, развелись астральные существа, — наподобие «Птицца-Хата».

Густав зашел за угол коттеджа и пнул его ногой. От удара завалилась боковая стена, дом, накренившись, рассыпался, даже не подняв пыли.

— Ну что ж, задача несколько упрощается, — заключил Густав. — Остаются или старые здания, или свежезаселенные. Пиццерию мы осмотрели, поэтому, как ты справедливо заметил, Франца следует искать в церкви. На всякий случай прощупаем весь поселок.

Они вышли на середину улицы, набрав камней, и стали бросать их в ближайшие особняки, проделывая в фасадах зияющие пробоины. Пройдя ярдов сто, они безнадежно испортили наружность ресторану, казино, супермаркету, а также нескольким коттеджам. Израсходовав свой запас камней, Стив нагнулся, чтобы поднять с земли булыжник, но тот выскользнул из руки и по-лягушачьи упрыгал в кусты.

— Бегом вправо! — вдруг воскликнул Густав. Макналти, не разгибаясь, кувыркнулся несколько раз и оказался за живой оградой из кактусов. Через мгновение к нему присоединился Эшер. В ответ на немой вопрос Стива он показал пальцем на дорогу. Осторожно высунув голову, Макналти увидал, как через то место, где они только что стояли, вверх по улице промчалось мощное торнадо, сопровождаемое кольцом из шаровых молний.

— Трактирщица? — спросил Стив.

— Скорее всего, — пожал плечами Густав. — Надо будет ей весточку послать. Высидев за оградой пару минут, они осторожно вышли на улицу. Густав достал колоду таро, вытащил оттуда одну карту что-то шепнул в нее, затем щелчком подбросил в воздух. Карта свернулась в трубочку и, постепенно набирая скорость, ракетой полетела к пиццерии.

— Лучше будет присесть, — посоветовал Эшер.

Они сели на корточки, немного пригнувшись. Взрыв действительно оказался сильным, даже слишком: Густава и Стива сбило с ног и отбросило на несколько ярдов. Поднявшись и отряхнувшись, они увидели, что от пиццерии, а заодно двух третей Сапалы больше ничего не осталось, лишь колокол на церкви усиленно зазвонил, потревоженный ударной волной. Психосреда, однако, от взрыва не изменилась — мрак, наоборот, сгустился, стал накрапывать дождь, а вокруг засуетились какие-то тени.

— Сильно карта легла! Интересно, как ты объяснишь соседям столь радикальные изменения в архитектуре поселка? — поинтересовался Стив. — Насколько я понимаю, ты никому не рассказывал, что в молодости увлекался боевыми искусствами, тем более в составе штурмовых отрядов. Кстати, Густав, на чьей стороне ты воевал?

— Ты удивляешь меня. Такие вопросы не принято задавать в приличном обществе, — улыбнулся Эшер. — А вдруг мы с тобой встречались на поле боя — по разные стороны, разумеется?

— Да ладно, брось. Старым воинам нечего делить. Во всяком случае, у нас теперь появится масса новых тем для вечерних бесед у камина. Каждому найдется что вспомнить, ведь правда?

— Верно. А воевать приходилось на той стороне, которая хватала меня за шкирку и тащила в бой. В разное время это были, по-моему, все. Стоило мне только втихую дезертировать и, подделав документы, осесть в неприметном месте, хоть на другой планете, как тут же меня опять брали в оборот. Я убегал раз десять, наверное, и всякий раз меня забирали как новобранца — меня, ветерана-штурмовика! Заново всему обучали — я, естественно, прикидывался ничего не знающим и не умеющим. Так, покочевав из одной армии в другую, набрался некоторых знаний и приемов. А ты, Стив?

— У меня приблизительно то же самое, — рассмеялся Макналти. — Но последнюю войну я закончил с Южной коалицией.

— А я — с Северной!

— А начинал с кем?

— С южанами!

— А я — с северянами! Оба расхохотались.

— Интересно, почему мы с тобой до сих пор не говорили об этом? — спросил Густав.

— Во-первых, опытные штурмовики приучены держать язык за зубами. Во-вторых, все затмил твой интерферотрон — кстати, не хочешь попробовать его здесь?

Густав остановился, посмотрел по сторонам, но нигде не увидел просветов.

— Если мы и разгоним тучи, то хватит этого ненадолго. Я просто не успею запустить машину. Не думал, что здесь будет такая шизофрения, знал бы — оставил интерферотрон дома.

— Ладно, дойдем до конца поселка, а если Богенбрума нигде не будет видно, тогда поневоле придется включать машину, пусть хоть полдня пляши вокруг нее. Я могу подключиться к настройке среды, ты только объясни как.

— Хорошо, Стив. А что это там, в развалинах?

Они подошли к полуразрушенному зданию казино и увидели торчащие из-под кусков стены волосатые мускулистые ляжки. Густав мечом сдвинул обломки в сторону; оказалось, что ноги заканчиваются копытами.

— Похоже, это не Франц, — заключил Эшер. — Просто удивительно, до чего элементариев тянет ко всяким злачным местам.

— А что это была за карта, которую ты бросил в старушку? — поинтересовался Стив.

— Обычная семерка посохов. С моими наставлениями. Действует в основном на астральные силы, хотя, как видишь, нас тоже порядком встряхнуло.

— Я в таких случаях пользуюсь тройкой чаш. Помню, было дело в Карпатах. Нас тогда бросили на сильно заговоренный участок, элементалы попались ну просто бешеные…

Под рассказ Стива они проделали остаток пути до церкви. Храм Святого Обрезания Господня представлял собой древнее сооружение, пережившее все войны, но заброшенное еще с XXI столетия ввиду отсутствия прихожан и священников. Постройку можно было датировать серединой XVI века, судя по конкистадорам, вылезшим из могил и бродившим между крестов и склепов.

— Ну вот, в точности как тогда в Карпатах, — сказал Стив. — Там, правда, приходилось делать поправку на православие. А ты с католиками работал?

— Да, попадались. Только, боюсь, ситуация здесь будет посложнее, чем в карпатском замке, — Эшер сосредоточенно принюхался. — Мне что-то тут совсем не нравится.

— Брось, Густав. Где наша не пропадала, — Стив достал торсионный аннигилятор и перевел его в боевое состояние.

— Не думаю, что это здесь поможет, — Густав в задумчивости остановился у ворот невысокой церковной ограды. Конкистадоров насчитывалось штук десять; у всех на боку была шпага, кости их желтели сквозь лохмотья и сухо постукивали с каждым шагом.

— Почему? — изумился Стив. — По пять на одного. Мы их уделаем как младенцев.

— Дело не в них, — Густав, приподняв край шлема, почесал подбородок. — Это всего лишь наружная сигнализация. Посмотри наверх.

Стив поднял голову и увидел, как к шпилю церкви из туч плыли светящиеся бледно-зеленые сгустки. Достигнув креста, они растекались по нему, из-за чего тот вспыхивал таким же цветом, а потом опускались вниз, по крыше, исчезая внутри здания.