Красная тетрадь - Беляева Дария Андреевна Страница 39

– А Андрюша? – спросил я.

– Андрюша ждет не дождется, когда вам будут отрезать руки и ноги.

– Нам будут отрезать руки и ноги?

Ванечка пожал плечами, выудил из пакетика очередной окурок.

– Хочешь?

– Я не курю.

– Забыл.

– Ничего.

Я потрогал ветку, на ощупь она была шершавой.

– Легко занозить руки, – сказал я.

– Тебе это не страшно, – сказал Ванечка и улыбнулся. – Но ты не такой толстокожий, как тебе сейчас кажется.

Он вздохнул как-то глубоко и по-взрослому, сказал:

– Страдалец.

И я сразу понял, что это слово он взял от бабушки, даже вместе с интонацией.

– А как так вышло, что тебя нашли в лесу? – спросил я.

– Ну просто так вышло, – сказал Ванечка. – А как так вышло, что тебя нашли в роддоме?

– Меня не нашли в роддоме.

– А, ты там родился.

Этот разговор решительно терял всякий смысл. Тут я увидел красивого жука с синей спинкой и желтыми глазами. Такие водились только у нас на планете. Жук был замечательный и совершенно не кусачий. Я осторожно подставил ему ладонь, и он заполз на нее, как ручной.

– Смотри, – сказал я. – Красивый?

– Очень, – сказал Ванечка. – Я потрогаю.

– Только осторожно. Можешь пальцем погладить по спинке, но не раздави.

Жук на моей ладони замер, словно бы был не против, чтобы его гладили. Но на самом деле, конечно, он испугался. А я не имел никакой возможности убедить жука в том, что мы не причиним ему вреда.

– Красивый, – повторил Ванечка, скопировав мою интонацию. – Красивый-красивый такой.

– Да, – сказал я. – Природа удивительна и многообразна. Как говорил Дарвин: бесконечность прекрасных форм.

– Ну точно, – сказал Ванечка. – Он так говорил.

И я сам себе удивился, ну как можно было взволноваться от Ванечкиных выдумок?

– Создания эти ужасно совершенны, – сказал я. – Все в них имеет смысл.

– А эти рожки зачем?

– Это чтобы драться с врагами и соперниками. Но это очень честная драка. Соперник падает вниз с дерева. Но не умирает, насекомые не разбиваются, потому что они очень легкие.

– А я бы убил соперника, – сказал Ванечка.

– Ты все время это повторяешь.

– Потому что я убийца.

– Ты уже убивал?

– Не помню.

Ванечка качнулся вперед и назад, я осторожно удержал его одной рукой, а на другой продолжал демонстрировать ему жука.

– Мне нравится, – сказал Ванечка. – Ты мне показал жука. Я тебе тоже тогда расскажу про лес.

– Расскажешь?

– Но сейчас не расскажу.

– А почему сейчас не расскажешь?

– Потому что сейчас нас отвлекут.

В этот момент нас в самом деле окликнул какой-то мужчина:

– Эй, малышня, что это вы там уселись? Свалитесь же!

Надо же, Ванечка оказался наблюдательнее меня!

Я тут же устыдился своего поведения.

– Простите пожалуйста, мы сейчас слезем!

– А вот и не слезем! – сказал Ванечка. – Хотим и сидим. Я, если захочу, даже упаду и тебя не спрошу! А ты вообще кто такой?

Я сказал:

– Ванечка, не упрямься, нам правда лучше бы спуститься.

– А я упрямлюсь!

Мужчина внизу засмеялся. Он был очень высоким, носил хороший костюм и замечательную шляпу. Мне сразу понравился его серьезный подход ко внешнему виду: немногие одеваются так официально в курортных городах.

– Ты, судя по форме, пионер, – сказал мне мужчина.

– Да, – ответил я с гордостью.

– А ты?

– Я – нет, – сказал Ванечка. – Я бычки ищу.

– Ладно, – сказал мужчина. – Ну тогда дай-ка мне спичек, я покурю, а тебе отдам бычок.

– А я вам брошу, и вы не поймаете.

– А ты мне не бросай, – сказал мужчина. – Зачем же, вдруг я правда не поймаю.

Он вытянул руку, немножко ею встряхнул, как теннисист перед тем, как взять ракетку, а потом из его пальца показалась белая кость, она росла и росла, будто какое-то диковинное растение, поднималась все выше и выше.

Ванечка сказал:

– Ого!

Аккуратно обходя веточки, кость пробиралась к нам, будто какая-то причудливая лиана. Наконец, она замерла почти на уровне моего носа.

– А как я спички положу? – спросил Ванечка.

– Ах да, забыл!

От кости отделились отростки, они раскрылись, образуя причудливую колыбель. Когда Ванечка опустил туда спички, они сомкнулись.

– Спасибо, – сказал мужчина.

На нечто, произошедшее от человека, эта конструкция вовсе не была похожа. Скорее на какую-то тонкую, ювелирную работу в области декоративно-прикладного искусства.

– Как здорово! – сказал я, а Ванечка уже начал спускаться.

– Осторожнее, Ванечка!

Я посадил жука обратно на ветку и принялся аккуратно спускаться, хотя мне, конечно, не терпелось познакомиться с солдатом, который рад продемонстрировать свои умения.

Товарищ Шиманов нам никогда ничего не показывал. Да и вообще интересоваться таким считается неприличным.

Ванечка спустился первым, спрыгнул он, на мой взгляд, раньше, чем следовало, упал, но тут же поднялся.

– А как это вас зовут? – спросил он.

– Жорж, – ответил мужчина.

– А я такого имени не знаю совсем!

Я спросил:

– А отчество? Жорж – ваше настоящее имя?

– Нет, – сказал он. – Настоящее – Григорий. Но это почти как Жорж.

– Георгий, – сказал я. – Почти как Жорж. А Григорий, это, скорее, Грэгори.

– Ой, какая ты маленькая зануда, – сказал Жорж, проигнорировав мой вопрос об отчестве. Оказалось, что он совсем еще молодой человек. Шляпа и хороший костюм делали его старше, но вблизи я не дал бы ему больше двадцати пяти.

Жорж, очень высокий, стройный, с изящными и правильными чертами лица, сразу напомнил мне лондонского денди. Глаза у него были длинные, светлые, а волосы – каштановые и чуть рыжеватые, почти как у Володи, но светлее.

Жорж втянул свою кость обратно да еще так стремительно! Листья над нами заколыхались от движения. Спички упали Жоржу на ладонь.

– Благодарю еще раз, – сказал он.

Достав сигарету из портсигара, Жорж с невероятным изяществом чиркнул спичкой и закурил.

– Это больно? – спросил я.

– Да, – сказал Жорж. – Если не будешь достаточно внимательным. Надо уметь работать с нервами. Там вообще много тонкостей.

– А что вы еще можете? – спросил Ванечка.

– Почти все, что ты можешь вообразить.

– А в собаку превратиться можете?

– Могу, но это будет просто невероятно уродливая собака, над красивой нужно работать.

Жорж улыбнулся нам, и я подумал: он выглядит как совершенно здоровый человек.

– А как давно вы уже солдат?

– Год, – ответил нам Жорж. – Я здесь так, для отдыха и профилактики.

Ванечка протянул руку и прикоснулся к щеке Жоржа. Жорж удивился, но не разозлился.

– Какой горячий! – сказал Ванечка.

– Так и должно быть, – сказал я. – Активность червя существенно повышает температуру тела. Только у императоров температура оставалась нормальной, они были лучше адаптированы к червю.

– А ты умный мальчик, как тебя там?

– Арлен.

– Надо же, а я думал, у меня самое необычное имя.

– У вас обычное имя, – сказал Ванечка. – Вы же Гришка.

– А ты, стало быть…

– Я – Ванечка.

– Ну ладно, – вздохнул Жорж. – Присядем. Ну, например, сюда.

Мы заняли скамейку у клумбы, Жорж вытянул ноги, сказал:

– Таких везучих людей, как я, крайне мало в этом мире.

– А, – сказал Ванечка. – Вы хотите, чтобы мы послушали вашу историю.

– Ну, строго говоря, это не обязательно. Я как раз отправляюсь на встречу к красивейшей женщине.

– Тогда почему вы не спешите? – спросил я.

– Это ясно: потому что она меня не ждет.

– Ой, это сюрприз? – спросил Ванечка. – Когда я сделал маме сюрприз и пришел к ней на работу, она не стала радоваться.

– Надо было подарить ей подарок.

– А вы дарите своей женщине подарок?

– Я его еще не купил, куплю по дороге.

Я сказал:

– А мы вас не задерживаем?

– Как же вы можете меня задерживать, если я никуда не спешу? Думаю, моя женщина сейчас только завтракает. Она работает певицей.