Алексей Притуляк - Пепельные цветы Страница 24

- И-итак, М-мэ-э-маклахен? - Деллахи оторвал взгляд от стола, уставился в лицо. - З-зачем вы н-нэ-э-нас собрали?

Затем и собрал, чтобы послать вас всех к чертям собачьим!

Они расселись вокруг стола. Слева поблескивает лысиной Липси. Улыбается. Идиот. Вечно весёлый пентюх, который думает, наверное, что его дурацкая улыбка обезоружит атомную ракету, когда та прилетит. Дальше эта парочка — девка эта со своим дураком. Исхудала. Видишь, как тебе на пользу остров пошёл да и вся эта чёртова заваруха с войной. Никаких тебе диет не надо, не нужно мучить себя и других. Подожди, то ли ещё будет...

Деллахи напротив сидит, смотрит в лицо. Да пошёл ты!..

Черномазая. Склонилась над столом, крестик в руках сжимает, будто молится. Всё верой прикрывается, а душу-то дьяволу продала. Вы же, цыганва — дьяволовы дети, это всем известно. Вы же потому такие чёрные, что адским огнём опалены. Придушить бы тебя, змея ты старая...

Глиста в обмотках сидит, иголкой туда-сюда, туда-сюда... Всё вышивалки вышивает. Кому они нужны твои вышивалки! Сдохнете же все скоро, дура...

- Поговорить надо, - тяжело произнёс Маклахен, не глядя на Деллахи. Чтобы не думал, что это на его вопрос кинулся отвечать хозяин.

- Т-так г-гэ-э-говорите, - дёрнул бровями хромой.

- Скажу, когда надо будет.

- Угу.

Маклахен придавил рыжего тяжёлым взглядом. Но у того глаза непроницаемые совершенно. В них смотришь, а не видишь ничего — как в пустоту смотришь, в которой даже свет тонет.

- С завтрашнего дня паёк будет урезан, - произнёс Маклахен с удовольствием.

- Вот как?! - поднял глаза Липси. Веселья в его глазёнках поубавилось.

- Опять? - недовольно поморщилась Беатрис.

А чего ты морщишься, девка. Ты радоваться должна — худей на здоровье!

- Ужас! - прошептала глиста в обмотках.

- Вот так, да, - кивнул Пирс Маклахен. - С утра передавали... Китайцы снова бомбили Поуис, Кередигион, Гвинед, Конун... Кармартенширу и Пембрукширу тоже досталось. Паром уже неделю совсем не ходит. Так что жрать придётся поменьше, и ничего с этим не поделаешь. Запасы не вечны и почти кончились. Мне легче убить вас всех, чем прокормить.

- Боже! - воскликнула эта вышивальщица.

- А что вы думаете, - усмехнулся Маклахен. - В работе-то от вас толку никакого, чёртовы неумехи.

- П-полегче, М-мэ-э-маклахен.

Он бросил на хромого быстрый взгляд, поморщился. Ты уж не испугать ли думаешь Пирса Маклахена, рыжая бестия?

- Не нравится — проваливай, откуда явился, - сказал он спокойно. На Деллахи кричать было как-то... Не боязно, нет конечно, а... несолидно как-то. - Тебя, чёртов сын, никто здесь не держит. Полиция только рада будет твоему возвращению.

- Ч-что?

А чего ты брови поднимаешь, душегуб. Это ты вот перед этими пустоедами можешь корчить из себя кого хочешь.

- А то, - усмехнулся Маклахен. - Я радио каждый день слушаю. И не надо на меня так смотреть, вон на них гляди; они, может, и испугаются. А мне твои страшные взгляды — что вороне тараканы.

- О чём это он? - прошептала бледная немочь, встревоженно глядя на хромого.

- Н-не знаю, - пожал плечами тот.

- Не знаешь? - оскалился Маклахен. - Ну-ну... Только ты учти: я давно с ружьём сплю.

- Это неправильно, - снёсся чокнутый. - Спать надо с женой. Хотя в вашем возрасте...

Маклахен повернулся к нему всем телом, грохнул кулаком по столу так, что тот чудом не развалился.

- Ты чего это, сморчок полоумный?! - рявкнул он. - Да я тебя в пол вобью, щенок! Я тебя в море выброшу!

- Потише, господин Маклахен, - сурово произнесла подружка дурачка.

- Какое неприкрытое хамство! - вспыхнула бледная немочь.

- Я только пошутил, господин Маклахен, - враз побледнел дурак. - Наверное, неудачно. Простите, пожалуйста. Я и забыл, что госпожа Меган...

- Пошутил, говоришь? - не унимался Маклахен. - Да ты, недоумок, как вообще...

- З-за-а-замяли! - перебил хромой.

- А ты, рыжий, не очень-то здесь! - упёрся в него взглядом Пирс Маклахен. - Ты думаешь, твоё слово тут что-то значит? Да не больше чем... - он кивнул на Ллойда, - чем брехня этого дурачка.

- Сколько же в вас ненависти, - покачала головой дуракова подружка. - За что вы так ненавидите людей?

- Ага, - усмехнулся Пирс Маклахен, - ты мне ещё проповедь прочитай про «возлюби ближнего своего» и всё такое... Короче, так. Кому что-то здесь не нравится — я, или условия проживания, - тот может собирать пожитки и проваливать отсюда прямо сейчас. Я никого сюда не звал и никого силком не держу.

Он обвёл их всех презрительным и торжествующим взглядом... Молчите? Вот и помалкивайте, глисты.

Удовлетворённо кивнул, опустился на стул.

- Тем, кто забыл, напоминаю: завтра — первое. Узкоглазые начнут охаживать Англию. Я не знаю, как там это всё будет выглядеть — мне плевать и на них и на политику. Но одно знаю точно: не большой земле будет такая жаровня, что... Если кто-то хочет вернуться туда, я даже готов предложить лодку на радостях, за совсем небольшую плату. Лучше всего мне будет, если вы всем гуртом соберётесь и провалите. Но вы, кажется, совсем не рвётесь на материк, а? Или, может быть, я ошибаюсь?..

Он сделал паузу, наслаждаясь их беззащитным молчанием.

- Вам ведь удобней сидеть под крылышком очень плохого и злого дядюшки Маклахена, - продолжал он, - подальше от печи, в которую набросают завтра дров узкоглазые. Понимаю. Но коли так, то вам придётся жить здесь по моим правилам. Это мой дом, мой отель. Значит, и правила — мои.

- Страшно представить! - глиста в обмотках обвела всех вопросительным взглядом. - Неужели они правда решатся нанести ядерный удар?

- Италия, Испания, - пожал плечами весельчак, - Египет, Норвегия... А чем Англия лучше?

- Какой ужас! - немочь зябко передёрнула плечами. - А... А мы... мы не умрём?

Пирс Маклахен сплюнул, хохотнул, качая головой над бабьей глупостью.

- Так вот, - сказал он, - если кто-то из вас решит остаться здесь... Жильё и содержание с завтрашнего дня будет стоить вам двадцать фунтов. Подвал — пятьдесят.

- Подвал?! - вытаращила глазёнки эта глиста в обмотках. - За пятьдесят? Какая глупость! Кто станет жить в подвале, да ещё за такие деньги! Спасибо, но я уж лучше останусь в своей комнате.

- Специально для тупых барышень объясню, - усмехнулся Маклахен. - Подвал — какая-никакая защита от этой чёртовой радиации или чем там ещё они нас будут морить. Может травить будут, как тараканов, как этих... норвегов... Но я никого не неволю. Конечно, ты можешь оставаться в своей комнате. Только спрячься за гардению, чтобы не сдуло, когда прилетят ракеты.

- Но... Но это очень дорого! - вступила Беатрис.

- Так найди себе отель по средствам, - пожал плечами Маклахен. - На большой земле их полно сейчас, и все пустые.

- Я... У меня нет таких денег, - поник лысиной весельчак.

- У меня тоже, - произнесла цыганка.

А тебе, дрянь, никто и не предлагал. Твоё слово здесь вообще лишнее.

- Это не моё дело, - сказал Пирс Маклахен. - Или, может быть, я должен держать вас тут и кормить за бесплатно?

- Я тоже не смогу заплатить, - виновато посмотрела на него тощая глиста. - А нельзя ли... нельзя ли немного снизить цену?

- Остров большой, - усмехнулся Маклахен. - Есть старая брошенная деревня. Там вы сможете найти себе какой-нибудь сарай на троих. Или тот же погреб.

- Я з-за-а-плачу, - сказал хромой. - За Л-лэ-э-липси, Джайю и Г-гленду.

- Это не моё дело, - повторил Маклахен. - Плати хоть за всех.

Жаль, конечно. Прогадал. Нужно было задрать цены повыше.

Ничего, ничего, твари, я найду способ прижать вас так, что будете верещать и проситься на горшок.

- Мистер Деллахи, - глиста в обмотках стыдливо опустила голову. - Я... Я...

- Спасибо, Деллахи, - кивнул этот придурковатый весельчак. - Когда заварушка кончится, я обязательно верну всё до пенни.

- Я останусь здесь, - сказала цыганка. - Не надо за меня платить.

- Что за вздор, Джайя! - выпучила глаза дурачкова невеста. - Если вы не хотите принять деньги от Деллахи, то...

- Никогда цыганка не станет жить под землёй, - оборвала старуха. - Остаюсь.

- Д-дэ-э-джайя, это с-смертельно опасно. Д-даже п-погреб не...

- Ничто, - отмахнулась та. - Остаюсь, сказала, и всё тут.

- Ну и ладно, - поднялся Пирс Маклахен. - Это всё, что я хотел сказать. Можете расползаться по норам и про...

Он не договорил, потому что в небе послышался далёкий гул. В наступившей за столом полной тишине он нарастал — медленно, протяжно и зловеще. Через минуту где-то далеко ухнуло. В окно вдруг полыхнул яркий свет, от которого все невольно зажмурились, кто-то охнул, взвизгнул кто-то из баб.

И снова ухнуло. Маклахен почувствовал, как подрагивает под ним пол.

- Какие мощные бомбы! - пискнула глиста в обмотках. - Подо мной стул дрожит... Они что, совсем с ума сошли?! Разве можно бросать на людей такие страшные бомбы!

- П-похоже, это ядерный у-удар.

- Не может быть! Сегодня только тридцатое! - это Беатрис.

- Наверное, им было невтерпёж, - хохотун.

- Вам смешно, Липси?! - глиста.