Алексей Калугин - Не так страшен черт Страница 38

– Если не верите, то сами спросите у чертей. Батюшка, – с интересом глянул я на попа, – а вам лично доводилось бывать в Аду?

– Изыди! – пронзительно и фальшиво возопил поп и принялся быстро креститься.

– Продолжаешь в игры играть, Каштаков? – навалившись грудью на стол, зло глянул на меня подполковник.

– Да какие уж тут игры. – Я посмотрел на часы. – Есть уже охота.

– Какая еда, Каштаков, – презрительно поморщился подполковник, – тебе сейчас о своей заднице думать нужно.

– А батюшка говорил, что о душе, – я удивленно посмотрел на попа. – Или все же сначала о заднице, святой отец?

Видимо, подполковник Малинин решил, что разговаривать со мной далее не имеет смысла, поскольку следующие свои слова он обратил к попу:

– Святой отец, будьте так любезны, объясните господину Каштакову, какими неприятностями грозит ему сотрудничество с представителями Ада.

Поп двумя пальцами ухватил свою жидкую бороденку и посмотрел на меня, словно гробовщик, снимающий мерку с человека, которому, по его мнению, недолго осталось ходить по земле.

– Как ты думаешь, чем может обернуться для тебя отлучение от церкви, сын мой? – поинтересовался священник.

– Думаю, что ничем хорошим, – честно признался я. – Если в моем удостоверении личности не будет указано, что я истинно православный, то я скорее всего не смогу продлить лицензию на право заниматься частной детективной практикой на территории Московии.

Наклоном головы священник подтвердил правоту моих слов.

– Ну, так что, Каштаков? – нетерпеливо спросил подполковник Малинин.

– Что? – глупо вытаращился я на него.

Лицо чекиста сделалось даже не багровым, а какого-то синюшного цвета. По-моему, даже поп за него испугался.

– Сержант! – рявкнул во всю глотку Малинин.

В одно мгновение я вновь был схвачен за шиворот, поднят с табурета и брошен к стене. И снова моя многострадальная шляпа оказалась на полу, попранная солдатским сапогом.

– Руки на стену! Ноги расставить! – проорал мне в ухо сержант.

Я счел за лучшее выполнить данное распоряжение, хотя оно и казалось мне на редкость глупым. Какой смысл было заново меня обыскивать, если после того, как я прошел через сканер, капитану, дежурившему на проходной, было известно обо всем, что лежало у меня в карманах?

Но сержант не стал меня обыскивать. Он просто хлопнул легонько ладонью по правому карману моего пиджака и негромко произнес:

– Есть.

– Что есть? – удивленно воскликнул я.

Сержант умело ударил меня по почке. Не так сильно, чтобы отправить после этого к врачу, но достаточно чувствительно, чтобы отбить желание двигаться без команды.

– Доставайте, сержант, – приказал Малинин.

Сержант запустил руку в правый карман моего пиджака и извлек из него выкидной нож. Тот самый, который я отобрал у Свастики. Сунув нож в карман, я совершенно о нем забыл, поэтому и не предъявил на контроле. Но капитан, проводивший проверку, не мог не заметить, что в кармане у меня лежит нож. И тем не менее он промолчал, решив сделать подполковнику Малинину поистине царский подарок. А я, по собственной неосмотрительности, сам себя загнал в угол.

– Да… – Подполковник Малинин взял в руку нож, который передал ему сержант, и надавил на плоскую кнопку. Выброшенное тугой пружиной, из рукоятки выскочило широкое лезвие с длинным, глубоким долом. – Вы видите, святой отец? – продемонстрировал он оружие священнику. – Даже подумать страшно, что мог натворить этот человек, пронесший нож в тщательно охраняемое здание.

– Ладно, – угрюмо произнес я. – Говорите, что вам нужно?

– Какими мы вдруг сделались покладистыми, – победоносно улыбнулся Малинин. – С чего бы вдруг? Я ничего не ответил.

А что тут было говорить? Раз уж сам свалял дурака, так, значит, самому нужно было и отвечать за это.

Малинин сделал знак сержанту, и тот снова кинул меня на табурет. На этот раз я не сопротивлялся и даже не попытался поднять с пола свою растоптанную шляпу. Я был похож на тряпичную куклу, которую можно было без всякого сожаления кидать, бить и топтать. Всем присутствующим в комнате чекистам, одетым в форму, равно как и облаченным в рясу, должно было стать ясно, что я сломлен, раздавлен и смят, как и моя валявшаяся на полу шляпа.

– Так что было нужно от тебя чертям? – спросил подполковник Малинин.

Судя по тону, теперь он был уверен, что получит на свой вопрос исчерпывающий ответ. И я не стал его разочаровывать.

– Черти хотели, чтобы я передавал им всю информацию относительно той работы, которую поручили мне святоши.

– Ангелы, сын мой, ангелы, – поправил меня поп.

– Да черт с ними, – я безразлично дернул плечом, – пусть будут ангелами!

Священник открыл рот, но подполковник Малинин, нетерпеливо взмахнув рукой, заставил его проглотить возмущенный возглас.

– Продолжай, – обратился он ко мне.

– А потом явился Виталик Симонов и потребовал того же самого, что и черти. Только если черти предложили мне за информацию хорошую плату, то Симон просто велел своим мордоворотам ткнуть меня носом в стол.

Я обиженно шмыгнул разбитым носом.

– Это вполне в духе Симона, – усмехнулся Малинин.

– Кто такой Симон? – спросил у чекиста поп.

– Да так, – пренебрежительно махнул рукой тот, – мелкая сошка из «семьи».

– Откуда же ему стало известно о Нике?..

Малинин глянул на попа так, что тот побледнел и, умолкнув на полуслове, едва ли не до крови прикусил нижнюю губу.

Я же готов был расцеловать священника, случайная обмолвка которого позволила мне наконец-то понять, что привело меня в подвал НКГБ. Что тут скажешь? Только то, что каждый должен заниматься своим делом: попы – богу молиться, а чекисты… Ну, чем занимаются чекисты, мы все превосходно знаем. А если и не знаем в точности, то вполне можем себе это представить.

Говорят, что в стрессовых ситуациях организм человека может справляться с такими нагрузками, которые при обычных условиях представляются совершенно невозможными. Скорее всего так оно и есть. Мозг мой заработал со скоростью новенького компьютерного процессора, сопоставляя и анализируя все имеющиеся у меня данные, и буквально за считанные секунды я получил нужные мне выводы. Весь процесс построения логически безупречной схемы я воссоздал позднее, вспоминая все, что происходило во время допроса. А в тот момент я просто вдруг понял, что знаю, как мне следует себя вести: получив исходную информацию, заключавшуюся всего в одном коротком слове, произнесенном по неосторожности священником, я тотчас же получил и искомый ответ.

Чтобы с наименьшими для себя потерями выбраться из истории, в которую я попал, мне нужно было с предельной точностью рассчитать тот объем информации, которую я мог предоставить Малинину. Малейшее отклонение в ту или иную сторону могло стоить мне жизни. Подполковнику что-то было известно о Нике Соколовском, следовательно, я не должен был отрицать того, что именно этого человека поручили мне найти святоши. Но если при этом он ничего не знает ни о Ястребове, ни о Красном Воробье, то это давало мне пространство для маневров.

В то время как в голове у меня протекал сей необычайно интенсивный мыслительный процесс, я продолжал равнодушно смотреть под ноги, делая вид, что не понял, о ком хотел спросить у подполковника поп. Не знаю, удалось ли мне заставить Малинина поверить в свою непробиваемую тупость. После небольшой паузы чекист продолжил допрос, сделав вид, что вопрос священника не стоит того, чтобы на него отвечать.

– Что за дела у тебя со святошами?

Я искоса взглянул на священника – тот даже не вякнул, как будто и не услышал слова, которое в моих устах казалось ему оскорбительным.

– Они хотели, чтобы я помог им найти человека, с которым представители Рая заключили договор на проведение научных исследований, – ответил я, посмотрев на подполковника. – Не думаю, что это входит в сферу интересов НКГБ…

– А ты поменьше думай, – перебил меня, не дослушав, Малинин. – Просто отвечай на мои вопросы.

Я вяло пожал плечами – мол, как скажете, господин подполковник.

– Имя? – отрывисто произнес Малинин.

– Ник Соколовский, – ответил я, отметив про себя, как быстро переглянулись подполковник и поп. – Он работает в институте на Погодинке, – быстро затараторил я, как будто торопясь выложить всю имевшуюся у меня информацию. – Сейчас находится в отпуске. Дома его нет, у жены – тоже. Святоши финансировали его исследования, и сейчас как раз пришла пора отчета, а Соколовский как в воду канул. Ну, вот святоши и забеспокоились, не кинул ли их господин ученый.

– И что тебе удалось выяснить?

– Да у меня и времени-то не было заниматься этим делом! – возмущенно всплеснул руками я. – Только и успел, что встретиться с коллегой Соколовского и выслушать его по большей части положительную характеристику.

– По большей части? – удивленно приподнял брови Малинин. – Что, за ним и грешки водятся?