Игорь Мист - Новый Вавилон Страница 2

Патриарх уже читал внутри обращение к верующим объединиться в борьбе против сект и язычников. Власти тоже боролись с ними и помогали Церкви деньгами и совместными проектами, такими как Храм Возрождения, законченный недавно.

Первоначально его планировали строить по проекту известного архитектора Неренцева, победителя конкурса Патриархии, но неожиданно вскрылось, что он азиат по отцу. Тогда привлекли архитектора Павлова, сам министр «крови» следил за проверкой его родословной и генома.

Дронов и Полина встали недалеко от Патриарха, возле главного иконостаса в форме золотой часовни.

— Никогда так близко его не видела.

Алексий крепко держал ее маленькую руку и почти не слышал проповеди, поглощенный мыслями о девушке. Когда снова запел хор, молодые люди вышли на бульвар Святой Ольги, запруженный веселящимся народом. Они решили посидеть в небольшом сквере и послушать колокольный звон, наполняющий город в честь праздника.

Дронов познакомился с Полиной недавно на отмечании годовщины сетевого духовно — религиозного издания «Братие», достаточно модного и известного. Он сразу заметил симпатичную, стройную молодую особу с двумя длинными косами. Потом он с Полиной пил сок — в духовном издании и не могло быть напитков крепче, — мило и весело беседуя.

Полина была женщина музыкальная и работала в редакции духовной музыки, но денег не хватало, и вечерами она пела в ресторане. Одинокая, привлекательная, воспитывающая, как выяснил позже Алексий, маленького сына.

Дронов не случайно тогда оказался на празднике. Он недавно вернулся из сложной поездки на Урал — там действовала умелая группа мятежников, и продолжить операцию неожиданно пришлось в Москве. Его начальник, — господин Вольный, — дал задание выяснить, откуда уральскими заговорщиками управляли и на чьи средства. Подозревали некую сетевую студию в столице, поэтому решили проверить все, и Алексию досталось «Братие».

На торжестве присутствовало много публичных людей — писателей, музыкантов и художников, а вели вечер популярная ведущая Екатерина Сарафан и ее постоянный партнер, философ и писатель Фома Благозвучный, который общался и проводил свои семинары исключительно на старославянском языке.

Девушка, ранее выходившая в сеть с передачами легкого, развлекательного содержания, чем — то нравилась Алексию. Под влиянием Благозвучного она радикально поменяла внешность и, теперь перед зрителями появлялась с длинными русыми косами, непременно в национальных костюмах и тоже рассыпалась фразами на старославянском.

Эту моду задала богемная молодежь, а новые аристократы тут же подхватили. Дронов с удивлением обнаружил — почти все приглашенные неплохо понимают или делают вид, что понимают, старинный, торжественно звучащий язык, входивший в моду, как когда — то французский, и охотно используют его. К сожалению, Алексий не проникся настолько быстро новыми веяниями, поэтому не понимал и половины из речи ведущих, и Полине приходилось шепотом переводить.

В середине вечера разгорелась дискуссия о Новом Вавилоне, искусственном плавучем острове — государстве, построенном в океане американским миллиардером сразу после Разделения, и месте Нового Вавилона в сегодняшнем мире. Благозвучный фанатично отстаивал величие закрытого города, а ему с достоинством оппонировал известный питерский ученый Тимофей Кунин.

— Но, уважаемый господин Кунин, что мы знаем о жителях Нового Вавилона — что они делают на своем острове, как живут, как выглядят? — спрашивал Благозвучный. — То же происходит с новопостроенным Китежем на Урале — нам ничего о нем не известно. После Разделения прошло почти двадцать лет, но все, что мы знаем — это то, что вавилонцы начали застраивать остров, затем купили землю у властей Южной Африки и построили город Кадингир, но почему-то не живут в нем, а дрейфуют где-то между южной оконечностью Африки и Антарктидой. Кадингир сегодня единственное место на земле, где происходят сделки и международные встречи. Под контролем, кстати, тех же вавилонцев, которые на этом неплохо зарабатывают. Пока их влияние на земную жизнь я бы оценил положительно…

Кунин спорил с ним яростно:

— Вавилон — религия антихриста, ибо сказано в Апокалипсисе: «И ин ангел вслед иде, глаголя: паде, паде Вавилон град великий, зане от вина ярости любодеяния своего напои вся языки…»

Полина стала шепотом пересказывать Алексию смысл древних текстов, а Кунин дополнил их своими соображениями.

— Вавилонцы противятся истинной вере, связались с язычниками и сражаются против Церкви и креста! Когда Господь закончил дела, то поставил храм и скрепил печатью. Так и сатана достроит Новый Вавилон и начнет восстание сил тьмы против нас и Бога. Творец разгневался на древний Вавилон, и град пал, но бесы возрождают новый. В Откровении Иоанна Богослова предсказывается, что власти выступят против Вавилона и уничтожат его. Лживая религия его — распутная женщина, а пороки сгинувшего царства восхваляли жрецы древних богов, ведуньи и волхвы…

Ученый все еще спорил с Фомой, но молодые люди не стали ждать окончания. Алексий пригласил Полину подышать свежим воздухом, и на улице они продолжили приятное общение.

Полина тогда поразила его какой — то особенной, нестоличной красотой. Дронов удивился, почему ничего не последовало: когда он связался с нею на следующий день, чтобы, пригласить на свидание, молодая женщина вежливо, но твердо отказала, хотя вечер накануне закончился прекрасно. Алексий галантно проводил ее домой и теперь не понимал каприза Полины.

Он напомнил о себе через неделю — и опять с тем же результатом. Но даже после второго отказа Дронов не решился обсудить личную неудачу на совещании или просить совета у коллег. Ему очень понравилась русоволосая Полина.

На том совещании присутствовало немало специалистов, в том числе его начальник, господин Вольный. Сотрудники делились соображениями и докладывали об эпизодах, вызвавших подозрения. Выслушали и Дронова, но он сказал, что ничего особенного не обнаружил, и просил закрепить за ним станцию «Братие» на некоторое время — может, еще найдет, что — то интересное.

Прошло несколько дней, прежде чем он решился снова побеспокоить Полину. На этот раз она сразу согласилась встретиться, и Алексий пригласил девушку на оперу «Житие Владимира Крестителя». Вечер тогда удался. Оба с удовольствием смотрели постановку, а в антракте в театральном дворике пили чай, обсуждая голоса певцов …

После торжественной службы в Храме Возрождения, здесь, в сквере, рядом с красавицей Полиной, Алексий в очередной раз задумался о своей личной жизни. Он одинокий и уже не очень молодой, а она… холодна и сдержанна, но это можно объяснить краткостью их знакомства.

Он вдруг заметил, что Полина порывается что — то сказать, но не решается. Наконец, она осторожно прикоснулась к его руке и прошептала:

— Алексий, я хочу передать привет от одного человека. Твоего старого знакомого.

— Начало интригующее, только почему ты, так тихо говоришь?

— Тебе прислал поклон, Илия Портретный.

Алексий вздрогнул от неожиданности.

— Что?! Илия жив, где он?! — Дронов много лет не видел приятеля по университету.

— Он сейчас… в Китеже.

— На Урале? Но туда никого не пускают! Город блокирован и закрыт от внешнего мира, как Новый Вавилон. Откуда ты можешь знать про него?

— Да, он там. — Полина кивнула. — Илия связался со мной и попросил напомнить о вашей былой дружбе, узнав, что мы знакомы, и…, у него есть просьба. Он надеется, что ты выполнишь ее, а я… почему — то верю, что тебе можно полностью доверять.

— Пока не очень понимаю. Что же тебя убедило? — Дронов почувствовал себя уязвленным и вспомнил, как много лет назад Илия спас ему жизнь во время студенческого похода в Уральские горы. Он успел вовремя оттолкнуть Алексия от сорвавшихся вниз валунов. Тогда от внезапного камнепада погибло двое их сокурсников, Дронову переломало ногу, и Илия до позднего вечера тащил на себе раненого товарища в лагерь у подножия горы.

— Илия знает, в каком ты ведомстве. Но имей в виду, Китеж, население которого достигло миллиона человек, готов стать центром возрождения гибнущего государства, а может, и чем — то большим…

Алексий был поражен тем, насколько изменился нежный голос Полины.

— Ты все это время знала, кто я такой?..

— Не важно. Китеж призывает отменить постановления ООН и вернуться к тому, что было до Разделения — потому что оно привело к всеобщей катастрофе. Страна скоро окончательно развалится и, если идолопоклонникам удастся победить, скатится назад на тысячу лет. — Глаза Полины внимательно следили за выражением лица собеседника. — Китеж следит за ситуацией в мире, везде одно и то же: дробление наций, запрет на обмен знаниями, расцвет диктатур и изоляция. Агенты Нового Вавилона принялись воплощать в жизнь некие планы, пока непонятные, чтобы подчинить своей власти…