Дмитрий Мансуров - Конец Света Страница 30

Стадион оказался заполнен до отказа, а толпа все прибывала и прибывала. Опоздавшие собирались на площади и смотрели на огромные телеэкраны, по которым велась прямая трансляция с места знаменательных событий.

Реверик показал приглашение, и его пропустили в центральный сектор. Он сел рядом со знакомыми по экипажу на третий ряд и болтал ни о чем до тех пор, пока часы не пробили четыре часа, и над стадионом не зазвучал гимн планеты.

Присутствующие встали.

От вспышек фотоаппаратов из боковых секторов зарябило в глазах, но Реверик не закрывал их, не собираясь выглядеть на фотографиях спящим. Подобное случалось, когда он изредка моргал во время фотосъемок: фотографы исхитрялись снять его именно в микроскопический по протяженности момент моргания. Словно только и ждали.

Прозвучали финальные звуки гимна, и в наступившей тишине на сцену, стоявшую посреди поля с привычного вида темно-синей травой, вышел ведущий в черном костюме с редкими блестками, знаменующими звезды и космическое пространство. Он поднял руки, и стадион взорвался приветственными криками. У Реверика заложило уши.

– Дорогие друзья, я рад приветствовать вас в этот знаменательный день, - произнес ведущий в микрофон, стилизованный под старинную ракету, - и сообщить, что в космической эре Фаэтона наступает новая, поистине фантастическая глава! За сотни лет мы основательно изучили солнечную систему, и наступил момент, когда наши взоры обратились далеко за ее пределы. Отныне мы начнем присоединять к территории Фаэтона не только планеты и планетоиды солнечной системы, но и осваивать далекие миры и заниматься поисками соседей по разуму в бескрайних просторах Вселенной. Сегодня мы вместе напишем новую страницу в изучении и освоении космоса!

Трибуны зааплодировали.

– Я верю, - делился ведущий заранее заученным текстом, - вслед за первыми тридцатью экипажами к далеким звездам последуют тысячи кораблей с учеными, путешественниками и простыми туристами. И уже через сто лет любой фаэтонец будет отдыхать не только на планетах солнечной системы, но и на курортах других обитаемых планет нашей галактики!

Трибуны восторженно взревели.

– А теперь, дорогие друзья, пришла пора сделать первый шаг к исполнению этой фантастической мечты, - провозгласил ведущий.

Заиграла торжественная музыка, над стадионом взорвались четыре фейерверка. Все четыре, взрываясь, образовали силуэты космических кораблей, и ликование трибун заглушило звуки музыки.

По полю к центру стадиона зашагали капитаны. Они друг за другом поднимались на сцену, ведущий произносил их имена, и трибуны приветствовали капитанов громом аплодисментов.

Операторы показывали будущих космонавтов крупным планом, и на лицах галактических путешественников без труда читалось волнение. Капитаны выглядели сдержаннее, но чувствовалось, что переживают не меньше, а то и больше членов экипажа. Никто не мог сказать, что ожидало космонавтов, но все надеялись, что экспедиции не окажутся безрезультатными.

– Капитан Мимас, космический корабль "Кимбуран"! - произнес ведущий, и Реверик напрягся помимо воли. Выбор капитана Мимаса интересовал его больше обычного - тот руководил кораблем, на котором полетит Отрикс. Реверик бросил быстрый взгляд на друга. Тот смотрел на капитана и заметно нервничал.

Мимас покрутил ящик с шарами и открыл дверцу. На миг застыв - выбирал, какой шар взять, - капитан сунул руку в ящик, вытянул и открыл шар. Ведущий ловко подхватил выпавший листок и развернул его, а потом поднес микрофон к лицу капитана. Мимас взял развернутый листок и громко произнес:

– Звезда Бернарда!

Трибуны привычно взревели от радости.

Кто-то из друзей радостно похлопал Отрикса по плечу: путь от Фаэтона до звезды Бернарда равнялся шести световым годам. Космический корабль, развив максимальную скорость, достигнет цели через восемь лет.

Отрикс посмотрел на Реверика. Тот по-детски высунул язык: мол, проиграл, и к альфе Центавра полетит настоящий везунчик. Отрикс хитро улыбнулся и показал в ответ раскрытую ладонь: мол, рано радуешься, еще неизвестно, куда полетит твой корабль.

Капитан по имени Сириус умудрился взять шар с надписью "Сириус А", но никто особо не удивился: с таким именем капитану должна была достаться именно эта звезда.

– Звезда Лейтена!

– Звезда Каптейна!

– Процион!

– Тау Кита!

– Звезда Лакайль!

С каждым разом вероятность вытянуть билет в сторону альфа Центавра увеличивалась, и когда на сцену вышел капитан "Антареса" - корабля, на котором летел Реверик, тот почувствовал, что сердце готово вылететь из груди.

– Альфа Центавра, давай альфу Центавра! - прошептал он.

Сосед по трибуне посмотрел в сторону Реверика, но так и не понял, сказал тот что-нибудь, или просто показалось.

Капитан Эдельгрейсе крутанул ящик на один оборот и, не мешкая, достал шар. Реверик сглотнул и перехватил взгляд Отрикса.

Капитан достал бумагу и прочитал:

– Эпсилон Эридана!

Трибуны взревели, и Отрикс взревел громче всех: Реверик тоже проиграл спор. Расстояние до звезды Эпсилон Эридана составляло десять с половиной световых лет.

– Ну, копец: прощай, мозги! - пробормотал Реверик. Мало приятного в том, что он проиграл Отриксу, но это мелочи по сравнению с расстоянием, которое придется преодолеть. Полет в обе стороны составит около трех десятилетий плюс годы, которые уйдут на изучение планет. По возвращении домой экипаж корабля с чистой совестью отправится на пенсию, и до конца жизни будет привыкать к произошедшим на Фаэтоне изменениям или развлекаться на всю катушку, если останутся силы.

С другой стороны, Отрикс тоже не выиграл: его корабль полетит не к самой ближней звезде от солнца. Теперь вопрос: придется обменяться тремя сотнями щелчками по лбу или проще провести взаимозачет и уменьшить количество щелчков до абсолютного минимума?

"Интересно, - подумал Реверик, - кому достанется альфа Центавра?"

В ящике осталось три шара, и еще три капитана не знали, куда им предстоит лететь. Как ни странно, но оставшиеся "не разобранными" звезды относились к разным группам расстояний до Фаэтона. Одна звезда - ближняя, до второй примерно восемь с половиной световых лет, и еще звезда, расстояние до которой равнялось тринадцати с четвертью световых лет.

– Кому-то сильно "повезет"… - вслух подумал сосед Реверика.

– Это точно, - поддакнул Реверик. - Провести полсотни лет в космосе - такое не каждому врагу пожелаешь.

– Особенно если полет пройдет впустую, - добавил сосед. - Но зато космонавты вернутся домой живыми легендами. А это многого стоит.

– А кто спорит? - вздохнул Реверик. - Тем более, рядом с дальней звездой еще четыре находятся. Заодно и их проверят, если на основной не отыщут то, что искали. Глядишь, еще и гостей на Фаэтон привезут.

– Хм-хм… Или там останутся, если мир окажется лучше нашего.

– Или так, - ответил Реверик.

Самую далекую звезду вытянул предпоследний капитан. Альфа Центавра досталась последнему, чему несказанно обрадовалась его команда: о полете к этой звезде мечтали с давних пор, задолго до того, как космические полеты к другим планетам стали реальностью. Мысли предпоследнего капитана остались при нем.

– Забавно вышло, - заметил кто-то за спиной Реверика. - Последнему лететь меньше всех.

– А вот я всегда говорил, - прозвучал другой голос, - что выбирать звезды и сдавать экзамены надо именно так: по студенческому закону подлости самый простой билет остается лежать до тех пор, пока других не останется.

– Уважаемые космонавты! - объявил ведущий по окончании лотереи. - Сейчас вас отвезут в Центр для собрания членов экипажей. Послезавтра утром вы отправитесь на космодром и перелетите на Марс, где находятся корабли дальнего следования. Ровно через три дня вы отправитесь в полет к далеким звездам! От лица всех фаэтонцев, как собравшихся здесь, так и наблюдающих за вами на всех освоенных планетах, желаю удачного путешествия и непременного возвращения в родной мир!

Снова заиграла торжественная музыка, и в небе загрохотал-засверкал фейерверк.

Зрители вставали и стоя хлопали космонавтам.

Торжественный обмен щелчками по лбу не состоялся: Реверик не скрывался от Отрикса, но тот после финальной речи ведущего почувствовал себя намного более взрослым и решил не заниматься глупостями перед полетом.

Глава 4. Голос далекого мира

– Нет в жизни счастья, - сказал помощник капитана Эдельвейсе. - Стоило улететь в далекий космос ради того, чтобы избавиться от лишних хлопот, как выясняется, что и здесь проблем не меньше!

Капитан согласно кивнул.

– Ты прав, Туди Зель, ты прав… - заметил он. - Работы непочатый космический край, и конца и края ему не видать… Но кто виноват, что Вселенную создали бесконечной?