Константин Уткин - Песий бунт Страница 17

Умник молча наблюдал за спектаклем и вздохнул.

– Придется мне одному ехать… не хочешь ты в люди выбиваться, так и сиди остаток жизни в охранниках… ни тебе девок, ни тебе денег… Только водка да похмелье…

– Ты что? – Вдруг подскочил вислоносый – какие деньги? Какие девки? Да я с тобой просто так пойду, посмотрю хоть, как тебя оттуда выкидывать будут, в случае чего и помогу…

АХ ты заботливый мой – подозрительно прищурился Умник – кому помогать то будешь? Охране? Да нет, не бзди, никто никуда меня гнать не будут… не будет…вот увидишь…

Вислоносый только головой покрутил – ну что тут поделаешь, съехала крыша у мужика, все бывает в этой жизни… теперь он, как верный друг, должен поехать в эту чертову мэрию и разделить позор не двоих…

Однако все получилось не так – и оба друга оказались неправы.

Все вышло гораздо проще и радикальнее – мент в бронежилете, с ленивой скукой на откормленной ряшке осмотрел двух колотящихся с похмелюги ханыг (а выглядеть прилично они так и не смогли) поинтересовался, за каким они приперлись в мэрию…местный буфет им, конечно, не по карману.

В ответ Умник встал в позу и, сознавая ответственность момента, произнес…

– У меня есть радикальное средство избавления города от взбунтовавшихся собак.

Мент глубоко вздохнул, поскреб под каской затылок и сказал…

– И что вы, мужички, хотите? Чтобы я вас к Полянке провел? Не выйдет… у него сейчас как раз совещание…. Как раз по этому вопросу… подождите, пожалуй… может, я вам помочь и смогу… ждите, мужички, ждите… не каждый день таких радетелей за судьбу страны встретишь… вас просто охранять надо.

Он осмотрел их с ног до головы, словно оценивая оставшуюся в дряхлых телах силу, и взял трубку. Номер он набирать не стал, ткнул пальцем в кнопку и произнес, словно предвкушая что – то хорошее…

– Тут ловцы собак пришли, так что по вашу душу… нет – нет, как обычно… сколько пили?

Вдруг обратился мент к Умнику и тот, удивленный вопросом, ответил.

– Вчера… а до этого неделю… не пил…

– Все ясно – жизнерадостно отрапортовал мент – неделю отдыхал – значит хреначил не меньше месяца….

Он положил трубку и сияющими глазами уставился на друзей…

– Не надо вам никуда идти, к вам самим сейчас выйдут…

И ведь действительно, вышли – не обманул красавец мент – два здоровенных бугая в мешковатых грязных халатах и суровыми небритыми физиономиями. Мент с улыбкой показала Умника и тот, наконец то осознав, что произошло, рванулся мимо мента вглубь здания – но было поздно, на него уже навалились, крутили руки, натягивали через голову какую-то хламиду и в мгновение ока Умник оказался спеленатым, как младенец и столь же беспомощен…

– Ну ничего – ласково пообещал один санитар, прижимая к носу быстро набухавший кровью платок – в мэрии нам нельзя с вами … как положено… общаться … А вот в больнице я с тобой поговорю… повели его…

– Сволочи!!! – вопль разнесся по гулким коридорам мэрии – хрен вам всем на рыло!! Пусть вас самих собаки жрут!! На коленях будете умолять – все равно не помогу!!

Замолчал он только в машине – не без помощи санитара, чей пудовый кулак опустился на темечко. Вислоносый, у которого в жизни был печальный опыт общения с дурдомом, словно лишился дара речи – и поэтому санитар отвесил ему только лишь легкий поощряющий подзатыльник…

Глава 3

Люди, живущие в окрестностях Лосиного острова, впервые за много лет перестали гордиться этим соседством… дело в том, что уже невозможно было зайти на окраину леса и с наслаждением там нажраться, оставив после себя горы пластиковых бутылок и одноразовой посуды. Нельзя было просто прогуляться под ручку с девушкой по песчаным тропинкам, зная, что любой куст может стать местом для самого романтичного знакомства – то есть знакомства с телом избранницы….

Подростки, накачивающиеся до одури пивом возле лесного пруда и от тупой молодежной агрессии выворачивающие из земли бревенчатые скамейки – и те вынуждены были перенести свои бесчинства на самые окраины леса, где их с завидной регулярностью стали отлавливать патрули.

Дольше всех держались спортсмены – может, из за высокого уровня энергии, может, из за спортивного упрямства они продолжали крутить педали велосипедов и стирать подошвы беговых кроссовок, ни на что не обращая внимания.

Больше всего пострадал, конечно, слой, менее всего этого заслуживший – неторопливые пенсионеры, блуждающие по зарослям в поисках лечебных травок и грибов.

Но опять же – нет правил без исключений – некоторым из них лес позволял находится в нем довольно долго… я не оговорился – именно позволял и именно лес. Похоже было, что это скопище деревьев в часе езды на метро от Красной площади (и предмет вожделений всех московских застройщиков) – стал обладать даже не разумом, а чем то еще более непонятным.

Страшные слухи стали ходить в районе Ярославского шоссе, станции Лось и даже в Медведково, и с другой стороны – от Сокольников, Преображенки, Богородского и Подбельского до Гольяново.

Словно по вечерам, оглушая столетние притихшие сосны грохотом подкованных копыт, носится на здоровенном черном жеребце сам покойный царь – ловчие соколы висят над ним в упругих струях, а перед конем легко мчится похожий на привидение здоровенный пес.

И там, где промчится ночью страшный всадник, лес приобретает колдовскую силу – и что произойдет с человеком, дерзнувшим сойти с одной из двух крупных асфальтовых дорог, пересекающих парк, неведомо никому.

Видел кто призрак Петра или нет – неизвестно, но то, что с людьми в лесу стало твориться что то странное, не подвергалось никакому сомнению. Мало кто отваживался отойти в сторону – какими бы спелыми ягодами и тяжелыми грибами не манила освобожденная от людей чаща. А те, кто все таки отходил, возвращался на родную асфальтовую полосу с расширенными от ужаса глазами и перебоями в сердце… что их так напугало всего в метре от дороги – объяснить не мог никто… просто неописуемый ужас (смертельный – как сказал один крепкий пенсионер) – буквально парализовал все тело нарушителя, а потом вышвыривал обратно…

Человеческие отбросы – пустые стеклянные бутылки и все тоже пластиковое бедствие своим ходом подползало к дороге и замирало на асфальте.

Поскольку верные себе люди – даже те, кто, несмотря на окружившую лес ауру страха и неприятия, отваживались пройти на асфальт – отказывались уносить этот мусор туда, где он и был создан, скоро вокруг дорог появились этакие мусорные заграждения. Одна старуха, возмущенная поведением природы, вдруг начала ногами спихивать грязь в придорожную траву. Она, воспитанница Ленина и Сталина, была свято уверена, что милостей от природы ждать нельзя – а позволять наглеть ей тем более…этому чертову лесу трудно, можно подумать, схоронить весь этот мусор, засыпать палой листвой, оплести корнями молодых деревьев – так нет же, мешает заслуженному отдыху трудящихся!!

Старушка верила ни в чох, ни в птичий грай – и, очистив от мусора один метр дороги, победоносно осмотрела нависшие над ней деревья…

Когда же она опустила глаза, дабы полюбоваться плодами своего труда, то охнула, схватилась за сердце и тихо отдала концы – разбросанный мусор собрался возле туфель слабо шевелящейся горкой.

Никто не хватился бедную женщину, никто и не заметил, как сухое тело, втянутое какой-то непонятной силой, продвинулось в придорожные заросли и там исчезло, скрытое палой листовой и корнями молодых деревьев.

Тропинки зарастали травой, дороги зарастали мусором, лесники, не в силах объяснить этот невесть откуда взявшийся страх и все же не способные его побороть, мирно пили в своих лесничествах – а начальство, озабоченное проблемой обнаглевших собак, ничего не знало…

Да и что оно могло знать? Что странные люди бояться сходить с дорог, а тем более – углубляться в чащу? Так это личное дело каждого. Состава преступления, как видите, нет…

Горы мусора по обочинам дороги начальство не впечатлили, оно сказало директору – плохо, уважаемый, ваши уборщики работают. Директор ответил – ну так дайте из бюджета денег!! Будет и уборщики, и егеря… начальство пожало толстыми плечами. Как известно, нет денег на врачей и учителей, то есть государству начхать не здоровье нации и ее будущее – а тут какой – то лес… скажите спасибо, что ваш Лосиный остров под строительство не отдали… шутка ли сказать – такие просторы пропадают!!!

С тем высшее начальство и низшее и разошлось, недовольное друг другом…

Высшее начальство по другому смотрело бы на проблему Лосиного острова, если бы знало, что в самой середине, между Ярославским шоссе и улицей Подбельского, находиться мозговой центр и что именно отсюда на каждое действие властей идут не подлежащие обсуждению приказы….

Кстати сказать – засилье собак, которые перестали знать свое место, произошло после великой сходки – постепенно жизнь вернулась в лес. Те несколько десятков собак, что остались с королевским догом, не привлекали внимания – да и чье внимание они могли привлечь, кто осмеливался гулять по пустынным дорогам?