Игорь Зябнев - Жизнь так коротка Страница 30

Мы стали располагаться на ночлег, так как завтра предстояло встать пораньше, чтобы следующую ночь встретить уже в Рагби.

…Там меня ожидал радушный приём со стороны местного мэра. Светлана убежала ночевать к матери, а я после плотного ужина лёг спать на мягкой постели в одной из комнат дома городского главы. «Какой он, к чёрту, мэр? – думал я, сладко потягиваясь на кровати. – Настоящего мэра избирает народ, а этого назначил я. Захочу – сниму с должности хоть завтра».

Однако утром, убедившись в прекрасном состоянии городского хозяйства, я начисто забыл о вчерашних мыслях. В Рагби значительная часть домов сложена из камня, им же были вымощены улицы. Побывав в коровниках, свинарниках и конюшнях, я пришёл к выводу, что местные животноводы двигаются в правильном направлении. Так, отдельные коровы уже давали до шести литров молока в сутки.

Во второй половине дня я поехал в своём экипаже осматривать главную достопримечательность этого рабочего города – сталеплавильный цех. Он находился в нескольких километрах к востоку, и к нему вела хорошая, мощёная речным булыжником дорога.

Некоторое время назад под моим руководством здесь построили трёхметровую доменную печь. Это дало возможность получать больше железа и стали, поскольку работа домны характеризуется непрерывностью. Ночью цех освещался многочисленными смолистыми факелами и пламенем нескольких сталелитейных печей. В качестве топлива использовали каменный уголь, ближайшее месторождение которого находилось примерно в сорока километрах северо-западнее Рагби.

Оттуда телеги с углём следовали через прочный деревянный мост, ведущий в город, к сталеплавильному цеху, возле которого их разгружали. Рядом находился большой кузнечный цех. Здесь из стальных заготовок как ручными молотами, так и молотами, приводимыми в движение силой падающей воды, изготавливали различные орудия производства. В отдельной пристройке работали станки, выпускающие листовое железо и проволоку. Их также приводила в действие сила падающей воды.

Дотемна я любовался сполохами искр и уверенными движениями рабочих. Затем вернулся в дом мэра, где после ужина выслушал его рассказ.

– Второй случай в этом году, – возмущался мэр. – Сколько раз его предупреждали, а он всё не верил, что это всерьёз.

– Вы всё правильно сделали, Ярослав Игоревич, – ответил я. – Пока иначе никак нельзя. Пусть люди знают, что так будет с каждым, нарушающим законы общества.

Речь шла о неисправимом тунеядце, не желающем работать. Его, после многократных предупреждений, по приказу мэра изгнали из города, запретив когда-либо появляться вновь. Он ушёл в одной летней одежде и без оружия. Вряд ли этот человек выживет в условиях дикой природы, но, если посмеет вернуться, то его казнят.

…Утром я выехал в Нортуич. Место в экипаже рядом со мной пустовало: жена осталась в Рагби. Навстречу то и дело попадались повозки, гружёные углём. Часто нас обгоняли пустые телеги, которые возвращались из Рагби, выгрузив там уголь. Это был самый оживлённый участок дороги Рагби – Ливерпуль.

Вскоре после обеда впереди показался небольшой населённый пункт – посёлок угольщиков, как его все называли. Дорога проходила через его центр: по обеим сторонам протянулись ряды аккуратных одноэтажных каменных домов. Ещё две улицы шли параллельно главной дороге. На окраине находились две больших конюшни, в которых путники могли взять свежих лошадей. Кроме того, на некотором отдалении от посёлка располагались коровники и свинарники. За ними виднелись поля, занятые зерновыми и овощными культурами. Лён здесь не выращивали.

Кучер остановил экипаж возле здания столовой. Сопровождающие меня всадники спешились и привязали лошадей к большой коновязи. Я вошёл в столовую и огляделся. В этот час она была почти пуста, только несколько женщин обедали за двумя столами, расположенными у входа на кухню. По их форменной одежде я понял, что они работницы этой столовой.

– Здравствуйте, красавицы! – обратился я к ним. – Покормите нас?

– Здравствуйте! – дружно ответили женщины. – Садитесь, сейчас накормим.

– Да вы не спешите, поешьте сначала сами.

Я сел за отдельно стоящий стол, за которым, по установившемуся в столовых всех городов порядку, могли питаться лишь люди, занимающие руководящие должности. Мои спутники заняли два соседних стола. Женщины с любопытством поглядывали на меня, догадываясь, что я большой начальник. Меня они не узнали, так как в последний раз я был здесь пятнадцать лет назад.

Наконец поварихи закончили обедать и, забрав грязную посуду, скрылись на кухне. Вскоре они вновь появились, неся подносы с едой. Одна из официанток подошла ко мне. Поставив тарелки на стол, она пожелала приятного аппетита и собралась уйти.

– Постой-ка, – задержал я её. – Кто у вас в посёлке главный?

Посёлок угольщиков административно подчинялся мэру Рагби, и тот сам решал, кого назначить местным главой.

– Олег Дмитриевич, – ответила привлекательная молодая женщина.

– Оставь свои дела и сходи к нему. Пусть немедленно придёт сюда.

– Хорошо, а вы кто будете? – поинтересовалась она.

– Сергей Семёнович. Слышала о таком?

– Ой! Бегу, Сергей Семёнович!

И она выбежала из столовой, даже не сняв передник. Я начал есть суп, посмеиваясь про себя. Для меня не было секретом, что у народа я пользуюсь огромной популярностью. Ещё бы: люди давно забыли, что такое голод, жить стали в более или менее человеческих условиях. Таинственный Сергей Семёнович ухитрялся заботиться обо всех. Про него слагались легенды, которые передавались из поколения в поколение. Вроде человек такой же, как любой другой, ан нет: не умирает и даже не стареет.

Я уже заканчивал обедать, когда в зал столовой вошёл запыхавшийся мужчина лет тридцати пяти. «Видимо, бежал всю дорогу», – подумал я. Мужчина подошёл ко мне. Выглядел он несколько взволнованно.

– Здравствуйте, Сергей Семёнович!

– Здравствуйте! Садитесь, Олег Дмитриевич.

Он сел, не сводя с меня настороженного взгляда. В глазах его, однако, светился незаурядный ум. Я невольно почувствовал к нему расположение.

– Олег Дмитриевич! Расскажите коротко о положении дел на шахте.

– Работами руководит Иван Петрович, но, насколько я знаю, там всё в порядке. Только вот, видите ли, если будет необходимо хоть на немного увеличить добычу угля, то рабочих у него не хватит.

– Сколько продолжается рабочая смена? – спросил я, откидываясь на спинку стула.

– Полдня, и работы ведутся в две смены.

– Несчастные случаи в последнее время были?

– Два перелома ног, а так ничего особенного.

– Имеются ли жалобы у рабочих?

– Бывают, Сергей Семёнович. Сами понимаете: работа у них тяжёлая, вредная. Но мы стараемся их лучше кормить, обеспечиваем спецодеждой, да и бытовые условия в их домах не хуже, чем в городе.

– Ну, хорошо, Олег Дмитриевич, спасибо за информацию. Ближайшие пять лет объём добычи угля останется прежним, но рабочих я вам подкину. Имейте в виду, что через пять лет нужно будет открывать ещё одну шахту. Исходя из этого, подготовьте расчёт количества рабочей силы и пошлите письмо мэру Лондона – люди приедут оттуда.

– Всё сделаю, Сергей Семёнович. Значит, посёлок будет расти? – в голосе моего собеседника прозвучала искренняя заинтересованность. Я понял, что он рад предстоящим переменам и не боится взять на себя ответственность за выполнение моего распоряжения.

– Конечно. Потихоньку стройте дома для новых рабочих и их семей, а также школу, бани и столовые. Всего хорошего, Олег Дмитриевич, до свидания, – ответил я, вставая и протягивая ему руку. Мужчина пожал её, глядя мне в глаза:

– До свидания, Сергей Семёнович!

Вместе мы вышли на крыльцо. Я сел в экипаж, приветливо помахав рукой Олегу Дмитриевичу. Кучер прикрикнул на лошадей, и мы поехали по дороге, ведущей в Нортуич, до которого было чуть больше ста километров.

К вечеру следующего дня мы прибыли в городок, насчитывающий около пятнадцати тысяч жителей. Рядом находилось крупное месторождение соли. Нортуич начал строиться, как только дорога дотянулась до этого месторождения. Мои люди остановились в гостинице недалеко от столовой, а я заглянул на огонёк в дом мэра.

Медведев Глеб Иванович подробно отвечал на мои вопросы. Это был плотный, уверенный в себе, представительный сорокапятилетний мужчина. Из его доклада я понял, что всё в городе обстоит благополучно. С добычей соли проблем не предвидится. Производство телег и конской упряжи интенсивно развивается. Есть определённые успехи в животноводстве и растениеводстве, постепенно осушаются близлежащие болота.

Я достал из кармана лёгкой куртки вычерченную от руки карту прилегающей к Нортуичу местности и отдал её собеседнику.

– Вот видите, Глеб Иванович, к западу от вас на возвышенности изображён крестик? Это месторождение, содержащее в себе большое количество различных металлов. Со временем мы его будем разрабатывать. Сейчас же от вас требуется проложить туда дорогу. Примерный маршрут указан на карте.