Сергей Гончаров - Выбор Евы (СИ) Страница 24

Ди лежал на лавочке, болтал ногой и слушал разговор невесток. Тири, жёны Зайрика и Траана уселись рукодельничать за стол, но вскоре всё свелось к тому, что начали попросту сплетничать.

Ди не уставал любоваться подарком матери. Рассматривал то с одной, то с другой, то с третьей стороны. После прикрепил к обрезу и повесил на металлический крючок, вбитый в стену над лавочкой. Невестки, тем временем, обсуждали всех, кто попадал на язык. Мерзкие слова сыпались из их ртов, с такой же лёгкостью, как снег падал с неба. Каждому жителю они приписывали отвратные поступки. И рассказывали их с такими подробностями, будто рядом стояли.

— Да она же ноги раздвигает перед первым встречным! — воскликнула Тири. — Я сама видела, как она заигрывает с Вэлдисом!

— А я видела, за домом судей, как она стояла перед ним на коленях и… В общем вы поняли, что делала!

— Да Вэлдис и сам не подарок! — махнула рукой Тири. — Помните, какой трус-то был?

Невестки могли так днями просиживать, обсуждая чужие поступки. А если чего-то не знали, то мигом придумывали?!

Сын Бримо к вечеру кашлял без перерыва и даже слова сказать не мог — душили спазмы. Мать обернула его голову старой шкурой, крепко прижала к себе, чтоб руками не мог дотянуться до повязки на голове. Так и сидела с пустым лицом и потухшим взором. Отец семейства приполз в прямом смысле слова. Сил добраться к кровати не осталось, и он уснул в передней части дома, в обнимку с лопатой.

— Помните его, его же друзья бойцы привязали за… — помахала жена Гтирера рукой внизу живота. — К столбу навеса, прям перед нападением зверей? Чтоб не прятался! — невестки захохотали. — Помните, как он вопил? — у Тири проступили слёзы. — Там звери нападают, а у него не только руки за спиной связаны, но ещё и к столбу… — не смогла договорить от смеха. — Я думала, он оторвёт их и убежит!

Зайрик не вернулся, хотя пора бы. Ди, хоть и не общался со средним братом, а волновался за него. Ему даже показалось, что он вообще единственный, кто волнуется о том, что смеркается, а разведчика всё нет.

— Кстати, а как у него изо рта воняет?! — скривилась жена Зайрика. — Я как-то с ним… — замялась она. — Разговаривала. Думала, стошнит!

— Это ещё что! — сказала Тири. — Вон у этой, у давалки, как из пасти-то несёт?!

Ди подобные разговоры слышал бесчисленное количество раз. Молодой разведчик недоумевал, почему они обсуждали других людей так, будто им одним знакомы истинные правила поведения в обществе. Он сам видел и помнил много забавных, а зачастую и унизительных случаев с невестками. Знал о некоторых из их грешков. Например, одного из детей жена Зайрика «нагуляла». Тири до замужества была не лучше той самой «давалки», а жена Траана и по сей день бегает на свидания. Каждый раз, когда начинались подобные обсуждения, Ди так и подмывало спросить: «А чем вы лучше?». И перечислить их «заслуги». Только вряд ли братья по достоинству оценили бы правду о своих жёнах.

Под голос невесток и кашель ребёнка Ди задремал. Проснулся от того, что дверь резко распахнулась, стукнувшись в спавшего Бримо. В дом ввалился Зайрик. Из одежды на нём остались лишь клочья штанов, да шапка. В руках ружьё с расколотым прикладом. На теле многочисленные раны с запёкшейся кровью.

К тому моменту дом уснул, а на улице давным-давно стемнело. Ночь накрыла страшной лапой мёртвую планету. И живым Зайрика не ждали, но свечу на столе всё-таки оставили.

— Я… я… — зубы разведчика стучали.

Первым опомнился Гтирер. Выскочил из-под тёплой шкуры и кинулся к брату.

— Тири, Нини, — скомандовал старший брат. — Быстро раздевайтесь и в кровать Зайрика!

Девушки вяло повылазили из тёплых постелей. Гтирер, тем временем, разогнул закоченевшие пальцы брата, вытащил ружьё.

— Я… я… — пытался сказать Зайрик.

— Да что вы копошитесь?! — прикрикнул старший разведчик на женщин. — Человек умирает, а они копошатся! Ты чего разлеглась?! — гаркнул на жену Зайрика, застывшую на семейном ложе. — Быстро собрала детей и вон из постели!

Тири с женой Траана разделись и неловко прикрывали наготу. Гтирер подвёл среднего брата к постели, аккуратно уложил.

— Ложитесь и нашёптывайте ему что угодно, но он должен отогреться! — скомандовал Гтирер жене и невестке.

Женщины, под пристальными взглядами домочадцев, легли с двух сторон от разведчика.

— Почему я не могла этого сделать?! — пробормотала жена Зайрика.

— Потому что пресытился он тобой уже давно, дура! — ответил Гтирер.

Женщины обвили замёрзшего человека, принялись по очереди нашёптывать всевозможные пошлости.

Свет не погасили, но кровать с замёрзшим человеком и обвившими его женщинами прикрыли занавеской. Этот способ отогревания был очень стар, но использовался мало. Редко человек замерзал до такой степени, чтобы его требовалось отогревать таким образом. Обычно люди или возвращались подмёрзшие, или не возвращались вовсе. И самой большой загадкой было обморожение конечностей. Ходила легенда, что первые поселенцы боялись этого странного и непонятного явления. Современные жители поселения ничего о нём не знали, но детей зачем-то пугали.

Постепенно щёки Зайрика порозовели, грудь начала вздыматься плавно и высоко.

— Фу-у-у-х! Будет жить! — Гтирер заглянул за ширму. Вытер испарину со лба.

— Мой сын умер, — глухим голосом произнесла жена Бримо.

И лишь теперь все обратили внимание, что никто уже не кашлял.

— Он будет жить, а мой сын умер! — она сидела на кровати и гладила по голове бездыханное тело. Слёзы капали на окровавленное лицо трупа. Старая шкура валялась рядом, на полу, вся в крови. — Он будет жить, а мой сын умер! — в исступлении повторила она. — Почему?

Утром Ди проснулся в потрясающем настроении. Мать, как всегда, сидела за столом, а весь дом ещё спал.

— Привет! — помахал рукой молодой разведчик.

— Привет, — улыбнулась мать.

Он полуодетый выскочил на крыльцо. В честь хорошего настроения собрался зарядку сделать, но вспомнил, что так и не отчитался перед ремонтниками.

— Да чтоб тебя! — хлопнул ладонью по бедру.

Ди не умел делать зарядку, да и упражнений не знал. Лишь видел, как покойный отец, да Гтирер, иногда, выходили по утрам на крыльцо делать зарядку. А возвращались взбодрившиеся и полные сил.

Молодой разведчик заскочил. Натянул одежду.

— Что делаешь? — поинтересовался перед тем, как выйти.

Мать посмотрела на него долгим взглядом, полным боли и скорби. Ди несколько минут подождал ответа, а потом пожал плечами и выскочил на улицу. Он сам не понимал, каким образом так лёгко отнёсся к смерти отца. Но факт оставался фактом — исчезновение Флора, по сути, заметила лишь его жена.

Поселение спало. По периметру частокола ходили наблюдающие, но улица ещё пустовала. Ди, по дороге, заглянул под навес. Сии нет. Насвистывая, направился дальше. Когда подошёл к дому ремонтников, оттуда донёсся приглушённый крик. После громкая ругань.

«Вряд ли я вовремя пришёл» — заключил Ди.

Тихо спустившись с крыльца, на всякий случай отошёл от входа. Решил пока побродить, да полазить по горам хлама вокруг дома. Чуть углубившись внутрь разнородного, а зачастую и непонятного барахла, мельком увидел чёрную шкуру.

Ди застыл в оцепенении.

«Не может быть! Показалось! От голода мерещится!» — вертелись в голове мысли, запрыгивая одна на другую.

Он медленно и тихо пробрался к тому месту, где увидел зверя. На снегу осталось множество отпечатков. Ди сглотнул. Выходило, что Вожак узнал подземный ход в поселение.

«Может и не такие уж это сказки про то, что изгнанница пробралась под землёй?!» — с ужасом подумал молодой разведчик.

Получалось, что теперь, в любой момент, на поселение могли незаметно напасть! Ди задумался, а не вернуться ли за оружием, заодно и о находке братьям рассказать.

«Нет, — заключил он. — Или не поверят, или трусом посчитают. Опять будут насмехаться!»

Вдохнув поглубже, направился по следам. Медленно, осторожно и тихо. Каждый раз, перелезая какую-нибудь преграду, или поворачивая за угол, боялся наткнуться на Вожака. Но следы уводили глубже в завалы. В одном месте пришлось даже проползать на брюхе под ящиком.

Следы закончились перед небольшим металлическим листом, на импровизированной полянке, посреди хлама. Ди застыл в оцепенении. Снег покрывал каждое строение и сооружение. И молодой разведчик с детства знал, что так и должно быть. Однако, на листе стали снега не было. Он небольшой горкой лежал на противоположной от человека стороне. Ди взялся за ледяное железо. Приподнял…

В каменной плитке площади располагался люк без крышки. Разведчик сильнее поднял лист и подобрался ближе, заглянуть внутрь. Внутри люк был выложен красным кирпичом. С одной стороны вделаны металлические скобы. Ди так и подмывало крикнуть что-нибудь в темноту. Даже рот раскрыл и воздуха набрал, но в последний момент передумал. Стальной лист он по-прежнему держал и даже не чувствовал, что тот холодит руки. Воображение нарисовало печальную картину последнего нападения.