Михаил Высоцкий - Иноземия, или туда и снова туда Страница 83

— Нет, так как мой скакун, если ты имеешь ввиду его, мне будет нужен во дворце. Однако по дороге к месту нашего соревнования я дам тебе возможность продемонстрировать свои умения.

— Это хорошо! Правда, по-моему, в пустыне гроомбаны все же лучше подходят, но если конь выносливый, то тоже можно доехать…

— Вы были уже возле этой горы? — на всякий случай уточнил Ажау.

— Естественно, надо ж было потренироваться, убедиться, что это реально… Я никогда не хвастаюсь просто так, и хоть особо высоко я пока не забирался, уверен — до верха смогу добраться. Впрочем, сам увидишь.

Сам того не осознавая, Зак только что признался в нескольких преступлениях, за которые вполне можно было и смертную казнь получить. Однако не осознавал он того, что своим рассказом, своей непосредственностью да и всей своей личностью так заинтересовал Ажау, что тот, признайся Зак в намерениях его свергнуть, не особо бы за это Менского наказал.

На этот раз Зак вместе с кортежем Ажау без проблем проехал во дворец, где нашим героям предоставили поистине царский стол в не менее царской обстановке, дав возможность отведать всех кушаний, которыми была вся Иноземия богата. Причем в любых количествах. Зак, понимая, что скоро ему предстоит тяжелая физическая нагрузка, особо на еду не налегал, а просто пополнил свой запас калорий и свел к оптимуму энергетический баланс. Аву с Оной же, так ничего ни вечером, ни утром не поевших, не составило никакого труда доказать местным поварам, что те не зря старались, а заодно и оставить голодными весь местный зверинец, которому на этот раз со стола ничего не перепало. Впрочем, о зверинце тут и так хорошо заботились…

Довольно скоро появился Ажау, на этот раз в специальном снаряжении, естественно, со своим кортежем. На этот раз уже идущим не пешком, а едущим на завзах, они же гроомбаны, а заодно и ведущим трех завзов для наших героев. Впрочем, Ажау выполнил свое обещание, и пересел с коня на одного из трех пустых завзов, дав возможность Заку показать, какой он наездник. Тут настала пора вспомнить уроки Богдана Густыброви, иога, которому еще более чем через тысячу лет предстояло родиться…

Уроки Зак вспомнил, каким-то образом умудрившись за несколько секунд полностью подчинить себе коня, до этого признающего только одного хозяина, Ажау Джуниора, и вырваться за пределы дворцового комплекса быстрее, чем его успели остановить. Впрочем, тут как раз все было понятно — стража не ждала, что кто-то вздумает таким образом покидать дворец, на скакуне императора, и на доли секунды задумалась, чего для Зака оказалось с головой достаточно.

Однако дальше Менский не поехал — перед главными воротами как раз была подходящая площадь, чтоб потренироваться в верховых трюках, чем Зак и занялся. И кортежу правителя Южного мира, выехавшему вслед за Менским, предстало интересное зрелище: бегающий загадочными фигурами конь, на котором то стоя, то лежа, то под брюхом перекатываясь демонстрировал цирковые номера Зак.

Убедившись, что ничего он не забыл, и тело прекрасно справляется с вбитыми через синяки навыками, наш герой подъехал к Ажау и похвалил:

— Хороший у тебя конь, мне понравился. Берешь его себе, или можно мне еще поездить?

— Можешь доехать на нем хоть до самой горы, — разрешил Ажау, — Только не надо особо вперед вырываться, гроомбаны так быстро не умеют ходить.

— Гроомбаны? — удивился Зак, в свое время почти победивший в гонке по степям ранавов. Правда тогда зверя не он вел, — Да умеют они почти так же быстро, надо только их правильно обучить! Да и управлять им надо с умом, не гнать тупо вперед, а позволять самому идти, при этом иногда лишь несколько подгоняя…

Сам того не зная, Зак передавал Ажау все время крайне важную информацию, и великолепный мозг правителя Южного мира уже ее вовсю обрабатывал, придумывая, каким образом это можно обратить на благо страны и армии…

Начался поход наших героев к горе Убийственной. Он заметно отличался от того, как туда добирались до этого Зак со своими спутниками. Во-первых, тем, что проходил не рано утром, а почти вечером, что означало невыносимую жару и сухость. Во-вторых, зная об этом, кортеж Ажау захватил с собой столько воды, что можно было бы спокойно небольшое озерцо разлить, и вода использовалась не только для питься, а и для освежения. То есть всех людей и завзов ей время от времени поливали, а потому и жара почти не чувствовалась. В-третьих, шел отряд не просто «куда-то туда», а по вполне фиксированному маршруту, где была даже дорога проложена. Впрочем, как уже было сказано, от остальной пустыни она отличалась лишь разметкой, но тем не менее служила доказательством, что тут иногда все же бывают люди. Ну и наконец, дорога оказалась заметно короче — то ли потому, что была физически меньшей длины, то ли субъективно, потому что прошла в компании, где, как известно, и время летит быстрее, и расстояния все меньше становятся.

Наконец цель была достигнута. Впрочем, тут же выяснилось, что Ажау сейчас и не собирается лезть на гору. Он, как оказалось, предпочитает делать это с утра, а не вечером, и это не просто прихоть, а жизненная необходимость. Потому что застрять на середине подъема, когда наступит темнота, ему совершенно не хотелось. Зак выслушал все эти умные мысли с уважением, после чего просто сообщил:

— Хорошо, тогда я сейчас поднимусь наверх, там на крышке переночую, а ты завтра ко мне лезь. Если что, я тебе оттуда сброшу веревку…

После чего спокойно накинул за спину рюкзак, единственное снаряжение из запаса Ажау, которое удосужился сам использовать, и полез наверх. Впрочем, в рюкзаке было все, что угодно, кроме того, что нужно. Так тут была еда и питье, был его меч в ножнах, была упомянутая Заком веревка, была куча других мелочей, не имеющих к альпинизму фактически никакого отношения. При этом того, что обычно берут с собой в горы, у Зака не было. Не только каких-то когтей и гвоздей, чтоб в породу забивать и держаться за них, а и элементарной горной обуви с шипами. Потому и посмотрели все дружно на Зака как на сумасшедшего. Все, кроме Ажау. Правитель Южного мира лишь на пару секунд задумался, после чего коротко бросил:

— Разбивайте лагерь!

И полез вслед за Заком.

Впрочем, вслед он лез только сначала. Довольно быстро Ажау нагнал Менского, и дальше они продвигались синхронно, внимательно наблюдая не только за стеной скалы, а и друг за другом. Причем тяжело сказать, кому из них было тяжелее. С одной стороны, у Зака действительно ничего с собой не было, а Ажау был снаряжен по последнему слову техники. С другой стороны, пока все это снаряжение ему лишь мешало, утяжеляя и без того нелегкую работу, в то время как для подъема и не использовалось.

Однако так было лишь первое время. Довольно скоро Зак понял, почему именно гора получила название Убийственная. Если у подножия на ее склонах было действительно порядочно щелей и выступов, за которые можно ухватится, то чем выше, тем их становилось меньше. При этом иногда оказывалось, что над тобой вообще идеальная зеркальная гладь, и если хочешь подняться выше — ищи обходные пути. Вот тут уже снаряжение Ажау ему понадобилось — используя его он надеялся заметно упростить себе задачу, пока не заметил, как поступает Зак… А Менский поступал действительно как настоящий псих. Если вперед, то есть вверх, пути не было, он осматривался по сторонам, примечал удобный выступ и… И прыгал туда! Когда он так поступил первый раз, и не сорвался, снизу раздался вздох ужаса. Второй — двойного ужаса. Третий и остальные — непонимания. Заку удавалось уцепиться за такие мелкие детали рельефа, что их и заметить было трудно, причем было совершенно не похоже, что таким образом рисковал своей жизнью. Казалось, что он прекрасно понимает, что делает, причем ему это ничем не грозит.

Конечно, Ажау даже не думал о том, чтоб последовать примеру своего загадочного соперника. Однако каким бы не был ненормальным метод Зака, он давал большую скорость подъема, и очень скоро Ажау остался далеко позади. В правителе Южного мира уже начал просыпаться азарт безумия, он уже был готов ко всему, когда Зак вдруг начал спускаться. Опустившись до уровня Ажау, оп попросил его:

— Слушай, скажи своим людям, чтоб они держали Ону! Я не знаю, чем она думала, но если хотела обо мне позаботится — мне совершенно не хочется на своей совести иметь одну штуку разбившихся красивых девушек!

Ажау сначала не понял, о чем Зак, однако глянув вниз убедился — Она тоже полезла вверх! Что вынудило девушку так поступить — пока еще ни Ажау, ни Зак не знали, однако правитель Мена выкрикнул своим звучным голосом приказ, услышав которые его дружинники аккуратно сняли девушку с горы и с максимальным уважением не позволяли ей больше подниматься. Убедившись, что с его спутниками все в порядке, Зак успокоился, и полез вверх. Азарт Ажау к этому времени несколько приутих, так что он уже смотрел на Зака снисходительно, понимая, что скоро он вынужден будет притормозить…