Юлия Федотова - Свет. Испытание Добром? Страница 3

К счастью, гнилая, раскисшая осень сменилась крепкой и морозной, по-настоящему северной зимой, и здоровье Йоргена сразу улучшилось. За всю весну он простудился только один раз, в середине марта, и Легивар, привычно вглядываясь в его лицо, страшной тени уже не увидел. Ушла. Навсегда ли? Хотелось верить…

– Так ты обещаешь, что не станешь спрашивать про моровые поветрия? – Йорген не успокоился даже после того, как Легивар скрепя сердце пробормотал что-то вроде: «Ну извини, был неправ» (очень немногим в этом мире доводилось слышать подобное из уст гордеца-бакалавра!). Но студиозусу фон Рауху и этого показалось мало, он желал обезопасить себя на завтра. – Поклянись, что не спросишь! Поклянись! – пристал он.

– Не спрошу, если не будет в билете, – обещал наставник сдержанно. – Иначе не обессудь.

– Договорились! – легко согласился Йорген, посчитав условие справедливым: если в билете попадется, тогда деваться некуда и Легивар не поможет – придется отвечать. – Но ты все-таки клянись.

– Ну клянусь, – отмахнулся бакалавр, тема ему уже наскучила. – И не досаждай мне больше сегодня!

– Не «ну клянусь», а полной формулой! Мне серьезная клятва нужна, а не отговорка. После жабьей икры я тебе не доверяю.

А вот это была уже сущая наглость! Слишком сложные формулы имели магические клятвы, и слишком сурово карался клятвопреступник, чтобы подобными словами можно было разбрасываться из-за пустяков. И Йорген это прекрасно знал…

Или не знал?!

Глаза бакалавра нехорошо сверкнули из-под сведенных бровей, как у хищника, учуявшего поживу.

– Так-так! И какую же клятву ты хочешь от меня услышать, друг мой? – спросил он сладким голосом палача на допросе. – Уточни, пожалуйста, будь добр!

– Любую! – поспешно выпалил ланцтрегер, он уже понял, что загнал в угол самого себя. – Какая тебе больше нравится.

– Ладно, – усмехнулся наставник, – зайдем с другой стороны. Напомни-ка ты мне названия тридцати основных клятв, а я уж из них выберу. Ты ведь их учил к сегодняшнему экзамену, правда?

– Учил, а как же! – подтвердил Йорген с большим апломбом. – Но ты меня так расстроил икрой, что все мысли смешались. Однако, если ты настаиваешь… – Тут он сделал продолжительную паузу в робкой надежде, что Легивар вдруг проявит снисхождение типа «Нет-нет, не настаиваю вовсе, тебе показалось!».

– Настаиваю, настаиваю, – изуверски усмехнулся тот.

– Что ж, изволь. Клятва именем Первой Девы, клятва именем Второй Девы, клятва именем Третьей Девы…

– С Девами достаточно! – перебил бакалавр жестоко. – В том, что ты умеешь считать до девяти, я не сомневаюсь.

– А! Тогда клятва именем всех Дев Небесных…

– Оставь дев в покое, я сказал! Переходи к другой группе!

– Клятва на собственной крови, формула Адэнауэра, клятва надмогильная, формула Херц-Витгенросса, клятва на оружии, формула Тууллия… – забубнил студиозус довольно бодро, но очень скоро запнулся и перешел из обороны в наступление. – Слушай, ну что ты ко мне привязался с этими клятвами? Экзамен уже позади, балл выставлен, причем урезанный по твоей вине… К чему этот допрос?

– Ага! – вскричал Легивар с видом победителя. – А кто ругался, что я не мог про икру дома спросить? Вот я и спрашиваю тебя дома про клятвы! Может, на экзамене надо было?

– Не надо, – сдался ланцтрегер. – Лучше уж сейчас. Клятва честью, воинская, модификация… модификация… ах ты господи, ну как же его звали-то, паразита?! На «эф», точно помню, что на «эф»! Имя такое лошадиное, вроде твоего[4]…

– Фон Хафер[5] его звали, – снисходительно усмехнулся маг. – Ладно, не мучайся. Обед стынет.

На обед был кислый каббес из свиных ребрышек, турнепс с эстрагоном и маковая коврижка – Лизхен расстаралась для своих любимых квартирантов. И сама, как заведено, села с ними за стол, было очень по-семейному. «И чего они никак не поженятся?» – подумалось Йоргену с досадой (сам он бежал от брака, как от хаальской язвы, но от окружающих почему-то ждал решительности и расторопности в матримониальном вопросе). Обильная еда вдруг вызвала тоску в душе, остро захотелось перемен в жизни. Учение – экзамены, учение – экзамены, теплая постель, вкусная пища, домашняя идиллия… Разве таков удел воина?

– Знаешь что, – выдал он, заставив бедного Легивара поперхнуться от неожиданности, – пожалуй, брошу я эту вашу академию ко всем шторбам, вот что. Последний экзамен сдам и сразу брошу!

– С чего вдруг? – откашлявшись, просипел маг. – Тебе же нравилось вроде бы, и папаша твой тебя благословил… Неужели из-за жабьей икры?

– Ах, ну при чем тут икра! – отмахнулся Йорген, досадуя, что его тонкие душевные переживания приятель свел к какой-то земноводной ерунде. – Просто не вижу смысла. Ну выучусь я, стану образованным магом, а дальше что? Кончилась Тьма, боевые маги больше не нужны. Чем заниматься-то?

От таких слов Легивар Черный даже руками всплеснул по-бабьи, в манере своей любимой Лизхен.

– Ну и глуп же ты, милый мой! Неужели ты думаешь, что боевые маги востребованы лишь в темные времена?! По-твоему, десять лет назад их не существовало, так, что ли?

– Существовало их, существовало, – нарочно коверкая язык, признал ланцтрегер. – Но что делали они, чем добывали на жизнь – не представляю!

Тут он приврал, конечно. Все он прекрасно представлял, просто потянуло на полемику демагогического толка. А Легивар и рад был заглотить наживку, принялся растолковывать:

– Ну, во-первых, не забывай про войны. Агрессия у человека в крови. Если в наше время выход ей давала борьба с Тьмой и войны надолго прекратились, не надо думать, что так будет и впредь. Уж поверь, мир будет нарушен в самые ближайшие годы, и первым это сделает ваш же собственный король. Эренмарк неизбежно нападет на Гизельгеру…

– Не сделает, – перебив, возразил Йорген. – Не станет молодой король Видар на кого бы то ни было нападать. К добру ли, к худу ли это, но его жизненные интересы слишком далеки от государственных. Кроме балов, турниров и охоты на уток, для него вообще ничего не существует.

– Только на уток? – вставила слово Лизхен, дотоле в мужскую беседу не вникавшая. – Почему?

– Потому что всей остальной дичи он побаивается. По крайней мере, так говорят, – был ответ.

А Легивар продолжал развивать свою мысль:

– Не Видар, так кто-нибудь другой развяжет войну. Нифльхейм захочет отделиться от Эренмарка, Мораст двинется на север Хааллы, из-за Сенесс придет кто-нибудь уцелевший – не суть. Боевые маги не останутся без дела – вот что главное. Это печально, конечно, но такова наша жизнь. А потому хорошего мастера тайных боевых искусств с распростертыми объятиями примет любая корона. Тот же, чье сердце не лежит к военной службе, кто предпочитает быть хозяином самому себе, сможет добывать на жизнь ведьмачеством, как в старые времена.

Тут Йорген насторожился. О ведьмаках ему доводилось слышать краем уха, и то, что оно, ухо это, уловило, доверия как-то не внушало, но вызывало интерес.

– Друг мой, ведь ты умен не по годам, так растолкуй мне, пожалуйста. Не могу понять. Говорят, ведьмаками называли тех колду… – Легивар грозно сверкнул очами, и ланцтрегер поспешил исправиться, не дожидаясь, когда его стукнут ложкой. – Прости! Тех магов, что подряжались истреблять темных тварей по городам и весям. Это правда?

Бакалавр согласно кивнул.

– Но ведь до прихода большой Тьмы тварей было совсем мало, ведьмаков же… Да, судя по тому, что одна только наша академия выпускает полтора-два десятка мастеров в год, а есть и другие, не менее крупные школы, ведьмаков должно было иметься великое множество! Где же они находили столько добычи, чтобы дохода с нее хватало хотя бы на еду?

– Ну, во-первых, далеко не все выпускники вставали на стезю ведьмачества, хорошо, если два-три из каждого выпуска, а может, и того меньше. А потом не забывай, что расценки были совершенно иные.

– Какие? – живо заинтересовалась Лизхен. Как истиная уроженка Эдельмарка, она любила деньги и разговоры о них.

– Сейчас посмотрим, – обещал ее кавалер и удалился в свою комнату.

Вернулся он минуту спустя с потрепанной печатной книгой в руках. Заметил с неудовольствием:

– Ну сколь же дрянную бумагу выделывают Морастские мануфактуры! На глазах рассыпается! Так, где же оно было? Вот! Это, конечно, вымышленная повесть, но порядок величин, думаю, отражает, – заметил маг и зачитал нараспев: – «…И в землях фрисских, в окрестностях богатого города Лугра, истребил он ползучую гадину по имени гифта. Он бился отважно и получил за опасный труд свой из рук господина бургомистра серебряный талер с драконом в унцию весом, а от благодарных горожан – обильную снедь и кувшин южного вина в дорогу…»

– Что?! – От возмущения Йорген заорал в голос, испугав бедняжку Лизхен. – Фрисский талер за гифту?! Они что, рехнулись совсем?! С дуба рухнули?! – Лексикон младшего отцова оруженосца Бирке вновь пришелся благородному ланцтрегеру как нельзя кстати. – Да гифту даже сопливый новобранец способен взять, если не станет подходить с хвоста! И за такою безделицу – серебром?! Они бы еще придумали гольдгульденами за гримов расплачиваться!