Дмитрий Казаков - Грязная магия Страница 35

Воровато оглянувшись, Топыряк вытащил из своего сундука небольшой тючок. На столе появились три свечи из совершенно прозрачного воска, кристалл, похожий на закаменевший клуб пламени, и еще несколько предметов, способных пригодиться только магу.

Все остальные сочли бы их мусором.

Арс собирался провести один несложный, но действенный обряд, называемый Прозрачная Дыра. Он позволял увидеть наложенные на другого человека заклинания.

Топыряк имел все основания полагать, что его соседа по комнате заколдовали. За дни, прошедшие после визита в «Хорошую жизнь», Шнор Орин разительно переменился, и не в лучшую сторону.

Глава 3

С ним стало невозможно говорить на какую-либо тему, кроме Продукта и «Хорошей жизни». Шнор ухитрялся сбывать хренолайф повсюду, даже изловчился продать банку гному Отбойнику.

Учитывая, что тот из жадности мылся под дождем, это был настоящий подвиг.

Зажженные свечи Арс расставил неровным треугольником вокруг кровати приятеля, кристалл взял в руки. На ощупь тот был холодным, как кусок льда, ладони быстро занемели.

В сонных настойках Топыряк разбирался примерно так же, как рыба в устройстве кузницы, поэтому заклинания читал негромко, чуть ли не шепотом – не попусти боги, Шнор проснется!

Покачивались в такт словам язычки пламени, кристалл в руках потихоньку нагревался. Когда он мягко засветился, словно в камне загорелась маленькая красная звездочка, Арс осторожно прикоснулся им к ноге Шнора.

Что-то пискнуло, треснуло, запахло паленым волосом.

Затаив дыхание, Топыряк смотрел, как по скрытой под одеялом фигуре Орина бежит тонкая оранжевая линия. Тот знай себе посапывал, а полоса огня миновала колени, прошлась по животу, охватила плечи, скакнула на шею, и дойдя до макушки, с легким шипением растаяла.

– Э? – недоуменно спросил Арс, вглядываясь в освещенные алым глубины кристалла. Там было пусто, как в голове недоучки.

Прозрачная Дыра ничего не нашла.

Шнор Орин зашевелился и открыл глаза. При виде застывшего посреди комнаты Топыряка в них появилось недоумение.

– Ты чего? – спросил Шнор сонным голосом.

– Да так, – ответил Арс, спешно пряча кристалл за спину, – готовлюсь к этой... контрольной...

– Ну-ну, – Орин повернулся на другой бок и захрапел.

В наступившей тишине негромко потрескивали оплывающие прозрачные свечи. Деньги на них оказались потрачены зря.

Игг Мухомор занимался важным делом – протирал тряпочкой парадный шлем, предназначенный для приемов и церемоний. Этого он не доверял никому, зная, что тупицы и бездари, состоящие у него в подчинении, неспособны почистить даже собственные штаны...

Когда дверь в кабинет распахнулась самым наглым образом, без стука, то Игг Мухомор так удивился, что выронил шлем. Тот со злорадным лязгом приземлился МЕНТу на ноги.

– Ах, демоны вас задери! Кто... как я рад вас видеть! – сказал Игг Мухомор, увидев вошедшего, и злобная гримаса на его лице удивительным образом трансформировалась в радушную улыбку.

Главный жрец Бевса-Патера, Отца Богов (звание номинальное), замер на пороге, подозрительно принюхиваясь. Лицо у него было как у человека, который явился в пещеру к живущему уединенно мудрецу, желая обсудить с ним смысл жизни, а наткнулся на разнузданную оргию с участием малолетних девиц.

– Присаживайтесь! – сказал МЕНТ, осторожно стряхивая шлем с ноги. Под столом звякнуло, жрец перевел изумленный взгляд ниже.

– Чем это у вас тут пахнет? – поинтересовался он. – Пивом? Или брагой?

– Проводили следственный эксперимент, – заискивающе ответил Игг Мухомор, в очередной раз давая себе клятву, что завтра пойдет к волшебникам и выпросит, нет, потребует у них заклинание от проклятого запаха! – Ну, немного не рассчитали...

– Ага, – Зубост Дерг хмыкнул. – Следовой экскремент, ну-ну... Это когда водку с пивом мешаешь, что ли? Да, тут не рассчитать очень легко!

Игг Мухомор улыбнулся еще раз, напоминая старого злобного бульдога, который пытается выглядеть игривым щеночком.

– Что привело вас к нам?

– Уж не желание поговорить с умными людьми, – ядовито ответил служитель Бевса-Патера. Только тут МЕНТ обратил внимание, что лицо жреца украшено парочкой добротных синяков, полученных не далее как вчера. – Нам нужна помощь...

– Всегда рады помочь нашим духовным... эээ, отцам, – Игг Мухомор задумался о религиозных ритуалах, исполняя которые можно получить такие вот фингалы. В голову не приходило ничего, кроме церемониальной драки, призванной услаждать взор бога...

Святилищ МЕНТ не посещал очень давно. Нельзя было сказать, что он был атеистом – в мире, где бог за неверие может набить тебе морду, отрицать его существование не очень-то разумно. Просто Игг Мухомор не знал храма, чей хозяин опекал бы стражников, и это задевало его ранимую душу.

Даже у проституток и воров были свои боги!

Вот и выкусите поклонение, жертвы и все прочее...

Игг Мухомор жил с этой фигой в кармане, но вовсе не желал, чтобы о ней узнали обитатели Влимпа или их служители. И те и другие ревнивы и обидчивы, могут все понять совершенно превратно, разгневаться...

А уж с гневом богов не захочет иметь дело даже атеист.

– На наш храм напали! – глаза Зубоста Дерга гневно сверкнули. – Вчера вечером! Толпа безумцев осквернила святилище, учинила непотребства и сорвала службу!

– А, – Иггу Мухомору показалось, что нечто подобное он недавно слышал. – А что же могучий Бевс-Патер почему он не покарает нечестивцев? Ведь бог не может не ответить на молитву верных служителей?

– Не может, – согласился жрец, глаза его плутовато забегали, – но нигде не сказано, какими именно словами он будет отвечать... Нам приказано действовать самим. И, – тут Зубост Дерг опасливо посмотрел на потолок, украшенный желтыми пятнами подозрительного происхождения, – мне кажется, что великий Бевс-Патер, Отец Богов, просто не в силах найти обидчиков...

– Хм, да, какая неприятность, – Игг Мухомор поскреб голову. Если дело с Господином Молчания, представляющим второстепенный– культ, можно было пустить на самотек, то с главным жрецом Бевса-Патера, одного из самых почитаемых божеств, это не получится. – Эй, сержант!

Последний вопль был рассчитан на то, чтобы его услышали за дверью, на лестнице. Зубост Дерг нервно вздрогнул.

– По вашему приказанию прибыл! – дежурный сержант возник в дверях. Он мученически пучил глаза и изо всех сил старался втянуть похожий на подушку живот. Живот упорно сопротивлялся.

– Найди лейтенанта Лахова, – приказал Игг Мухомор и пояснил жрецу: – Это офицер, который занимается расследованием нападения на храм Тумпа Немо...

– Ну-ну!

Лейтенант появился так быстро, словно прятался за дверями. Вид у него был такой, будто его лицо только что пытались замесить, как тесто для пирогов. Глаза блестели двумя пуговицами.

Утро для Лахова всегда было временем тяжелым.

– Лейтенант, доложите, как идет расследование! – приказал Игг Мухомор, радуясь, что запах перегара в атмосфере кабинета уловить невозможно.

– Идет должным курсом! – бодро ответил Лахов. – Проводятся розыскные и оперпротивные мероприятия!

Впечатление от доклада портило только то, что лейтенанта слегка покачивало.

– Какие-какие? – изумился жрец. – Противные? И чего это офицер у вас трясется?

– Это он после ночного дежурства, – не соврал МЕНТ, умолчав о том, что дежурил Лахов у стойки «Потертого уха». – А мероприятия оперативные...

– Э... да, – согласился Зубост Дерг, ощущая, что чего-то не понимает.

– Лейтенант, – Игг Мухомор взглянул на Лахова строго, – сейчас ты возьмешь своих людей и вместе с ними отправишься в святилище Бевса-Патера. На него тоже было совершено нападение.

– Есть! – деревянным голосом откликнулся Лахов.

– И обязательно составишь протыкол!

– Так точно!

– Благодарю, – Зубост Дерг поднялся, – мы не забудем вас в наших молитвах.

Когда дверь захлопнулась, с лица МЕНТа мгновенно исчезла улыбка, оно вновь стало мрачным и сердитым. Короче говоря, приняло обычное выражение.

– Ходят тут всякие, – сказал Игг Мухомор с чувством, – с ерундой всякой пристают! Людей от дела отвлекают!

Наклонившись, он извлек из-под стола шлем.

– Что такое протыкол? – поинтересовался Зубост Дерг, когда они с лейтенантом оказались на улице.

– Кто же его знает? – грустно вздохнул Лахов. – Но если начальство желает, то мы его обязательно составим.

За лейтенантом тащились Ргов и Калис, на лицах сержантов красовалось выражение, которое бывает у плакальщиков на похоронах. Жрецы из свиты Зубоста Дерга старались держаться от них подальше.

Всю дорогу верховный служитель Бевса-Патера пытался понять, что его тревожит. И только в храмовом квартале осознал, что обоняние по-прежнему ощущает запах хмельного. Словно витавший в кабинете командира городской стражи дух пожелал отправиться на место преступления и принять участие в расследовании.