Павел Шумил - Процент соответствия Страница 51

— Орчак теперь принадлежит не нам, а истории...

Ближайший бюллетень «Научные течения» опубликовал сенсационный материал: «Разумный впервые пересёк сушу».

— ...Послушай, мы-то знаем, что первым был ты! Но они...

— Забудь. Это я велел инфорам дать такой заголовок. И потом, я полез на сушу не от хорошей жизни. Жить хотел, вот и полез. А ты — сам, обдуманно и добровольно. Есть разница?

— Не вижу никакой разницы. Первый есть первый. Я знал, что меня ждёт. Знал, что суша меня не убьёт! Потому что ты вернулся с суши живым.

— Ладно, была ещё причина. Ты сейчас — лицо нашего проекта, престиж института. В нас вложили огромные ресурсы. А выход? Простой, наглядный выход, который можно рук-ками пощупать — где он? Ты наш выход! Мы тобой утёрли нос Северо-Западу!

— Не надо меня рук-ками щупать. Я тебе не девушка. И вообще, следи за речью. Ты как Ардина заговорил. «Престиж института, огромные ресурсы». Чем, кстати, твоя благоверная занимается?

— Пробивает в Совете поправку в геном. Сухопутное зрение для всех. Молодёжь требует экстремальные веки.

— А ты?

— Я не против. Несложно, безопасно... Опять же, престиж института. Здесь уже мелко. Начнём?

Орчак лёг на дно, для устойчивости упёрся в песок всеми четырьмя рук-ками. Алим сел на его верхнее пятно, напряг присоску.

— Поднимай.

Медленно-медленно Орчак начал распрямлять рук-ки. Когда тело Алима на треть поднялось из воды, держать вертикаль стало очень сложно. Лёгкий прибой раскачивал тела, хвост не мог найти опору, и вскоре друзья повалились на бок.

— Попробуй рук-ками за мои бока удерживаться, — посоветовал Орчак. Алим попробовал. И рук-ками, и плавниками, и лопастью хвоста. Прибой раз за разом валил их на бок.

— Жабры! Жабры не зажимай!!!

— Надо искать другое решение, — высказался Алим, опрокинувшись очередной раз. Присоски ныли от рывков и нагрузок.

— Ага... Вырасти лапки грузовому шалоту и на нём по суше плавай.

— Можно, я попробую? Я лёгонькая.

— Ригла? Ты как здесь оказалась?

Девушка хихикнула.

— Иранья сказала, что вы опять что-то затеваете. И вот я тут. Ну так как? Дадите мне попробовать?

Друзья переглянулись.

— В среде это безопасно, — высказал Орчак. Алим кивнул.

— Но только в среде.

Первые две попытки закончились как и у Алима. Кувырк — и оба кверху брюхом. Но в третий раз Ригла схватилась рук-ками за локти Орчака — и получила три точки опоры. Картина сразу изменилась. Орчак поднял спину над средой и уверенно зашагал вдоль берега, неся на себе девушку. Прошёл метров двадцать, прежде, чем Ригла сама разжала рук-ки, расслабила присоску и плюхнулась в среду.

— Ты что, задушить меня хочешь? — долго не могла отдышаться.

— Получилось, получилось! — кругами взбивал вокруг них пену Алим. — Я же говорил, всё получится. Главное — методика!

— Ну да. Ещё месяц тренировок — и можно попробовать выйти на сушу вдвоём.

— Как — месяц? А почему не сейчас?

— Тебе надо тренироваться задерживать дыхание. А мне — таскать на рук-ках нас двоих.

— Но у меня нет месяца. Мне надо проект двигать, кожу для суши отлаживать.

— Если ты там с меня свалишься, тебя никто не спасёт, — Орчак был неумолим.

— Экстремальщики... Экстремальщики!!! — Ригла выпустила рук-ки и дёрнула обоих за плавники. — Да послушайте же вы меня! Я лёгкая, я ещё сброшу вес, я буду тренироваться задерживать дыхание. Моя работа по суше бегает, мне за ней наблюдать надо. Но мне нужно сухопутное зрение! Алим, ты меня слушаешь?

Скандал вышел изрядный. Тренировки скрыть не удалось, и вскоре весь институт знал, что Алим собирается выйти на сушу. Его отговаривали, его упрашивали, ему ставили на вид, взывали к его совести и сознательности. В конце концов на полигон прибыло высокое начальство и в приказном порядке запретило Алиму покидать среду. Заодно вкатило выговор за безответственное поведение, ставящее под угрозу судьбу всего проекта. Алим впал в чёрную меланхолию, а Ригла легла в стационар отращивать вторые веки.

Орчаком завладела Амбузия. Теперь он выходил на сушу по шесть, а то и по восемь раз в день. Приносил образцы, доставлял на сушу, в указанные места груды водорослей, пересаживал растения с места на место. И просто работал глазами агрономов в тех местах, куда они не могли заглянуть. Проект «Зелёная суша» развивался успешно. Амбузия утверждала, что не пройдёт и ста лет, как весь остров покроется многолетними сухопутными растениями.

Пару раз Орчак уезжал в дальние командировки. Нужно было помочь строителям — разведать, из каких пород сложен берег. И на сколько он поднимается над уровнем среды. Можно ли, прорыв канал, сократить длинный обходной маршрут. Алим был против рискованных предприятий, но Ардина настояла. Престиж института, выход в практику, и прочие словеса. (Ради престижа и выхода в практику в институте оснастили вторыми веками нескольких строителей-мелководников и одного строительного алмара.)

Впрочем, Орчак оба раза вернулся очень довольный. И подробно рассказывал Алиму, как поднимался по мелким пресноводным ручьям, отдыхая в заводях, на многие километры вглубь суши. Как выбирался на берег и, обхватив передними рук-ками ствол дерева, делал «стойку на хвосте», с высоты своего роста осматривая окрестности. А потом передавал картинки местности проектировщикам и инфорам.

Позднее Алим узнал, что одна гигантская стройка так и не пошла, а на второй случился казус: Строители столкнулись с нерешаемой проблемой. Когда канал углубился в сушу метров на сто пятьдесят и стены канала возвышались уже на пять-шесть метров над средой, работать стало крайне опасно. Щупальца алмаров не могли больше сгребать грунт с берега. В торце канала образовалась вертикальная стена. Подкапывать её опасно — может обвалиться и задавить. Но сама собой обваливаться не желает. Работы чрезвычайно замедлились, почти остановились. Волны и дожди постепенно размывали откос, но так медленно, что строительство обещало затянуться на века.

Атран. Полигон Суши.

— Осторожнее!

— Скорей! Он умирает.

— Разыщите Иранью! — крикнул Алим. — Быстро! — Выпростал рук-ки, подцепил пальцами судорожно сведённые крышки жаберных щелей. — Помогите отбуксировать в клинику.

Кто-то подхватил его на присоску, потащил, работая хвостом сильно, но мягко. Тока среды через жабры Алим не ощутил.

— Раскройте ему рот.

— Как?

— Пальцами!

Рядом промелькнула Амбузия, растолкала бестолковых студентов, разжала пострадавшему губы. Алим ощутил наконец-то ток среды, омывающей жабры. Второй пострадавший, с кровоточащим боком, выглядел лучше. Двигался сам. Рядом с ним суетились Ригла и два студента. В Ригле Алим не сомневался.

— Что случилось? — выкрикнул незнакомый инфор.

— Экстремальщики, акулий хвост! На волнах катались. Соревнование у них. Кто первый от рифов отвернёт, тот тухлая икра. Вот и доигрались оба.

Парень, которого вёл Алим, выглядел как кусок жёваного мяса. Волны выбросили его на коралловый риф, катали и били об острые выступы. Сейчас он был в шоке. Алим сомневался, что Иранья даже с помощью реаниматора сумеет вытащить его.

Но Иранья была другого мнения.

— Этого в стационар, второго в реаниматор, — решительно скомандовала она.

— Часто у вас здесь такое? — раздался за спиной давно забытый басок. Алим резко развернулся.

— Атран? Каким штормом тебя сюда занесло?

— Захотел посмотреть на сушу твоими глазами. Познакомься, это Орель, главный инфор нашего института.

— В другое время сказал бы, что очень приятно. Подождите, я сейчас за Корпеном пошлю, — Алим направился к выходу из грота.

— Не торопись, успеем. Сначала полигон покажи. Разговор есть, — добавил он тихо. Алим насторожился, выкинул из головы пострадавших студентов и сопоставил факты. Не станет один руководитель крупнейшего института планеты огибать полмира ради того, чтоб взглянуть на садик другого. Видимо, разговор на самом деле будет серьёзным. Из тех, что меняют судьбу планеты.

«Ардину бы сюда. Интриги — это по её части», — промелькнула шальная мысль. Вслух он сказал другое:

— Иногу позвать? Это мой секретарь, в курсе всего, что у нас делается.

На этот раз ответил Орель.

— Лучше попозже. Когда мы ознакомим вас с информацией, вы сами решите, в каком ключе её подать.

Двигались молча. Алим осмотрел порезы на пальцах, смыл чужую слизь. Острые края жаберных крышек оставили неглубокие, но многочисленные и болезненные порезы. Лучше бы не соваться с такими рук-ками в гнилую, застойную воду полигона. Засунул кисти поглубже в обтекатели и повернулся к Атрану.

— До полигона ещё десять минут хода, но можешь начинать.