ПАРАЛЛАКС 606. Том II - Ganymede Eossky Страница 7

- Я Антон. А тебя как звать?

- Селестина, - прошептала та, не отрывая взгляда от босых ножек.

- Она у нас скромница... - встрял в беседу Вэйж. - Мы ей предлагали пойти с нами, но она сказала, что стесняется. Вот мы и выдвинулись без неё.

- А вот и неправда. Я просто хотела принарядиться.

Ребята принялись спорить, выясняя, кто из них прав. «Даже здесь они умудряются ссориться. Всё-таки что-то земное тут есть» - подумал Антон и присмотрелся к ближайшему табло. «4 3 8 1 1». Бойченко удивился тому, что очередь продвигается так быстро. Несмотря на то, что время в Дронариуме тянулось очень медленно, треть прибывших до него осталась уже позади. Антон почесал затылок: он считал себя крайне нетерпеливым человеком. Высидеть очередь в поликлинике было для него чудовищной мукой, но здесь... Туманное безразличие ко всему не позволило даже цокнуть языком. Троица и не собиралась прекращать спор, и Антону это надоело.

- А ну угомонились! - гласно потребовал он.

Дети затихли и посмотрели на Бойченко так, будто он превратился в злого колдуна; они явно отвыкли от того, что кто-то повышает на них голос. Антон почувствовал себя неловко. Он не хотел привлекать к себе внимания, посему снизил голос на два тона:

- Давайте не будем ссориться, хорошо? Решим всё по-честному. Я предлагаю сыграть в игру. Хотите?

Ребята закивали почти синхронно - недавнее напряжение растворилось в тёплом воздухе атриума, будто никто и не спорил вовсе.

- Скоро на табло появится мой номер, и я пойду к администратору. Верно?

- Угу-у-у... - промычал Вэйж.

- Раз я в этом месте плохо разбираюсь, мы поступим вот как: каждый из вас расскажет мне про Дронариум что-нибудь особенное. Каждый своё. И по порядку. Тот, чей рассказ понравится мне больше всего, победит. И именно того я порекомендую администратору, который меня примет. Справедливо, согласны?

Ребята переглянулись; их неуверенность тут же сменилась пылким духом соперничества.

- Вот и замечательно, - сцепив пальцы, Антон смерил детишек испытующим взглядом. - Селестина пришла последней, поэтому мы… - он постарался сделать знатное выражение лица, - как истинные джентльмены, уступим право рассказывать первой ей.

- Антон Егорович прав, - согласился Ваня.

Вэйж сложил руки на груди: он впервые выглядел серьёзным.

- Справедливо.

Секунд пять Селестина молчала, на лбу ее возникло три маленьких морщинки - девочка размышляла, чего бы такого особенного поведать Антону. Когда она начала говорить, все посторонние звуки, голоса, шумы и даже ангельская песнь ушли на задний план.

- На западной стене Дронариума, что прямо над Детским Митреумом, находятся десятки высоких башен. Они называются Минаретами...

- Да это же неинтересно, - перебил её Вэйж.

- Не встревать! – Антон пригрозил ему пальцем. - Хочешь выбыть из игры?

- Молчу-молчу.

- Я посмотрю, что ты расскажешь... - повернувшись к Селестине, Бойченко произнёс: - Не слушай его, милая. Продолжай. Мне очень-преочень интересно.

Девочка вздохнула и заговорила снова, уже увереннее:

- Вход в эти башни свободный. Любой может прийти туда. Младшие рассказывали, что там можно попросить забыть о чём-либо, и ты сразу же про это забываешь. Если твоя жизнь была плохой, то ты приходишь в Минарет, просишь помощи, и всё: ты этого не помнишь. Ещё я слышала, что там можно и наоборот сделать: вспомнить любой момент из жизни. Можно даже спросить, что было бы, если бы ты сделал так, а не эдак, и увидеть, что произошло бы потом. Почти как работа над ошибками.

- Хм, любопытно. И много туда людей ходит?

- Немало, но я знала только двоих. Сейчас их здесь уже нет.

«Их здесь уже нет...» Бойченко задумался над последними словами Селестины. Если тех людей тут уже нет, значит ли это, что Дронариум - это не конец? Надо бы узнать, куда они деваются после. Если никто из детишек, конечно, не разъяснит ситуацию по своей воле.

- Спасибо тебе, Селестина. - Антон повернулся к Макееву. - Теперь ты, Ваня.

- А я? – возмутился Вэйж.

- А ты последний, потому что ты постоянно споришь.

Злорадно хихикнув, Ваня сразу же перешёл к повествованию:

- На другом конце Дронариума; в месте, где улицы упираются в огромную круглую стену с виадуками и Минаретами, находится один очень длинный и очень таинственный коридор. В другом конце этого коридора стоят высокие врата. Они открываются только в те дни, когда начинается Колокольный Звон...

- Про Звон я хотел рассказать. Я, я, я! - чуть ли не рыдая запричитал Вэйж. - Так нечестно!

Бойченко настолько сильно хотел услышать продолжение, что даже не стал его ругать; он похлопал Вэйжа по плечу, как брат хлопает брата.

- Спокойно. Начнёт Ваня, закончишь ты. Поровну, окей?

- О, ладно.

- Вот и замечательно, - Антон кивнул веснушчатому. - Иван, прошу вас, продолжайте.

- Колокольный Звон невозможно пропустить или не услышать. Он настолько громкий, что проникает в каждый закоулок Дронариума. В каждую его комнатку, каждый тупик, каждую щель. И вот тогда-то здесь начинается настоящий праздник. Местные зовут друг друга и направляются к тому самому коридору. Спустя некоторое время Звон сменяется голосом, который начинает перечислять имена.

Ваня замолчал. Антон вопросительно уставился на него: он жаждал знать больше.

- А дальше-то что?

- Можно я, можно я, можно я теперь? – принялся настойчиво причитать Вэйж, суя руку прям в лицо Бойченко; один в один как отличник, просящийся к доске. Антон смирился с его назойливостью почти сразу же - впервые она могла сыграть ему на руку.

- Имена голос говорит, как попадётся, - с жаром затараторил коренастый; он выглядел так, словно уже предвкушал победу. - Я не раз слышал имена друзей и соседей. Люди приходят и уходят, а меня голос почему-то не называет. Вечно все игнорируют Вэйжа... Надеюсь, я смотаюсь отсюда прежде, чем стану умотанным в пелёнки молокососом... - он поморщился. - Пока голос говорит имена, начинается шествие. Те, кто услышали своё имя, выстраиваются в ряды, берутся за руки и идут по коридору в те самые врата.

- И что там? Что происходит с теми, кто вошёл внутрь?

Вэйж беспечно