Оксана Стадник - Чужое добро Страница 34

— Потому что в них неудобно, непривычно, тяжело… И вообще я не вижу смысла их надевать сейчас, — ответил тот, наблюдая за первыми шагами своего подопечного на почве грамотности.

— А ты ими пользоваться-то умеешь? — не отставал рыжеволосый юноша.

— Ну-у-у… — замялся библиотекарь, — я читал об этом несколько книг…

— О чем? — не понял Шун.

— Об особенностях гномьего боя, истории развития оружейного дела, хронологии гномьих войн, самоучитель по пользованию секирой… — принялся перечислять Дунгаф.

— И ты, правда, думаешь, что после этого все умеешь? — поразилась проходившая мимо девушка.

— Они были с картинками! — торжественно возвестил гном, будто это многое меняло.

Филара с Шуном решили ничего не говорить и задумчиво уставились на лихо размахивавшие мечами фигуры на фоне поросшей травой насыпи. В этот раз для привала выбрали не совсем обычное место. Оно выглядело так, будто когда-то давным-давно здесь кто-то жил, а потом взял и ушел, предварительно уничтожив все, что было построено. На подобные мысли наводили подозрительные кочки, разбросанные по местности то здесь, то там. Девушка поделилась этими мыслями с друзьями.

— Вполне может быть, — пожал плечами библиотекарь, — Тут могла находиться какая-нибудь деревня или маленькая крепость, разрушенная и заброшенная в ходе Каланурских войн. Подобное не исключено.

— Значит, здесь должны были кипеть бои, лилась кровь и гибли герои?! — у Филары, обожавшей всякие героические саги и легенды, вспыхнули глаза.

— Возможно, — коротко ответил Дунгаф и раскурил трубку.

— Правильно? — Шун показал своему учителю бумажку с косой буквой «Г».

— Угу, — подтвердил гном.

Тем временем дворянин, кажется, пришел к выводу, что владеет мечом все так же превосходно, и отпустил Гудрона на все четыре стороны.

— Как долго мы будем здесь сидеть? — полюбопытствовал иролец, присоединяясь к расположившейся на теплом камне троице.

— У Ральдерика спроси, — буркнул Шун, пытаясь придать своей писанине более ровный и симпатичный вид. — Это он ведь у нас командует…

— А ты имеешь что-нибудь против? — уточнил герцог, подходя к остальным.

— Ну что ты… Ни в коем случае, — не отрываясь от своего занятия, отозвался кот. — Делай, что хочешь. Мне вообще наплевать. Это ж ты у нас умный, а я так просто…

— Ну, раз так, тогда пойдем прямо сейчас, — встрял Гудрон, убивая конфликт в зародыше.

Возражений не последовало. Отряд оседлал упрямившихся скакунов, считавших, что им дали отдохнуть неприлично мало, и тронулся дальше. Постепенно трава стала гораздо выше и сочнее. Нежно-зеленая, слегка пожелтевшая на солнце растительность сменилась куда более темной, сквозь которую бедным лошадям приходилось прорываться с боем. У много всего повидавшего Ральдерика зародились первые подозрения, которыми он пока решил не делиться со спутниками. Кони шли медленно, их ноги цеплялись за упругие стебли, а копыта вязли в мягкой земле. Вскоре в воздухе закружилась первая стрекоза.

— Я так понимаю, что мы идем в болото, да? — уточнил Гудрон, приподнимаясь на стременах и пытаясь разглядеть, что там дальше.

— Ты тоже заметил? — подал голос гендевец, как раз собиравшийся сказать то же самое. — Похоже на то.

— А обойти нельзя? — поинтересовалась Филара, в чьей голове как раз пронеслась вереница картинок с утопленниками, ложными огнями и чудовищами из мутных глубин.

— Нет, — покачал головой Дунгаф, — Мы не знаем этих мест. Вероятность, что сможем найти обходной путь, ничтожна. Просто убьем время, блуждая по окрестностям.

— Пойдем напролом? Авось повезет, что ли? — уточнил Шун, крайне скептически относившийся к данной перспективе. — На всякий случай довожу до вашего сведенья, что коты не очень-то любят плавать, а уж тем более тонуть…

— У тебя есть другие предложения? — прямо спросил Ральдерик, тоже не горевший особым желанием лезть в незнакомую трясину.

— Есть! — заявил парень. — Например, мы сейчас можем развернуться и пойти по нашим следам обратно. Дойдем до черты, где трава начала меняться, и двинемся вдоль нее!

— А ты можешь точно сказать, где это болото заканчивается? — поинтересовался гном. — А что, если его граница идет далеко-далеко на юг и на север?

— Конечно! Лучше пойти вперед и утонуть с чувством напрасно прожитой жизни! — съехидничал Шун.

— Вечереет… — задумчиво произнес кузнец, глядя на плывшие по небу облака.

— Вы, конечно, как хотите, — подала голос Филара. — Но лично я категорически против перспективы идти по болоту в темноте!

— Вот! Хоть один умный человек!

— Я тоже ночью не пойду, — уверенно заявил герцог. — Я и днем с удовольствием бы не ходил…

— Надо же, а ты не так безнадежен, как я вначале думал, — кот успокоился, решив, что, скорее всего, они таки повернут назад и поищут обходной путь.

— А я предлагаю еще немного пройти вперед, — гнул свое Дунгаф, — Темнеть начнет часа через три. Мы вполне успеем вернуться, в случае если дорога окажется совсем плохой. Зато, если болото, которое, кстати, до сих пор никаких проблем не представляло, скоро закончится, будет очень обидно, что мы развернулись и потратили кучу времени на обходной путь.

— Ну, что? — поинтересовался Гудрон.

— Делайте, что хотите! — фыркнула Филара. — Мне все равно.

— Ты ж была против! — обиделся Шун.

— Против ночного похода, — пояснила девушка. — А эта перспектива больше не рассматривается.

— Полчаса, — с вздохом сказал Ральдерик. — Идем полчаса. Если конец болоту не виден, разворачиваемся и ступаем обратно. Возражения есть?

— Но ТОЛЬКО полчаса! — твердо заявил кот и прислонился к Филариной спине, устраиваясь удобнее.

Уже через десять минут все сильно пожалели, что не повернули сразу. Коней медленно засасывало, им приходилось каждый раз с противным «чпоком» высвобождать копыта из липкой и вонючей болотной грязи. Некогда белоснежный Мерзавец стал совершенно непонятного цвета. Потом появились жирные и упитанные комары, лишенные всякого намека на совесть и чувство такта. Пока путники кое-как двигались вперед, отмахиваясь от вредных насекомых, а лошади изо всех сил старались удержаться на ногах, растительность заметно поредела. Стали попадаться затянутые ряской лужи. На поверхность откуда-то из глубин порой поднимались пузыри, иногда под водой мелькали тени. Гудрон был уверен, что пару раз ловил на себе чьи-то голодные взгляды. Из-под копыт Неветерка то и дело сбегали какие-то склизкие твари с большим количеством конечностей, пупырышек и чешуек. Кузнецу оставалось лишь надеяться, что зубов у них было меньше. Справа ободряюще квакала какая-то жаба.

— Просто здорово… — раздраженно буркнул Ральдерик, когда его конь провалился по колено и с испуганным ржанием стал погружаться еще глубже.

— А до конца получаса сколько осталось? — жалобно поинтересовалась Филара, прижимаясь к теплому Шуну, сидевшему у нее за спиной.

В это время Герань с Неветерком при активной помощи ирольца и пары веревок пытались вытащить тонувшего Мерзавца.

— Что-то мне подсказывает, что мы не будем ждать окончания этого времени и повернем прямо сейчас, — высказался кот, хватаясь за девушку, чтобы случайно не упасть с крайне неустойчивой лошади.

Наконец общими усилиями скакун со своим седоком были вытащены из топи. Счастливый конь решил отбежать как можно дальше от нехорошего места и бодро кинулся вперед. Вопреки общему опасению, что он сейчас снова увязнет, только намного глубже, Мерзавец через пару прыжков остановился и довольно тряхнул гривой.

— Здесь земля гораздо жестче, — подал голос герцог из-за зарослей, отделявших его теперь от остальных.

— Ну, так когда мы будем разворачиваться? — встрял Шун, — Может, уже пойдем, а?

— Полчаса еще не истекло, — сухо ответил Дунгаф, — К тому же, вы Ральдерика слышали? Возможно, мы уже минули самые гиблые места. Не вижу смысла идти назад…

Всем очень хотелось надеяться, что так оно и было. Поравнявшись с гендевцем, путники убедились в его словах. Окрыленные надеждой вскоре вновь оказаться на твердой почве, они прибавили шагу и уже бодрее стали пробираться вперед. Однако прошло полчаса, час, полтора… А болото все не кончалось. Возвращаться обратно смысла уже не было: медленно, но верно день клонился к закату. Оставалось лишь надеяться, что ночевать в топях не придется.

Гудрон нетерпеливо подгонял уставшую и обиженную Неветерка, шедшую впереди всех остальных, прокладывая путь. Шун страшно злился на Дунгафа из-за того, что по его настоянию они не повернули назад и были вынуждены плутать неизвестно где. Гном тоже сильно приуныл и втайне корил себя за все происходившее. Филара предоставила Герани право идти так, как тому было угодно, а сама тихонько дремала в седле на широкой кошачьей груди.