Гой - Вячеслав Прах Страница 26

– Я смотрю, Мирон, пацан-то не валенок совсем, еще тебя думал на бабки развести.

Тот закипел от подобной наглости.

– Я тебе что, производство? Только изготовили товар – и сразу Кафке? Бери, что дают, и уйди с глаз моих. Позже говорить будем.

Учитель языка и литературы забрал вещи и молча удалился.

– Ты смотри, какой. Наглый. Самоуверенный. Мелкий. Хитрый. Жадный.

Казалось, барышник мог, не останавливаясь, еще минут десять перечислять все, что увидел в пацаненке.

– Я думаю, отче, ты в его годы не краше был, – засмеялся Данила. – Не сынок твой, часом?

Да, утреннее словно испарилось на какое-то время. С приходом нашего гостя смех ворвался в этот бункер.

– Не гавкай, Гет. Не нравится он мне.

– А мне нравится, – сказал егерь. – Даст Катарсис, доберусь до Пустоши, вся округа будет знать, как молодой пацан, учитель русского языка и литературы, барышника Мирона хотел надуть. Смеха-то будет. Не каждый день подобное увидишь.

– Еще один боец не лишним будет в лагере, Мирон, – заметил я.

– Да какой из него боец. Кафка, одним словом.

Только когда покинули дом барышника, и я, и Гет ощутили, что никуда то, утреннее, не исчезло. Я понял это по его взгляду, он – по моему. И ни один из нас не поделился этим вслух.

Веселье закончилось.

– Я с Толиком заступлю в первую смену, ты с Колей – во вторую. Учителя пока трогать не будем, пусть осмотрится денек-другой. Что скажешь?

– Согласен.

– На том и договорились.

– А могли к этому времени уже быть в станице Покинутых.

– Не будем, Данила. Могли уже и в земле червей кормить.

– Резон.

– За нашим градом кто-то присматривает. Надо не забывать об этом.

– В норе отморозка был один матрас. Одно ведро, один нож и ложка. Одна чашка.

– Заметил.

– Не складывается пазл, Сашик. Как бы ни пытался.

– Все сложится. Терпение.

– Чем займешься сейчас?

– Есть идеи, Гет?

– Нужны твои связи. Поговори с хранителями. Пусть расспросят у своих в нашем крае – не видели ли кого-нибудь постороннего, может, кто терся возле линии.

– Ну, скажут: да, терся. Хер знает кто, звать хер знает как. Много поможет?

– Предлагаешь сидеть без дела да палец свой жевать?

– Помню твои слова, егерь. Не ногами идти надо, а головой. Хорошие слова.

– Злой, не могу я сидеть сложа руки и думы думать. В процессе думать буду. Прогуляюсь я.

– Куда курс возьмешь?

– Прогуляюсь к источнику. Нужно пройтись.

– Удачной прогулки, егерь.

* * *

Я тем временем подошел к гостю. Он сидел с Толиком в комнате, изгоенок наш чему-то поучал непомнящего, важничал.

– Меня Злым называют, – представился я.

– И вправду злой?

– Какая губа у бабы не дура: верхняя или нижняя?

– Не дурак.

– Катарсис покажет.

– Вот и поговорили.

– Не сопи в две ноздри, здесь тебе зла не желают.

– А где желают, Злой?

– У зеркала не желают? Ты имя свое не назвал.

– Мирон сказал, какое у меня имя в Зоне.

– Нет, из прошлой жизни имя. Как в Коробке называли.

– Ярослав.

– Если будут у тебя вопросы, можешь обращаться. Тебя освобождаю от дежурства на первые сутки, Ярослав. Осмотрись. Пообщайся с местными. Понюхай каждый дом. Делай все, что хочешь, в пределах того, за что тебе пулю в лоб не всадят. После этих суток будешь вместе с нами смотреть по сторонам, да железякой мух отгонять.

– Рассказали мне, каких мух отгонять железякой буду, – в его голосе будто прозвучал укор.

– И? Есть что сказать?

– Нет. Нужно – значит, буду.

– Вот и славно. Пойдем за погост. Напомню, как стреляет эта железяка. Бутылок ненужных нет, но что-нибудь придумаем.

– Идем.

Странный товарищ. Чересчур бесчувственный, что ли. Это, к слову, хорошее качество в Катарсисе. Но у парня явно перебор. У него будто наглухо отбиты эмоции. У многих изгоев, которые не один месяц Катарсисом живут, бывает так. Приобретенная в Катарсисе опытность. Когда понимаешь, что в некоторых нестандартных ситуациях найдешь, как себя повести, иначе можно сыграть в ящик. Эмоции излишни. Только мешают.

Перед тем как заступить в свою смену, зашел к Гету.

– Как сходил?

– Напился, да набрал в склянки, спасибо, что живой. Ничего не нашел, никаких гениальных мыслей в коробку не залетело. Такие дела, Злой. А у тебя что?

– Пообщался с непомнящим.

– И что?

– Тебе не показалось, что нутро у парня похоже на изгойское?

– Сразу обратил внимание, что для непомнящего зашуганного он шибко вумный и раскрепощенный. На вопросы отвечает правильно, в рот, как пряник, не лезет. Про прошлое не треплет. Как ему выгодно, так и отвечает. Какую-то школу жизни, первые классы где-то отхватил явно.

– Но револьвер в руках держать не умеет. Сдается мне, не играет. Не дружит с железом. Так привиделось. Если не так, то актер получше тебя будет.

Да, с вопросами не теряется. Но сам знаешь, не только Катарсис учит этому. В Коробке тоже мест достаточно, в самых узких кругах, где можно этого начерпаться.

– Обратного не утверждал.

– Присмотримся. Рано или поздно проявит себя, к пророкам не ходи. А дальше станет понятно, как с ним диалог строить.

– Рассказать тебе кое-что хочу, Сашик.

– Говори.

– Был я у источника, воду в склянку набирал. Спиной почувствовал, что смотрит кто-то, физически этот взгляд ощутил на себе.

Обернулся. Вижу ванака метрах в ста от меня. Стоит и смотрит на меня. К револьверу рука потянулась, состояние гадкое, словами не передать. Что-то почувствовал, а описать не могу. Не ванака боялся, ситуации. Стоит и смотрит, даже не пошевельнулся. Хотел уже было камень с земли поднять и запустить в его сторону, чтобы ломанулся своей дорожкой, да только лыжи сверкали. А он вдруг, как будто понял, что я хочу швырнуть в него каменюку, так спокойненько глянул на прощание и ушел прочь. Чутье у меня нехорошее, Сашик.

– И на погосте музыка играет. Рейтузы успевай сушить.

– Как будто что-то сказать мне хотел. Передать. Но вот что?

– Катарсис на загадки силен. Пойду я, егерь. В смену заступать нужно. Отдохни. Разбужу тебя.

– Лады.

На том и попрощались.

Смена выдалась тихой. Коля был спокоен, молчалив. Нем, как труп. Нравится мне эта черта в нем. Я первым завязал разговор.

– Что слышно, Николай?

– Все тихо.

– Как настроение – боевое?

– Если на град нападут, буду защищать.

– Правильный настрой, боец. Спокоен ты?

– Это маска.

– Хорошая маска. Такая в Катарсисе нужна. Да и не только в Катарсисе.

– Александр…

– Да.

– Все мы здесь передохнем, да?

– Не боись,