Попадись в мои когти - Ксения Кирина Страница 80

— Ты вляпался. По рыцарю и дама, как говорится… Или по даме рыцарь.

До меня вдруг дошло, что говорят-то обо мне.

Мать моя драконица, хоть бы не задымиться…

Один такой однажды уже пытался сердцу приказывать (причем моему)… и что вышло? Ничего хорошего, одно взаимораздражение.

Из всего обширного выбора представительниц женского пола в своем окружении Артем причиной подвигов выбрал меня. Одного не пойму — какого хвоста⁈ Столько красоток, не превращающихся в крылатую ящерицу-переростка, а он на ящерицу и запал⁈ Ненормальный! Везучесть свою опять испытать решил⁈

Но мотивы и цели у него точно не такие, как у Валерика. И сейчас он не мог знать наверняка, слышу я этот разговор или нет. Получается… Ой. ОЙ.

Я мигом открыла глаза и вдруг осознала, что мне тепло.

Моя куртка служила подушкой, а на плечах у меня лежал рыцарский камзол. От ткани все еще пахло дымом костра и слабо — «дихлофосом». Вряд ли Суданский так оригинально хотел пожелать мне доброго утра или подтравить, как шального комара.

Вот и ответ, за что я, по представлению принцессы, двину Артема в глаз — за галантность. Или это заботливость? Или что-то другое⁈

Ох уж эти… по-настоящему рыцарственные человеческие мужчины! Гадай теперь, какие побуждения толкают его на поступки…

— Ваша Милость, завтрак готов! — бодро отрапортовала Тай.

— Будим остальных, быстро едим и выдвигаемся, — распорядился Артем.

Я не стала дожидаться, пока меня начнут расталкивать, протерла глаза, уселась и демонстративно начала разглядывать укрывающее меня «одеяло».

— Чья вещь?

Вопрос был риторический.

Помятый с недосыпу Суданский покраснел и ненавязчиво забрал одежку.

— Моя. Ты так съежилась, вот я и подумал… — не договорив, он попятился и шмыгнул в кусты.

Ах ты ж… поду-умал!

— Только не бей беднягу, он из лучших побуждений, — громовым шепотом сказала Красуантия.

Я уставилась на нее.

Дожилась. Уже за выражение лица во мне видят бешеную стерву. Это не драконья репутация, это планомерное издевательство над ней!

Принцесса захихикала.

— Я пошутила, не смотри на меня так! Ты так забавно сердишься, что удержаться невозможно!

Еще один драконий кошмар, второй по списку после страха быть оприходованным некромантами. Что же за дракон такой, который не ужасает, а забавляет⁈ Да, вы угадали. Аметист ее зовут, и она безнадежна.

— Ты от меня теперь не отвяжешься? — со вздохом спросила я.

Фамильярное обращение Ее Высочеству понравилось.

— И упустить возможность смутить дракона⁈ — рассмеялась она. — Это вам не мечом волшебным вовремя взмахнуть! Какой рыцарь может похвастаться подобным деянием?

Мы обе знали, какой — тот, который в данный момент о чем-то оживленно толковал с Кудром и Тай, попутно разбудив Эрха, а затем Элору. Нувасна уже проснулась.

С какой целью принцесса затеяла разговор на подобную тему?

Уязвленной Красуантия не выглядела — скорее, даже довольной. Значит, не ревнует. Но в чем ее интерес? В развлечении? Об этом я ее и спросила.

— Не только, — девушка лукаво улыбнулась, — как преемница главы государства я заинтересована в том, чтобы оно укрепляло свои позиции по отношению к любым враждебным факторам.

— И? — я по-прежнему не улавливала ход ее мыслей.

— Ты — представительница влиятельной организации, к тому же — междумировой. Следовательно, через тебя я могу заключить выгодный союз, возможно, даже и не один, — объяснила Красуантия. — Насколько я поняла, рыцарь намерен после свершения главного своего подвига отправиться с тобой и стать таким же, как ты… как вы там называетесь? Колдуны?

— Смысловеры, — поправила я. — Колдун может быть смысловером, но не каждый смысловер — колдун.

— Не трудись. Как по мне, лебеда с одного огорода, — отмахнулась принцесса. — Так вот, чем больше вас таких будут моими друзьями, тем прочнее закрепятся мои позиции как будущей королевы.

Прагматичность я могу понять. Но это явно еще не все.

К нам подошла Нувасна с бутербродами. Мы взяли по одному — ведьма, похоже, при готовке ориентировалась на Эрха.

— Много ли ты знаешь о принцессах, драконица? — спросила Красуантия.

— Не похищала ни одной, — ты не в счет, — так что на поверхностном уровне.

Шутка впрок не пошла.

— Ты лучше меня знаешь, насколько наш мир дремуч. Мы еще не переросли уклад общества, в котором у женщин заскорузнувшие роли, — отрывисто бросила Красуантия. — Моя жизнь протекает в каменной клетке под постоянным давлением чужих ожиданий. Самое забавное в них то, что, как ни старайся, оправдать их все заведомо невозможно, всегда сыщется недовольный троюродный дядюшка. Я с первой минуты жизни разочаровала отца и его присных, родившись девочкой, — она усмехнулась. — О чем думают девчонки, когда мечтают стать принцессами? Уж точно не об этом. Единственной отдушиной для меня всегда были истории — нянюшкины сказки, книги, свитки моего наставника… Я сравнивала себя с вымышленными принцессами и думала — где и что за страна такая была, в которой они ТАКИЕ существовали⁈ Почему они могли себя вести так, а не иначе, а я не могу? И я взяла пример с той принцессы, которой все капризы сходили с рук. Многие считают меня истеричной, недалекой особой, которая только и делает, что визжит, похищается и ругается по поводу и без оного, — пусть так думают и далее. Они не знают, чего от меня ожидать, и предпочитают со мной не связываться.

Своеобразное, конечно, решение проблемы гендерной роли, но не мне судить. И я по-прежнему не понимала, к чему клонит моя собеседница. Перебивать ее я опасалась.

Красуантия склонила голову к плечу. Ее глаза, обведенные темными кругами недосыпа, ярко выделялись на бледном лице.

— Как меня учили, один из надежнейших способов властвовать — внушать трепет. Сама же я постигла то, что нет ничего страшнее неопределенности, даже мельчайшей. Сомневающийся человек ни на что не годен.

— И как это относится ко мне?

— Напрямую. За месяц, проведенный в Изнутрин, я наблюдала и слушала. Уж не знаю, как определять степень этой вашей драконистости, но точно могу сказать одно: ты не похожа на Чужеяда. Он — бесчувственная чешуйчатая скотина, даром что злобой пышет. А ты настоящая. Человечная.

Я чуть не расхохоталась. Однако последующие слова принцессы подействовали подобно ледяному душу:

— Поэтому я наблюдала за тобой и Белым Рыцарем. Вы сейчас — наши главные козыри против Гада и того колдуна, вам нельзя сомневаться, особенно в делах сердечных. Ты либо столь же невежественна в таких вещах, либо все-таки дрянь, которая играет с чувствами доверчивого парня. Но, думаю, верно скорее первое. Я права? Ты сомневаешься, так? В чем?

Вот только душеспасительных разговоров мне и не хватало с утра пораньше!

— Сомневаюсь — бить