Илья Шумей - Страна овец Страница 4

– Виноват, – потупился тот, – продолжайте.

– Так вот, – Председатель снова откинулся на спинку кресла, – я тут посидел, покумекал и составил завещание.

– Угу.

– Я хочу, чтобы все, кто в нем упомянут, когда настанет время, получили положенное в полном объеме, с соблюдением всех необходимых формальностей, и, самое главное, чтобы все прошло тихо и мирно.

– Ясно, – Овод поднял бокал, – Ваш сынок все-таки допек Вас? Решили преподать ему урок?

– Наши с Сашей взгляды действительно часто расходятся, не спорю, – старик осторожно кивнул, – мне совсем не нравятся его идеи относительно реформирования Лиги, но я далек от мысли устраивать ему мелкие пакости и показывать из гроба неприличные жесты. Я хочу лишь восстановить баланс и, если угодно, справедливость.

– Хитро закручено, но какая роль во всем этом мероприятии отводится мне?

– Найди моего сына.

– Простите? – бокал Овода замер на полпути ко рту.

– Моего второго сына.

«…элегантный классический костюм в приглушенных тонах настраивает на деловой разговор и не отвлекает внимание». Беда в том, что человек, одевший этот костюм чуть ли не впервые в жизни, неизбежно будет выглядеть в нем как пугало.

«…постарайтесь расслабиться и почувствовать себя комфортно в незнакомой обстановке». Как, скажите на милость, можно чувствовать себя комфортно, если вся окружающая обстановка нацелена на то, чтобы показать величие компании и произвести впечатление на соискателя?

«…речь должна быть свободной и естественной». С учетом того, что во время учебы в институте мы, как правило, пользовались такими словами, о которых здесь даже думать неуместно, задача оказывается не из легких.

Я, конечно, нервничал. Не каждый же день доводится проходить собеседование в крупнейшей химической корпорации! Стартуя с этого самого стула, вполне можно было докарабкаться аж до уровня министерства. Далеко не всем смертным предоставлялся такой шанс. Однако, с теми картами, что имелись у меня на руках, серьезно беспокоиться было не о чем. Без таких тылов мне не удалось бы даже близко подобраться к данному кабинету. Говаривали, что до меня было еще два прецедента, когда студентам, только-только защитившим диплом, предложили работу в «Юраско», но одно дело снимать с ушей чужую лапшу, и совсем другое – приобщиться к легенде собственнолично.

Где-то в глубине души я, несомненно, злорадствовал. Я всегда хотел доказать, что в этой жизни кое-чего можно достичь и не имея полезных знакомств или порядочного запаса нахальства, и вот мой час настал. Несколько лет зубрежки, десятки бессонных ночей, проведенных перед монитором и декалитры химикатов – теперь все это осталось позади. Но теперь я знал, что все это время мучался не зря!

– Хорошо, – мой интерьвьюер, по-видимому, закончил со стандартным набором вопросов и подтянул к себе лежащий на столе планшет, – Ваш руководитель отзывался о Вас исключительно в положительном ключе.

Я еле заметно кивнул. Дополнительных комментариев не требовалось.

– Ваши работы в области наноструктурированных катализаторов представляются весьма перспективными и многообещающими, и видится целесообразным, чтобы Вы продолжили разрабатывать данное направление, но уже как штатный сотрудник Компании.

Я снова кивнул. Не зря же я столько горбатился над центрифугами и пробирками!

– Нам нужны грамотные специалисты, способные к самостоятельной работе и умеющие находить нестандартные решения. За два года работы в нашей лаборатории Вы показали, что обладаете всеми необходимыми качествами, и я не вижу причин, чтобы не продолжить наше сотрудничество.

– Взаимно, – согласился я.

– Однако прежде я хотел бы знать, что Вас не устраивает в нашем предложении?

– До сих пор меня все устраивало, – пожал плечами я, – надеюсь, у нас и дальше все будет отлично.

– В таком случае, что же Вы искали в офисах «СеверХима» и «ЕвроСтил»?

Нельзя сказать, чтобы он застал меня совсем уж врасплох, просто я предполагал, что сам заверну беседу в данном направлении. С другой стороны, теперь я выяснил, насколько оперативно работает их корпоративная разведка. Палец в рот не клади.

– Никогда не следует складывать все яйца в одну корзину, – философски заметил я.

– Это понятно, – мой собеседник похлопал планшетом по ладони, – как понятно и их желание поживиться всем готовеньким. Ай-ай-ай! Некрасиво, Вы не находите?

– Возможно, – сейчас главным было не поддаваться на его провокации и, одновременно, не перегнуть палку, – но с моей стороны было бы невежливо не ответить на их приглашения.

– А я ни в чем Вас и не виню, – он удивленно приподнял бровь, – это ведь всего лишь бизнес, не так ли?

– Должен же я был потренироваться, прежде чем идти к Вам! – я позволил себе улыбнуться.

– И какие условия они Вам предложили? – моя шутка просвистела мимо цели.

– Боюсь, данная информация не подлежит разглашению, – интересно, не зашел ли я слишком далеко?

– Да это и неважно, – интервьюер взмахнул рукой, словно отбрасывая в сторону данный несущественный вопрос, – в любом случае, они вряд ли могли предложить Вам что-то достойное. Они же не знают Вас так хорошо, как мы.

Настал мой черед озадаченно шевелить бровями. Вместо разъяснений он протянул мне планшет.

– Это стандартный контракт плюс некоторые дополнения, учитывающие Ваши заслуги, – я взглянул на экран и увидел, что в текст контракта уже вбиты мои данные, – мы предпочитаем нанимать сотрудников на долгосрочной основе, так что контракт рассчитан на пять лет.

– И что я…

– Если вкратце, то Вы получаете начальный годовой оклад триста двадцать тысяч, квартальные и годовые премии, а также оплачиваемый отпуск полтора месяца. Вы и члены Вашей семьи сможете за счет Компании пользоваться услугами корпоративного медицинского центра и отдыхать в нашем пансионате. Поскольку Вы иногородний, то Вам либо предоставляется квартира для проживания, либо беспроцентный кредит для приобретения собственного жилья. При продвижении до уровня начальника отдела (а в Вашем случае это может случиться довольно скоро, года через два) Вы получаете опцион на право приобретения акций Компании по льготной цене. Там есть еще кое-какие приятные мелочи, но я сейчас не буду в них углубляться. Все остальное – в Ваших руках.

– Похоже на сказку, – пробормотал я. До меня доходили сведения, что «Юраско» очень хорошо оплачивает наиболее ценных сотрудников, но не предполагал, что сразу смогу запрыгнуть так высоко, – а как насчет подводных камней? Дьявол обычно скрывается в мелком шрифте.

– Для нас крайне важно взаимное доверие, поэтому мы никогда ничего не скрываем от наших сотрудников, – мой собеседник даже несколько оскорбился, – так что никаких «подводных камней» Вы не найдете. Другое дело, что любой контракт накладывает взаимные обязательства, но здесь мы не пытаемся изобретать велосипед – все условия стандартные.

– И какие жертвы потребуются от меня?

– Основных условий два, – он поднял вверх два пальца, будто уже радовался своей победе, – во-первых, как я уже отмечал, минимальный срок контракта – пять лет, причем условия его досрочного расторжения очень жесткие, с серьезными штрафными санкциями. А во-вторых, каждый принимаемый на работу человек обязательно проходит процедуру Психокоррекции на весь срок действия контракта. Вы сами вольны выбрать салон, а мы предоставим корректировочную Карту, соответствующую корпоративным стандартам нашей Компании.

– Э-э-э, простите, – закашлялся я, – а нельзя ли как-нибудь обойтись без этого шарлатанства?

– Данное условие – обязательное для приема на работу в нашу Компанию.

Я прекрасно понимал, что должен держать себя в руках, что должен попытаться найти какой-нибудь компромиссный вариант, но, вопреки доводам разума, мои ладони стали влажными от пота, а лицо пошло красными пятнами.

Уже третий раз я слышал эту злосчастную фразу, возводящую барьер на моем пути. В двух предыдущих случаях я делал скидку на то, что пытавшиеся завербовать меня фирмы были не очень крупные и с радостью хватались за различные новомодные веяния. Тем более что я особо и не собирался соглашаться на их предложения, так, разведывал обстановку. Но теперь, услышав аналогичное предложение от менеджера по кадрам крупнейшей международной корпорации, я поневоле начал заводиться.

С годами мои первоначальные страх и отвращение, испытываемые перед людьми, добровольно согласившимися кастрировать свой разум сменились на легкую брезгливость. Я уже не покрывался потом при виде медальона на чьей-то шее, просто к данному человеку я не мог относиться иначе, как к моральному уроду. Но тот факт, что подобные недочеловеки всякий раз оказывались в глазах работодателей более привлекательными, приводил меня в бешенство. Чаша моего терпения переполнилась, и глухая ярость хлынула через край.