Павел Шумил - Процент соответствия Страница 13

Часто в экскурсиях его сопровождала Ригла. С девушкой произошла удивительная перемена. Она прикусила свой острый язычок и из ехидной насмешницы превратилась в слушателя. Алим делился с ней теориями, спорил вслух сам с собой, она слушала и не перебивала.

В день, когда группа должна была отправиться в обратный путь, Икша собрала общее собрание. Хотя все были в курсе, описала ситуацию. Предложила Алиму сделать доклад о скорости подъёма уровня среды.

— Сейчас подъём составляет три-три с половиной сантиметра в сутки. Это даёт сто суток ожидания. Но, с затоплением берегов увеличивается зеркало водоёма. А это, в свою очередь, замедляет подъём уровня. Так что ждать нам двести-двести пятьдесят суток. Если же мы пророем вдоль правого берега канал глубиной два-три метра... Сами понимаете, насколько это ускорит...

— Как-то не так я себе представлял экстремальный туризм, — заметил Ольян, один из хохмачей. — Вместо опасностей, беготни от хищников — камни с утра до вечера таскать!..

Алим надеялся, что Икша не коснётся горьких моментов. Но инструктор решила иначе. Упомянула всё. И голод, и вымывание солей, и разлагающуюся органику на затопленных берегах.

— Прошу прощения! — не вытерпел юноша. — Но растительность суши съедобна! Чем больше мы съедим, тем меньше сгниёт! Для хищных видов, конечно, травка не лучшая еда. Но если есть от пуза... Я хотел сказать, экономить не надо...

— Чем больше слопаем, тем меньше сгниёт. Ты это хотел сказать? — перебил Корпен.

— Я хотел... Разлагающаяся органика... Токсикация среды...

— Вот-вот! Среду ему жалко.

Алим окончательно смутился, а туристы захихикали.

— Но это ещё не всё, что я хотел сказать! — затараторил Алим. — Когда мы не вернёмся в срок, пошлют спасателей. Они обнаружат завал и сюда пришлют строителей с алмарами. Вы не знаете, что это за звери! Завал за неделю раскидают.

— Пока строители алмаров подгонят, мы состаримся!

Разгорелся жаркий спор. Большинство сошлось на том, что строители ничего не делают вовремя.

— ...Нет, на самом деле, это была отличная идея. Мы должны были сами придумать это, — уверенно произнёс Орчак.

— Ты хорошо всех успокоил. Теперь все уверены, что спасение — только вопрос времени, — согласилась с Орчаком Икша.

— Но в чём я не прав? — изумился Алим.

— Объясни ему, — посоветовал Орчак, отвернувшись.

— Алим, с этой стороны завала среда. А что с той стороны?

— Как что? Река...

— Сухое русло. Много-много километров сухого русла, Алим. Спасатели не смогут привести сюда алмаров.

Атран. Институт генетики

...Закрыть глаза, закрыть уши, отказаться от всех чувств, только инструмент, его чувства... Подождать, пока не будет полного слияния... Образец... Прохладная культура ткани... Обволочь её медузообразным телом инструмента... расслабиться, пока ещё подготовительный этап операции... Сосредоточиться на маленьком участке... Сформировать и подвести к этому участку ощущала... Так... Клетки поверхности не нужны, они раздавлены и повреждены... Растворить... Глубже, ещё глубже... Вот они, мягкие, нежные клетки внутренних тканей... Сузить поле обследования, всё, что рядом, не существует... Хорошо, получилось... Утончить ощущала... Сосредоточиться на нескольких клетках... Вот они, упругие, слипшиеся оболочками... Раздвинуть, выбрать одну... Отделить от остальных, завлечь внутрь инструмента... Об остальных забыть, их больше нет... Вот она, единственная, растёт, заполняет всё поле чувств... Мешочек с упругими стенками... Ощупать... Хороший мешочек, совсем не повреждённый... Ощущала больше не помощники, теперь подвести к мешочку жгутики... Внутрь клетки... Осторожно, нежно, не повредить... Вот он — клубочек ядра... Извлечь... Аккуратно, нежно... Забыть о клетке, есть только ядро, оно заполняет всё поле чувств... Подождать, расслабиться, соразмерить усилия и масштабы... Вот он, большой как глаз алмара... Войти жгутиками в него, ощупать... Нежно, едва касаясь, пока не обострятся чувства... Теперь распутывать, выделять петлю за петлёй, нить за нитью... Время остановилось, его нет, есть бесконечно сложный узел нежнейших переплетений... Не торопиться... Одна нить отделена, в сторону её... Теперь пойдёт легче... Вторая, третья... Клубок распадается, теперь выпрямить, распутать каждую в отдельности... Разложить в пространстве аккуратно, одну к одной... Обволочь сознанием, расслабиться, пусть инструмент ознакомится с ними, ощутит, поймёт их... Забыть об осязании... Чёрное ничто... В нём формируется туманная тень... Предвестник образа... Не торопиться... Времени нет, есть облачко, оно расплывчато, туманно, сосредоточиться на нём... Сфокусировать... Не торопиться... Отступить назад... Снова сфокусировать... Будто ощупываешь облачко ощущалами... В одних местах оно плотнее, там не трогать, в других совсем рыхлое, там нежными прикосновениями раздвинуть невесомую субстанцию, прижать к плотным узелкам... Образ формируется всё чётче... Это же цветок егия! Тот самый, что растёт у входа в грот лаборатории. Спасибо тебе, Ардина, ты славная девчонка. Или это намёк? Позднее подумаю. Сейчас выхожу из слияния с инструментом... Без спешки не травмируя и не балуя инструмент... Нити скомкать в комочек... Это тоже тренировка... Где у нас клетка?.. Вот она... Комочек в клетку... Пусть оболочка клетки восстановится... Подождать... Жгутики больше не нужны, убираем и забываем... Клетку нежно двигаем к образцу ткани... Где она была? Здесь, вроде? Ну, сюда её и вернём... Эти три раздвинем... Потеснитесь, ребята... Готово! Выводим образец ткани из инструмента... Сделано... Теперь вспоминаем, что у нас

были чувства... Слух, обоняние, осязание... С осязанием что-то не так, но это пройдёт... Можно слегка расслабиться, ослабить контакт с инструментом... Я Атран, широкомыслящий, я больше не инструмент. Хорошие здесь инструменты. Настоящие! Чуткие, отзывчивые. Не те, университетские, ленивые, огрубевшие от сотен студентов, выработавшие на студентов иммунитет и почти не поддающиеся управлению. Ехидные сволочи, одним словом. Нет, с таким инструментом работать одно удовольствие. А теперь можно попробовать приоткрыть один глаз. Мутный свет... Ну да, я сам в инструмент по самые жабры погрузился... Медленно-медленно приподнимаюсь на плавниках. Всё тело задеревенело... Инструмент, не обволакивай меня больше, отделяйся от меня... Умница... Хотя ты этого и не понимаешь. Теперь можно приоткрыть второй глаз... И выйти из слияния.

Отрабатываю плавниками назад и оглядываю лабораторию. Ардина о чём-то тихо беседует с профессором в другом конце грота. Неуклюже, как моллюск, шевелю одеревеневшим хвостом, выплываю в центр грота. Помещение залито бледным, рассеянным светом. То ли вечер, то ли утро.

— Сколько времени?

— Ты уже закончил? Ну, что это было?

— Выйдем наружу, я тебе такой же подарю.

Ардина смеётся приятным, жаберным смехом. Серьёзная девушка. И красивая.

— Вы, юноша, просидели в инструменте почти сутки. Солнце только что встало. Были какие-то сложности?

— Нет. Просто мы с инструментом притирались друг к дружке. Замечательный у вас инструмент. Ни в какое сравнение с учебными не идёт. Чуткий, понятливый! Очень чёткую картинку образца дал.

— А скажите мне, юноша, это был женский или мужской цветок?

Выпадаю в осадок. И честно в этом признаюсь.

— Не знаю. Я первый раз имел с ним дело.

— О чём же вы думали?

— Об Ардине...

Ардина фыркает и гневно бьёт хвостом, а профессор смеётся.

— Ну, девочка, берегись! Охотник добычу не упустит! Идите домой, юноша, сегодня-завтра отдохните, а послезавтра будете мне ассистировать.

— Что за операция?

— Рук-ки. Как всегда, рук-ки. Когда же установится единый стандарт на этот орган? Ну, иди отдыхай, а то я уже ворчать начал.

Своего хома пока не было, и Атран по-прежнему проживал в студенческом кампусе. Один в двухместном хоме. Алим до сих пор не вернулся из путешествия. Атран даже начал беспокоиться. Но с другой стороны, двухместный хом в кампусе на одного — это здорово! Далековато от работы, зато жизнь ключом бьёт!

Наскоро перекусив, он вышел на маршрут и неспешно двинулся к хому. Вскоре его догнал маршрутный шалот. Резко ускорившись, Атран сравнял скорости и присосался на свободное место позади нижнего нервного пятна шалота. Рядом дремала немолодая, добрая даже во сне особа. Это получалось у неё так сладко и заразительно, что Атран сам широко зевнул, задремал, и чуть не проспал свою остановку. Проснулся от толкотни и гомона студенческих голосов. Молодёжь облепила шалота словно пиявки. Водитель привычно обругал прицепившихся у самого хвоста, заявил, что если под хвост попадут, то так им и надо, сами виноваты. Его заверили, что все с этим согласны, и шалот под шутки и звонкие выкрики взял курс к университету.

Первым делом Атран отоспался. Потом проведал друзей-студентов. От Алима не было никаких известий. Более того, не вернулся никто из группы, с которой он отправился в путешествие. Это настораживало. Ещё две-три недели, и профессор вместо Алима возьмёт в свою группу другого выпускника, а друзья намечали устроиться в одно место.