Аделаида Агурина - Джокер Страница 14

Переход с темы на тему был столь резким, что поначалу Алина не знала, что и сказать. Лишь собравшись с мыслями, она ответила:

– Я не знаю. Нужно время, чтобы понять. Но я не чувствую зла или опасности.

Джокер поднял вопросительно бровь.

– В самом деле? А как тебе рисовать?

Он перескочил с темы на тему так естественно, словно горная коза с одного уступа на другой. Алина же снова встала перед ним в растерянности.

– Это твой дар? – спросила она наконец.

Джокер пожал плечами.

– Зависит от того, что ты имеешь в виду.

– Ты дал мне дар рисования.

Джокер минуту рассматривал Алину, как какое-то странное животное, и вдруг расхохотался. Хохотал он от души, до слёз из глаз. Разве что не покатился по полу. А потом, отсмеявшись, сказал:

– Я не мог тебе ничего такого дать. Я всего лишь раскрыл то, что уже есть. То, что уже было.

– А у меня был талант к живописи? – удивилась Алина.

– Как и много других. Просто этот лежал ближе остальных. Если хочешь, могу ещё что-нибудь… музыку, например, писать будешь. Или… впрочем, это очень далеко лежит. Тут даже я через пару лет только справлюсь.

Не сказать, что Алина хоть что-нибудь поняла, но задать вопрос ей не дали. Стены замка как-то странно дернулись и поплыли.

– О, кажется, ты понадобилась кому-то до зарезу в бодрствующем состоянии, – заметил Джокер.

Это успокоило Алину. Немного. Стены продолжали плыть. А Джокер задал новый вопрос:

– Так как же насчёт имени?

Объяснять свою позицию насчёт своего родного имени у Алины не было времени, но внезапно, наверное, под воздействием вина, на неё напало проказливое настроение, как в детстве. И, из последних сил пытаясь удержаться на гребне сна, она крикнула:

– Меня зовут Старрайзе! Звёздная, звёздная дорога, а не лунная!

Правда, Алина сама не была уверена в правильности как значения слов, так и произношения. Ну и ждала реакции от Джокера. Реакция последовала.

– Звёздная, так звёздная, – услышала она совершенно спокойный голос.

И проснулась.

Глава 5

– Просыпайтесь, леди, просыпайтесь.

Вот просыпаться как раз и не хотелось. Во-первых, Алина на этот раз не договорила с Джокером. Бывает такое ощущение, когда разговор резко прервали. И пусть от этого разговора оставалось всего ничего – разве что последняя фраза и прощание – всё равно неприятно. Ну а во-вторых… Алина попросту не выспалась за эти пару часов, что прошли с момента засыпания. Но проснуться всё же пришлось. Алина с трудом разлепила глаза. Прямо над ней, то есть на ней находилась девушка. Молоденькая, тоненькая девушка, с неестественной бледностью кожи, что можно было списать на яркий лунный свет, заливавший комнату. Девушка изо всех сил трясла Алину, пытаясь разбудить. И даже, кажется, прыгала на ней. Правда, была совсем уж невесома – Алине показалось, что она весит меньше цыплёнка. А ещё неприятными показались ей прикосновения девушки. Совсем холодные. Алине даже почудилось, что волна холода идёт от самой девушки. Но она быстро отогнала эту мысль.

– Что случилось? Кто вы? – спросила она необычайно быстро для только что проснувшегося человека.

– Леди. Вы должны уходить отсюда! Немедленно! Пока не поздно!

– Но…

– Быстро! Уходить! – в глазах девушки было столько отчаяния, что Алина осеклась на полуслове. И только сейчас обратила внимание, что она видит девушку очень чётко. Гораздо чётче, чем полагалось бы, даже учитывая то, что луна светит вовсю.

– Для начала, – Алина попыталась сказать ещё одну фразу. Тут в глазах девушки появился страх, даже ужас. Она легко вскочила с Алины, и теперь та могла видеть её тонкую фигурку, омываемую лунным светом. Только вот лунный свет не омывал её. Он шёл сквозь девушку, как сквозь статуэтку из не очень качественного, чуть мутноватого хрусталя. Внезапно для Алины стало ясно, почему прикосновения девушки были такими холодными. И от неё действительно шёл холод – тут Алина тоже ничего не вообразила. Девушка уставилась на свою призрачную гостью. Больше всего Алину удивляла собственная реакция. Она впервые в жизни увидела привидение. И… ничего. Никакого страха, тем более – ужаса. Никакого удивления. «И чего это в фильмах все так орут?» – удивилась Алина. Она по-прежнему рассматривала девушку. Алина даже встала и попыталась прикоснуться к гостье. И тут же отдёрнула руку. Та не прошла сквозь тело привидения, как ожидала Алина. То есть она, может, и прошла бы, но как только Алина попыталась погрузить её в призрачную плоть, руку сковал невероятный холод. Алина стала тереть руку и трясти ею. На миг даже показалось, что вместо кисти у неё теперь кусок льда. Но этот кусок льда болел так, будто его пронзали сотни иголок, что давало Алине право надеяться на то, что рука всё-таки осталась при ней. И даже будет действовать как… как рука. Девушка, казалось, больше не обращала внимания на Алину. Она просто стояла и смотрела куда-то сквозь – словно это не она, а Алина была привидением.

– Что ты хочешь сказать мне? – спросила Алина. Но девушка молчала. Алина начала нервничать. Но это продолжалось недолго. Вновь внезапно, как и раньше, девушка обернулась к Алине и посмотрела прямо на неё. Уже осмысленно.

– Уходи отсюда… – на этот раз голос был другим. Он шипел и свистел.

– Уходи! – голос взвыл на такой высокой ноте, что Алина чисто автоматически зажала уши.

– Да кто ты? – в свою очередь закричала Алина.

Девушка лишь печально покачала головой. И тут в секунду, как это бывает в фильмах ужасов, её лицо изменилось. Нежные черты исказились гримасой боли и отчаянья. Кожа лопнула, и уродливые шрамы пересекли лицо по щекам. Глаза запали, и на Алину смотрели уже кровавые раны пустых глазниц. «Вот когда такое увидишь – точно закричишь», – неожиданно подумала Алина. Но она опять не закричала. И не испугалась. Она онемела и смотрела на происходящее как зритель, который на самом деле находиться не здесь, а где-то по другую сторону экрана. Девушка привидение открыла рот в крике ужаса, но крика не последовало, только кровь толчками выливалась на подбородок и катилась ниже, на платье. А потом привидение отступило назад. Нет, не отступило. Её буквально что-то потащило назад, к стене… и в стену. Привидение утопало в стене комнаты, пытаясь выбраться. Но кто-то был гораздо сильнее. И он тянул, тянул. В последнем усилии привидение закричало, и на секунду вместо окровавленной рожи на Алину смотрело прежнее милое личико. Оно прошептало:

– Спасайтесь, леди. Иначе… я – Диратта. Вы станете… так же…

Толчок, словно от боли, прошёл через всё тело привидения и голова девушки полностью ушла в стену. Алина осталась стоять посреди комнаты в недоумении. О сне нечего было и думать, конечно же. Но… Алина судорожно глотнула. Голова кружилась. Она совершенно не знала, что делать сейчас. Что это было – предупреждение? И она если останется здесь, станет такой же как… как… или, может быть, это что-то типа проверки? Подходит ли она Ордену.

– Ну почему эти привидения всегда говорят так невразумительно, – пожаловалась вслух Алина. Она уже забыла, что о привидениях, собственно говоря, знает только из фильмов и книг. И это единственное привидение, которое она… впрочем, разве сейчас это важно?

«Наверное, потому, что это, подчас, существа, умершие не своей смертью, не понявшие до конца, что произошло. И не очень здоровые психически из-за всего этого».

На этот раз голос Джокера в сознании раздался хоть и не ожидаемо, но как раз тогда, когда это было необходимо.

– Но почему ты меня не предупредил?

«А я обязан? Я тебе кто тут? Вообще-то я обязан подставлять и творить пакости, а не выручать из них».

– Но ты достаточно часто помогал, я знаю. Я читала.

«Ну ладно, поймала».

Поскольку Джокер замолчал, Алина спросила:

– А дальше мне что делать? Тут вообще действительно опасно? Да?

«Тебе решать».

– Но как? Я ведь ничего не знаю, – Алина почувствовала, что её разум постепенно погружается в пучину отчаяния. Ужасно захотелось уткнуться в чью-то жилетку и поплакаться. И представить себя маленькой девочкой, для которой нет проблем, недоступных самой великой силе во вселенной – маме. Джокер, естественно, и не думал её утешать. «Ещё наверняка и смеётся надо мной, зараза», – неожиданно зло подумала Алина. К сожалению для неё, злость вовсе не придала ей сил. Она продолжила в прежней манере:

– Неужели тебе будет совсем не жаль меня?

Чужой смех разнёсся по сознанию сотней хрустальных колокольчиков. А потом, когда он смолк, пришёл ответ:

«Честно? Мне будет обидно».

– Обидно?