Далия Трускиновская - Феминиум (сборник) Страница 40

– К тому что оболочка ничто, важно содержание и наполнение.

– Наполнение – вот оно, – Мюллер постучал пальцем по коробке с патронами. – Здесь ровно девять жизней. Неизвестно чьих.

– Это ты все на того же классика намекаешь? Который еще и цену всеобщего счастья за жизнь одного невинно загубленного младенца назначил?

– Хотя бы.

– Так это же русский был, – махнул рукой эксперт. – Они вечно задают ненужные вопросы и всех ими мучают. Загадочная русская душа. На тебе расписку.

– Пальчики тоже сними, – сказал господин Мюллер на прощание. – Мои – не надо. И вообще напиши мне ее историю.

– Обижаешь, – сказал эксперт. – Тебе позвонить?

– Позвони.

3

Полночи Мюллер не спал. Он расхаживал по своей большой холостяцкой квартире, садился за стол, выходил в сеть и готовил себе кофе с бутербродами в ожидании ответов на свои запросы. Потом выключил компьютер, устроился на диване, бездумно глядя на экран старенького, давно вышедшего из моды «панасоника», и думал.

Он уже знал историю винтовки, хотя и не смог проследить весь ее путь – были две лакуны, и это его тревожило. Если даже его источники не могли заполнить эти пустоты, значит, дело серьезное.

Так как все же очутилась в его конторе эта проклятая винтовка? И как давно она там находилась? Впрочем, и то и другое понять было несложно. Винтовку принесла и спрятала здесь Шано, Шано Шевальер, его младший и, как он полагал – и не раз за все эти пять лет мог в этом убедиться – весьма надежный младший партнер. Время – дня три-четыре тому назад. Именно тогда, как он установил, просмотрев ее банковские счета, со счета Шано была снята довольно значительная сумма, соизмеримая со стоимостью найденного оружия. Где Шано могла ее приобрести? При ее ловкости профессионала, а девочка быстро стала профессионалом, это не проблема.

Гораздо более его интересовало: зачем это было сделано? Зачем Шано так вдруг понадобилась эта винтовка и почему она не поставила в известность его?

Конечно, может быть, она хотела сделать ему подарок. Когда-то, очень давно, он подарил ей хороший спортивный пистолет. Так почему не предположить, что Шано решила отдариться? Но никакого юбилея или значительной даты в обозримом будущем у господина Мюллера не наблюдалось. Да и не был он, в отличие от Шано (или вот Армана, к примеру), таким уж страстным поклонником оружия. Может быть, подарок предназначался не ему? Например, кому-то из приятелей по стрелковому клубу имени принца Альберта? Не жирно ли? Не жирно, если вспомнить, что среди таковых полно богатых аристократов, а среди ее близких друзей числится сам принц-наследник. Но и августейших праздников тоже не намечалось, а личные отношения у них с принцем были не настолько близкими для подобного рода подарков – чисто приятельскими. Кстати, об аристократах. Может быть, Шано – чем черт не шутит и чего в жизни не бывает – решила порадовать своего венценосного супруга, как бишь его: Сан… Пан… Чанг, что ли… Да нет, за три дня она бы не выдержала – проболталась бы, похвастала перед любимым патроном.

Нет, с праздниками и подарками полная чепуха. Подарки подобного рода не в стиле и вкусе Шано. Да и не слишком приятные ассоциации подарок подобного рода мог вызвать у нее самой.

Нет, тут что-то другое. Тут какая-то тайна.

А тайны, связанные с появлением неизвестно откуда взявшегося оружия с оптическим прицелом, господину Мюллеру совершенно не нравились. Особенно если эти тайны связаны с Шано Шевальер, происхождение которой тоже тайна еще та.

Господин Мюллер пробовал анализировать поведение своего младшего партнера за последние дни и пришел к неутешительному выводу, что оно несколько изменилось. Мелочи, казавшиеся ему незначительными, сейчас открывались в новом свете. Правда, это все мистика, но когда мистика наблюдается в поведении Шано Шевальер, господина Мюллера при всем его материализме она начинает настораживать. Особенно выбивались из линии поведения Шано два обстоятельства, внешне, казалось, совершенно не связанные, но в контексте появления винтовки…

Во-первых, уже несколько дней, как Шано кроме желтоватой «Куриер вад-Корис», неистощимого источника слухов и сплетен, начала читать официозную «Северингерт», где публиковались серьезные статьи и анализы политических и экономических проблем, а приемник магнитолы, до того выдававший всякую FM-овскую дребедень, всю последнюю неделю был настроен на новостную программу Би-Би-Си. Это при том, что раньше за Шано страсть к вопросам мировой политики не замечалась.

Во-вторых, и это уже полная глупость, господин Мюллер собственными ушами слышал, как Шано несколько раз в телефонном разговоре назвала себя Сандрой-Лусией – ни больше и ни меньше. Собственно, по документам она и была Сандра-Лусия Шевальер, хотя и это не было ее настоящим именем. Оно так и осталось неизвестным. Так же как и происхождение.

Родители ее и двое младших братьев были убиты, когда будущей Сандре-Лусии было что-то вроде семи лет. Это произошло во время некогда весьма прогремевшего дела, известного как «Бойня на озере Сен-Этьен». Убиты они были зверски, неизвестным маньяком, который через много лет вернулся, чтобы убить и саму Шано. Но не преуспел. Родители ее, как легко выяснила полиция, тоже не были никакими Мариусом и Жанной Дюпон, их настоящее имя также осталось неизвестным, а чудом – в буквальном смысле этого слова – оставшуюся в живых Шано Сандрой-Лусией окрестили монашки из приюта, где она воспитывалась до совершеннолетия, дав фамилию Шевальер по названию улицы, где ее обнаружил тоже ныне покойный Майк Кеслер.

Кстати, автоматически отметил про себя господин Мюллер, «Сент-Этьенский мясник» тоже оказался неизвестно кем – его опознали только по отпечаткам пальцев на месте преступления, и дальнейшая идентификация результатов не дала. Никаких. Словом, загадка со всеми неизвестными.

Но к делу сейчас это отношения не имело.

Или все же имело?

Как бы то ни было, а имя, данное ей монашками в приюте, Шано ненавидела всей душой. Шано даже хотела исправить документы, да как-то все руки у нее все не доходили, и нужны были поистине чрезвычайные обстоятельства, чтобы заставить Шано назвать себя Сандрой-Лусией. Тем более добровольно, в обыденном разговоре. Автоматически? Возможно, но не несколько раз подряд.

Нет, тут должна быть какая-то связь. И смутно понималось, какая именно, хотя верить в это не хотелось. Впрочем, при всем своем крайне отрицательном отношении ко всякого рода неразгаданным загадкам господин Мюллер давно знал, что они существуют. И не всегда их решение является рациональным. На его, Карела Мюллера, взгляд.

Поэтому, когда господин Мюллер поднялся с дивана и выключил телевизор, то по дороге в спальню остановился возле книжного шкафа и отыскал на полке книгу «ИМЯ: история и легенды» Акила и Сусанны Героно с дарственной надписью последней.

4

Раннее появление господина Мюллера на рабочем месте не вызвало обычных для такого случая шуточек – Шано, войдя, спокойно поздоровалась, бросила на свой стол свежие выпуски «Куриэр» и «Северингет» и включила приемник. Кофе она, правда, приготовила как обычно – на себя и на патрона, и, когда господин Мюллер буркнул «Спасибо, Сандра», небрежно кивнула и уселась за свой стол.

Делая вид, что занят текучкой, господин Мюллер смотрел, как Шано в ожидании каких-то вызванных на компьютер данных пролистала «Куриэр», задержалась на разделе политической хроники, отложила и занялась «Северингет». Господину Мюллеру не надо было напрягаться для того, чтобы определить, что именно она читает – обе газеты, уже просмотренные им, лежали в ящике его стола рядом с несколько необычного вида пистолетом. Оба материала были посвящены предстоящему визиту в Объединенную Европу Высокого Гостя из Америки.

Он открыл ящик стола, переложил что-то в карман и, вытянув из канцелярского набора бумажный квадратик для заметок, направился к столу Шано.

Он положил листок перед Шано и, когда та, оторвавшись от клавиатуры, поглядела на него: «Что такое, патрон?» – произнес:

– Будь добра, напиши здесь свое полное имя.

В газах Шано мелькнул огонек удивления.

– Зачем это вам?

– Большими красивыми буквами. Пожалуйста.

Шано пожала плечами и потянулась за ручкой.

– Гелевой можно? – съязвила она. – Или обязательно кровью?

– Можно и кровью.

Шано взяла ручку, твердо, печатными буквами вывела «САНДРА-ЛУСИЯ ШЕВАЛЬЕР» и поставила точку.

– Это все? – спросила она, протягивая господину Мюллеру листок.

– Теперь распишись на другой стороне, – господин Мюллер перевернул листок.

– Вам что, нужен образец моего почерка? – спросила Шано. В голосе ее уже не было и следа иронии. Он был чуть встревожен.

– Ты что-то имеешь против? – вопросом на вопрос ответил господин Мюллер.

Шано повела плечом.

– Мне просто интересно зачем? У вас куча образцов.