Михаил Березин - Именины сердца Страница 3

Потянуло свежим ветром. Я застегнула молнию на куртке и поправила шлейки рюкзачка, болтавшегося за спиной. Рюкзачок из приятной кожи – моя любимая вещица. Я с ним практически никогда не расстаюсь. И если сталкиваюсь с какой-нибудь шайкой-лейкой или просто с типами бандитского толка, у меня в первую очередь возникает опасение, что они могут отобрать у меня рюкзачок. С другой стороны, с шайками-лейками и типами бандитского толка у нас в городе все в порядке, поэтому я все время настороже. И неудивительно, что я так резко обернулась.

Мне уже мерещились огромные статьи в популярных средствах массовой информации, кричащие заголовки в "Аргументах и фактах", "Литературке", "Вашингтон пост",

"Нью-Йорк таймс"… Конечно, необходимо будет выработать собственную оригинальную философию. Человек без философии людям неинтересен. В особенности, там, на Западе. Впрочем, философия у меня, вроде, уже имеется. В ее основе лежит мысль "настоящих мужчин на Земле не осталось". Тему развить на так уж и сложно. Тем более, такую тему… Я решила заглянуть в универсам. И тут за моей спиной послышались вой сирены и скрежет тормозов. Рюкзачок! Я резко обернулась. Красочные заголовки и фотографии в половину газетной полосы мигом выветрились из головы. Это был темно-синий БМВ. С трудом погасив скорость, он застыл в сантиметре от молодого человека в кремовом костюме, который переходил дорогу следом за мной, но уже на красный свет.

Удостоив БМВ мимолетным взглядом, кремовый двинулся было дальше, но тут водитель в салоне принялся очень громко сходить с ума. Молодой человек уставился на него с нескрываемым интересом. Складывалось впечатление, что сам он сошел с ума уже очень давно, и сейчас в его голове шевелятся какие-то смутные воспоминания об этом процессе.

Наконец, водитель выдохся и потребовал, чтобы парень освободил дорогу. Но кремовый даже не шелохнулся. Пришлось хозяину БМВ покинуть машину, схватить парня за галстук и оттолкнуть в сторону. Позади уже слышался нетерпеливый гул скопившихся у светофора машин.

Уличное движение быстро восстановилось. Кремовый достиг тротуара. А я окунулась в приятную прохладу универсама, где продавались мои любимые сырки в шоколаде.

Сколько ненормальных развелось, подумала я. И неожиданно вспомнила, что уже видела кремового рядом со своей конторой. Когда я выскочила на улицу, он без движения стоял у входа и больше походил на манекен. Я обратила на него внимание, поскольку в таком же точно костюме одного из своих бывших поклонников отправила на электрический стул.

Я начала озираться по сторонам, но молодого человека нигде не было видно, и я ???????????.????????????????????????????.????,????,????… Колбасы, ???????,???????…????????????????,????,????… Глаза б мои не видели… Я уверенно направилась к холодильнику, где рядом с йогуртами, сметаной и творогом обитали сырки в шоколаде. Моцареллы у меня дома еще оставалось достаточно, овощей и рыбы тоже. И йогуртов. А вот сырки всегда заканчивались раньше, чем хотелось бы. Я отобрала шесть штук, положила их в целлофановый кулечек и пошла к кассе. Расплатившись, на минуту задержалась, чтобы положить сырки в рюкзачок. И тут он появился снова. Он выбрал точно такие же сырки, что и я, и точно так же выложил их на транспортер перед кассиршей. Но, в отличие от меня, никак не отреагировал, когда она назвала цену. Просто сгреб сырки с транспортера и двинулся дальше. Разумеется, кассирша – в крик. На всех парах примчалась большая отвратительная попа из секьюрити. А далее – по уже знакомому сценарию: на него орут, брызжут слюной, а он смотрит на вас, словно баран на новые ворота. Разумеется, попа из секьюрити отобрала у него сырки, схватила за галстук и вышвырнула из магазина.

Вот бедолага, подумалось мне. Этак до вечера он не доживет. Его бы психиатру показать.

Словно прочитав мои мысли, кремовый приблизился ко мне вплотную и принялся громко дышать.

– Чего надо? – спросила я вызывающе.

От него исходил какой-то странный, ни на что не похожий горький запах.

– Викки Габсбург? – проговорил он неожиданно и назвал мой адрес.

Меня словно током шибануло. Я стояла и смотрела на него и не могла и слова вымолвить. Ужас меня обуял, ужас, ужас… Очевидно, в тот момент мы являли собой странную парочку.

– Мои слагаемые позволяют сделать тот же вывод, что и ваши, – проговорил он с пафосом. – То есть, наши слагаемые, если можно так выразиться, тождественны.

– Но… – произнесла я.

– Я очень торопился, – проговорил он. – Надеюсь, я первый. Я первый?

Я судорожно кивнула.

– Слава аллаху!

Черт побери, пронеслось у меня в голове. Он что, мусульманин? Или магометанин?

Честно говоря, я плохо понимала разницу. Одним словом, воин ислама откуда-нибудь с Альфа Центавры. И дернуло же написать это дурацкое объявление!

А он – совсем как землянин, на него посмотреть – в жизни не подумаешь… А я, ?????,??????… не рехнулась?

– Я так торопился, что не успел как следует выучить язык, не успел разобраться в обычаях. Я теперь смешной. Но я все быстро исправлю… Клянусь аллахом!

А может меня кто-то разыгрывает? – мелькнуло в голове. Но кто, к примеру?

Сослуживцам никак не успеть – это исключено. Когда я выходила с работы, он уже торчал у входа. А больше я никому ничего не рассказывала. Наваждение какое-то!

– Но так быстро, – пробормотала я, вспомнив слова Вовы о перспективах, которые меня ожидают. И начала что-то лепетать о световых годах и о той скорости, с которой должно было продвигаться мое злосчастное послание во Вселенной.

Он снисходительно выслушал и кивнул.

– Рядом с вашей планетой у нас имеется станция слежения, – проговорил он. -

Так что информацию мы получили проворно. А потом передали ее по своим каналам с максимально доступной для нас скоростью.

– Но вы-то сами! Как вы могли так быстро…

– Я не технический умелец, и, к сожалению, не могу объяснить, как действует наша универсальная матрица. Но она способна доставить вас в мгновение ока в любую точку Вселенной.

– Вы гуманоид? – спросила я его в упор.

Вроде, и так было видно, что гуманоид. Но что-то заставило меня его об этом спросить.

На какое-то время он замер, словно отключился. Ну, тебе манекен манекеном, а не инопланетянин. Потом неопределенно пожал плечами:

– Гуманоид? Возможно. Наверное, лучше сказать – существо. Только немножко маленькое.

– Не такое уж и маленькое, – подбодрила его я. А сама еще раз подумала: бред какой-то.

– Это вы видите не меня, – объяснил он. – Это белковый скафандр, а я располагаюсь внутри, в животе, в позе зародыша.

– О Боже! – воскликнула я. – Этого еще только не хватало! Ну ладно, подурачились – и будет. Я помчалась. Неплохо придумано, мистер Существо. Гуд бай!

Я повернулась и почти побежала прочь. Звуков погони слышно не было. Через некоторое время я рискнула оглянуться. Он стоял на прежнем месте и смотрел мне вслед. Тем же стремительным шагом я вернулась к нему.

– Вот что, – отчеканила я. – Откуда вам стало известно про мое послание?

Признавайтесь и тогда мы с вами действительно познакомимся. И, быть может, неплохо проведем время. Ну?

И тут, к моему изумлению, он тоже побежал. Отдалившись приблизительно на то же расстояние, что и я, вернулся. Очевидно, решил, что у нас так принято вести беседу.

– А что такое "гуд бай"? – поинтересовался он, громко дыша. Легкие у него, видно, были не ахти. Или у его скафандра. Или наша атмосфера на него столь пагубно воздействовала. Или на его скафандр. – И в каком смысле "помчалась"?

– … Нет, это не синоним "до свидания".

Мы по-прежнему стояли у перекрестка.

– Тогда я не понимаю…

– Это "до свидания" по-английски. На нашей планете существует много разных языков, по-моему, несколько тысяч.

– Как?! – В его глазах отразилось изумление. – Я потратил уйму времени, чтобы понять смысл слова "синоним". Кто-то здорово постарался: для одних и тех же значений придумал массу различных слов! А теперь выясняется, что у вас существует несколько тысяч языков. И в каждом из них тоже имеются синонимы?!

– Не уверена, что в каждом, – попыталась успокоить я его, – но во многих – это уж точно.

– Вам что, одного языка было мало?

– Мм-м… это длинная история. По одной из версий Бог ввел многоязычие в виде наказания для людей.

– А кто такой Бог?

– Не все сразу, мой друг, не все сразу… – Я с вызовом посмотрела на него и не выдержала. – Послушай, ну что ты выпендриваешься?

Мыслимое ли дело – управляемый белковый робот-скафандр!

– Мы с вами свиней не пасли, – неожиданно заявил он.

– Что?! – Я беспомощно захлопала ресницами. Девочку достали. Эту умницу, эту разумницу, эту симпатюлю.

– А разве у вас не принято так отвечать, когда к вам впервые обращаются на ты?

У меня тут написано…

– У тебя что, словарь Ожегова в животе?

– Словарь? Нет, скорее что-то вроде компьютера.