Терри Пратчетт - 02 Смерть. Мрачный Жнец Страница 9

— Ну, дед, — раздался за его спиной чей-то голос. — Кошелек или жизнь?

Губы Ветром Сдумса растянулись в дьявольской ухмылке.

— Слышь, старик, я ведь не шучу, — сказал голос.

— Ты из Гильдии Воров? — не оборачиваясь, поинтересовался Сдумс.

— Нет, мы… свободные художники. Давай-ка посмотрим, какого цвета у тебя денежки.

— А у меня их нет, — ответил Сдумс и повернулся.

Грабителей было трое.

— Ты погляди на его глаза! — воскликнул один.

Сдумс вскинул руки над головой.

— У-у-у-у-у-у-у-у-у! — провыл он. Грабители попятились. К сожалению, их отступление было быстро прервано надежной каменной стеной, к которой они в страхе приникли.

— О-о-о-о-О-О-О-О-о-о-о-о-по-о-о-ошли-и-иво-о-о-он-о-о-о-О-О-О-о-о-о! — завопил Сдумс, для большей убедительности закатив глаза.

Он еще не понял, что перекрывает их единственный путь к спасению.

Обезумевшие от ужаса горе-грабители пронырнули под его руками, но один из них успел-таки всадить нож прямо в куриную грудь Сдумса. Нож вошел по самую рукоять.

Сдумс опустил глаза.

— Эй! — заорал он. — Это же моя лучшая мантия. И я хотел, чтобы меня в ней похоронили. Вы знаете, как трудно штопать шелк? Идите, сами посмотрите, ведь на самом видном месте…

Он прислушался. Было тихо, только издалека доносился стремительно удаляющийся топот. Ветром Сдумс вытащил нож. — А могли бы и убить, — пробормотал он, отбрасывая нож в сторону.

Очутившись в подвале, сержант Колон поднял один из предметов, кучами валявшихся на полу.

— Их здесь тысячи, — произнес за его спиной Достабль. — И я хочу знать, кто их сюда притащил. [5]

Сержант Колон покрутил в руках странную вещицу.

— Никогда не видел ничего подобного. — Он потряс штуковину и улыбнулся. — А красиво, правда?

— Дверь была заперта, — пояснил Достабль. — А с Гильдией Воров я расплатился.

Колон снова потряс предмет:

— Красиво.

— Фред?

Колон не отрываясь смотрел, как в маленьком стеклянном шаре кружатся и падают крошечные снежинки.

— Да?

— Что мне делать?

— Не знаю. Думаю, Себя-Режу, это все теперь принадлежит тебе. Хотя даже представить себе не могу, и кому это понадобилось избавляться от такой красоты…

Он повернулся к двери. Достабль загородил ему дорогу.

— С тебя двенадцать пенсов, — сказал он.

— Что?

— Ты кое-что положил себе в карман, Фред. Колон достал шарик.

— Да перестань! — принялся возражать он. — Ты же их нашел! Они не стоили тебе ни пенса!

— Да, но хранение… упаковка… обработка…

— Два пенса.

— Десять.

— Три.

— Семь пенсов. Честно тебе говорю, я себя без ножа режу.

— По рукам, — неохотно согласился сержант и еще раз потряс шар. — Здорово, правда?

— Стоят каждого пенса, — подтвердил Достабль, радостно потирая руки. — Будут улетать, как горячие пирожки.

Он принялся складывать шарики в коробку. Выйдя из подвала, Достабль закрыл и тщательно запер дверь.

В темноте что-то упало. Плюх.

В Анк-Морпорке всегда существовала традиция радушно принимать существ всех рас, цветов и форм. Конечно, если у этих существ были деньги и обратный билет.

В знаменитом издании Гильдии Купцов и Торговцев, а именно «Дабро нажаловаться в Анк-Морпоркъ, горад тысичи сюпризов», говорится, что вы как гость «палучите Радужный Прием в бисчисленных пастоялых дварах и гастиницах Древниго Города, многие ис каторых специлизируются на гатовке пищи по рицептам из далекаго прошлаго. Буть вы Чиловек, Троль, Гном, Гоблин или ище кто, Анк Морпоркъ с радастью паднимет свой праздничный кубок и васкликнит: „Ты — Наш Гость, Парень! А значит, ты угащаешь!“».

Ветром Сдумс не знал, какие места особо популярны среди воскресших мертвецов и прочих умертвий. Единственное, что он знал наверняка, — если эти существа способны посещать некие забегаловки с целью приятного времяпрепровождения, то в Анк-Морпорке такие заведения обязательно найдутся. Пошатывающиеся ноги уносили его все глубже в Тени. Правда, теперь ноги шатались не по причине старческой немощности.

Более века Ветром Сдумс прожил за стенами Незримого Университета. С точки зрения оставшихся за спиной лет он прожил очень долго, но с точки зрения накопленного опыта ему только-только исполнилось тринадцать. Он видел, слышал и обонял то, чего никогда не видел, не слышал и не обонял прежде.

Тени были самой древней частью города. Если бы возможно было создать рельефную карту греховности, порока и всеобщей аморальности, подобную карте гравитационных полей вокруг какой-нибудь черной дыры, то Тени стали бы там центральным объектом изображения, а остальной Анк-Морпорк расположился бы по краям. На самом деле Тени поразительно походили на упомянутое выше астрономическое явление: они обладали крайне мощной силой притяжения, не испускали света и действительно могли стать воротами в другой мир. В тот самый, что ждет нас после этого.

Тени были городом внутри города.

На улицах было многолюдно. Закутанные фигуры крались по своим таинственным делам. Из ведущих куда-то вниз лестничных проемов доносилась странная музыка. А также острые, волнующие запахи.

Сдумс брел мимо гоблинских кулинарий, мимо гномьих баров, в которых кто-то громко пел, а кто-то шумно дрался — эти два занятия гномы обычно совмещают. Ему постоянно встречались тролли, которые двигались сквозь толпу, как… как большие люди двигаются среди маленьких. Но здесь тролли были совсем другими. Раньше Сдумс видел троллей только в более приличных районах города. [6] Там тролли двигались с подчеркнутой осторожностью, чтобы случайно не забить кого-нибудь до смерти и не съесть. Но в Тенях они ничего не боялись и ходили с гордо поднятыми головами — макушка даже чуть выступала над плечами.

Ветром Сдумс передвигался по улицам подобно случайно прыгающему теннисному шарику. Сунулся было в какой-то бар, но взрыв музыки вкупе с клубами дыма тут же отбросил его назад; заметил на едва заметной дверце заманчивую надпись, обещавшую полный набор необычных и запретных наслаждений, и потянулся туда. Если говорить о наслаждениях, то за свою жизнь Ветром Сдумс не испытал даже тех, что были вполне обычны и везде разрешены. Он даже не вполне понимал, в чем эти наслаждения заключаются. Некоторые рисунки рядом с освещенной розовым светом, зазывно приоткрытой дверцей несильно просветили его, скорее наоборот — добавили всепоглощающего желания узнать о наслаждениях побольше.

В радостном изумлении Сдумс глазел по сторонам. Вот это место! И всего-то в десяти минутах ходьбы от Университета! Ну, или в пятнадцати, если ноги тебя плохо слушаются. А он даже не подозревал о существовании чего-то подобного! Все эти люди! Весь этот шум! О, вся эта жизнь!

Несколько раз Сдумса толкали самые разные типы самой разной наружности. Парочка даже попыталась заговорить, но, быстро захлопнув рты, поспешила отбыть восвояси. «Ну и глаза… — думали они, унося ноги. — Настоящие буравчики!»

Но потом чей-то голос из полумрака окликнул:

— Эй, парень! Хочешь приятно провести время?

— О да! — возбужденно воскликнул Ветром Сдумс. — Да, да!

Он быстро обернулся.

— Вот черт! — И чьи-то торопливые шаги, удаляющиеся по переулку.

Лицо Сдумса вытянулось.

Да, очевидно, жизнь — это привилегия живых. Видимо, его возвращение в собственное тело было ошибкой. А он-то обрадовался… Старый дурак.

Сдумс повернулся и поспешил обратно в Университет. Сердце его уже не билось, Сдумс решил, что не стоит больше с ним возиться.

Сдумс неторопливо ковылял через площадь к Главному залу Университета. Аркканцлер должен знать, что делать…

— Вон он!

— Да, да, это он!

— Лови его!

Поток мыслей Сдумса прервался. Он оглядел пять красных, встревоженных лиц. Лица были ему знакомы.

— О, привет, декан, — грустно сказал он. — А это кто, главный философ? А, и аркканцлер здесь, очень кстати…

— За руку, за руку хватай!

— Только не смотри в глаза!

— Хватай другую руку!

— Слушай, Сдумс, это для твоей же пользы!

— Никакой это не Сдумс! Это создание Ночи!

— Я тебя уверяю…

— Ноги держите?

— Хватай его за ногу!

— А теперь за другую ногу!

— За все схватили? — взревел аркканцлер. Волшебники кивнули.

Наверн Чудакулли запустил руки в обширные складки мантии.

— Ну, демон в человеческом облике, — прорычал он, — что ты скажешь об этом? Ага!

Сдумс покосился на маленький белый предмет, который аркканцлер с победоносным видом сунул ему под нос.

— Э-э… — несколько робко произнес он. — Я бы сказал… да… гм-м… да, запах весьма характерный, не правда ли, да… совершенно определенно. Чеснокус обыкновенус. Обычный домашний чеснок. Я угадал?

Волшебники изумленно уставились на него. Потом посмотрели на маленький белый зубок. Потом — снова на Сдумса.

— Ну что, я прав? — Он попытался улыбнуться.