Мери Каммингс - Дорога домой Страница 19

— Это точно! — усмехнулась Лесли. В самом деле, не сдержи она руку — и лежать ему сейчас в лазарете с разбитой гортанью (сама поломала — сама и лечи!). Да и удар по яйцам мог бы быть куда сильнее.

— Так вы не сердитесь, мэм?! — обрадовался парень.

— Ладно уж, так и быть! Зовут-то тебя как?

— Колт. Колт Бреннер. А здорово вы меня огрели — я понять даже ничего не успел! — в голосе его прозвучало откровенное восхищение.

Сержанта Калвера Лесли навещала нечасто, позволяла себе забегать к нему от силы раз в неделю. И то Джерико их однажды чуть не застукал.

Как-то раз после полудня она зашла к сержанту в ангар, собираясь поподробнее расспросить его о новом мамином муже — сколько ему лет, что за человек. Да и вообще, хотелось пообщаться — хоть сержант при ее появлении обычно морщился и спрашивал неприветливо: «Чего надо?» — он все равно оставался для Лесли частицей ее жизни в Форт-Бенсоне, и ее тянуло к нему как магнитом.

Дожидаясь, пока сержант обратит на нее внимание, она присела на первую попавшуюся железяку.

— Ну-ка встань с рамы! — он тут же вскинул голову. — Чего опять приперлась?! Тиятер тебе подавай, зрелище? А вот не будет тебе зрелища, подбери сопли!

Лесли опешила — конечно, образцом приветливости сержант не был, но это уж слишком!

— Вставай, чего расселась! — устремив взгляд на что-то за ее плечом, он повысил голос: — Христом-богом прошу, уберите от меня эту пиявицу!

Только теперь Лесли сообразила, что они не одни. Обернулась — сзади, совсем близко, стоял Джерико. Откуда он здесь взялся?!

— На ноги ей на мои полюбоваться, понимаешь, хочется! — витийствовал сержант. — А вот не дам! Мои ноги!

— Но как я могу их лечить, не осмотрев?! — сообразив подыграть ему, обиженно воскликнула Лесли.

— Обойдешься!

— Ладно, — вмешался Джерико, обнял ее за плечи и притянул к себе, — больше она тебя не побеспокоит.

— Да нет, ну зачем уж так! — возразил сержант. — Пусть приходит — мне и от варева ее спится лучше, и мордочка у нее свеженькая — приятно взглянуть. Но к ногам моим пусть больше не лезет!

— Договорились. — Джерико усмехнулся. — Ты лучше скажи, когда ты мне этого красавца доделаешь? — кивнул в дальний угол ангара, где в полутьме на фоне стены смутно вырисовывались угловатые приземистые очертания чего-то похожего на танк без башни.

Сержант Калвер пожал плечами.

— Если я сейчас все брошу и бэтээром этим займусь, то, думаю, месяца за полтора управлюсь, — только теперь Лесли сообразила, что приземистый «танк» — это гусеничный бронетранспортер. — Но вы же сами сказали: мотоциклы для четвертого отряда к весне кровь из носу нужны.

— Да, мотоциклы нам сейчас нужнее, — со вздохом кивнул Джерико. — Ладно, весной я уеду — тогда и займешься нашим красавцем.

— Как скажете, — снова пожал плечами сержант.

— Ладно, пойдем! — Джерико потянул ее к выходу, уже на улице добавил: — Постарайся больше Байкера от дела не отвлекать — сама видишь, характер у него не сахар, а работы много.

Сказано это было с улыбкой, но прозвучало как приказ.

— Ты что, собираешься организовать четвертый отряд? — спросила Лесли — просто чтобы не обещать того, что не собиралась выполнять.

— Да, но ты об этом пока не распространяйся. Вопрос еще даже на внутреннем круге толком не обсуждался.

Когда, спустя неделю, она снова зашла в ангар, сержант Калвер не стал делать вид, что ее не замечает — обернулся и, дождавшись ее приближения, протянул руку за бутылкой, сказал угрюмо:

— Давай сюда и ступай. И больше без нужды не приходи, иначе и меня и себя подставишь.

Единственной отдушиной для Лесли оставались поездки за целебными растениями. С охранниками — как же без них, кугуар съест! — и все же это было время, когда она могла насладиться покоем и одиночеством, вдохнуть полной грудью пахнущий травой и деревьями воздух.

Ездила за растениями она два-три раза в неделю, с Честером и Бобером — так повелось с самого начала. Их даже звать не приходилось: каждое утро парнишки словно невзначай попадались ей на пути. Здоровались, глаза смотрели вопросительно: «Поедем, нет?!»

Если Лесли кивала, ребята расплывались в улыбке, и чуть ли не вприпрыжку неслись в гараж. К тому времени, когда, закончив занятия с очередным взводом, она выходила со спортплощадки, большой квадроцикл уже ждал ее, заправленный под завязку бензином; Честер обычно сидел на водительском месте, Бобер — рядом. Лесли устраивалась на заднем сиденье, и они ехали на север — либо в предгорья, либо на берег Пекоса.

Там, оставив ребят возле квадроцикла, она уходила собирать травы. Первое время охранники таскались за ней по пятам — Хефе приказал не спускать глаз! — но мало-помалу привыкли и спокойно дожидались ее возле костерка, где в котелке варилась похлебка.

Похлебку эту они просто обожали — густая, ароматная, настоянная на диких травах, она и впрямь была куда вкуснее того рагу, которое варили на обед поварихи Логова. Для Лесли же это немудреное варево — память об ее прежней кочевой жизни — казалось вкуснее любого другого яства.

В нее обычно входило и то, что ребятам удавалось раздобыть на кухне: горсточка крупы или муки, луковица, морковка или пара картофелин — и «подножная» еда: дикий чеснок, съедобные корешки и клубни, грибы, листья одуванчика или щавеля — и обязательно мясо или рыба.

Хотя Честер и Бобер (как выяснилось, они были троюродными братьями) выросли сравнительно недалеко, на северо-востоке Техаса, к удивлению Лесли, они почти не разбирались в том, чем могла попотчевать человека здешняя фауна. Разумеется, они с детства охотились на оленей и кабанов, могли подстрелить тетерева или дикого голубя, умели ставить силки на кроликов — но когда она в первый раз притащила к костру здоровенную, фунтов на десять, черепаху, брезгливо-испуганно скривились: «Вы это что — собираетесь есть?!»

Но уже через месяц они с аппетитом уписывали и черепашье мясо, и жареных на костре беззубок, и похлебку с лягушачими бедрышками. Ну и рыбу, конечно, — в Пекосе ее было предостаточно.

Поначалу ни Честер, ни Бобер рыбу ловить не умели — в их поселке, расположенном милях в тридцати от Ред-ривер,[7] она была редким лакомством. Поэтому, когда Лесли, вспомнив, что в кармашке на ее старом ремне есть пара рыболовных крючков, и выпросив у Пита десять футов лески (всю катушку не дал — пожадничал), смастерила из ивового прута удочку, они обступили ее и уставились на это нехитрое приспособление так, словно видели перед собой чудо.

— Миссис Лесли, — осмелился спросить Честер, — а вы правда думаете, что мы этой штукой рыбу поймаем?

— Пойма-аем, — протянула Лесли, насаживая на крючок червяка. — Отчего ж не поймать? — в самом деле, судя по расходившимся тут и там по воде кругам, уж на рыбную-то похлебку сегодня точно можно было рассчитывать.

Когда она закинула удочку, оба паренька столпились за ее спиной, от волнения стараясь дышать потише. Клевать начало почти сразу, Лесли подсекла — и отчаянно извивающийся двухфунтовый окунь, описав в воздухе широкую дугу, шлепнулся на берег. Парни шарахнулись от него, как от гремучки, но в следующий момент оба бросились вперед, пытаясь схватить добычу.

Счастливцем оказался Бобер — зажав окуня мертвой хваткой, он протянул его Лесли.

— Отлично, — кивнула она, отцепляя крючок, — на похлебку хватит. Ну что, хотите попробовать половить?

— А можно?! — ребята подались вперед с вытаращенными от восторга глазами.

— Можно. Только сильно не дергайте, крючок мне не оборвите. Как насаживать червяка, вы видели.

Выдав это нехитрое напутствие, Лесли отправилась за тем, за чем, собственно, приехала: в полумиле отсюда простиралась густо заросшая аиром заводь, до которой у нее до сих пор не доходили руки.

Когда спустя три часа, нагруженная связкой корневищ, вымокшая и усталая, она вернулась к квадроциклу, ее встретили пять лежавших рядком на траве рыб, в том числе два жирных карпа. Честер, стоя на берегу, ловил рыбу, Бобер мрачно сидел у костра.

— Э, ребятки — а похлебка-то где?! — спросила она. — Я есть хочу!

Бобер, набычившись, покосился на братца.

— Вы что, удочку не поделили? — смекнула Лесли.

— А чего он?! — прорвало паренька. — Мне только одну рыбину дал поймать — вон ту, толстенькую, — а потом захватил удочку, а мне сказал идти похлебку варить! Почему ему — так всегда все, а мне только работа?! Ну и что, что он старше!

Слушая его возмущенный монолог, Лесли тоже постепенно закипала: мало ей своих дел, что она должна еще в чужих конфликтах разбираться?!

Развернувшись, она подошла к Честеру и молча протянула руку.