Евгений Кривенко - В землях Заката Страница 80

«И солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь…»

Человек не замечает, как шепчут его губы. Он судорожно вздыхает и включает аудио выход с единственного датчика, который интересует его сейчас. Тоскливое низкое гудение наполняет комнату, будто доносится гул падения вод в глубокую пропасть.

Человек слушает и лицо бледнеет, словно серый снег запорашивает его. Хотя чего ждал? Знал всё с самого начала, едва увидел формулу. Он убавляет звук и берёт телефонную трубку.

— Генерал? Устройство работает. Слышите гудение — это датчик вторичного излучения.

Некоторое время слушает.

— Не думаю, что понадобится существенная доработка. Схема оптимально функционирует в условиях космического вакуума. Как и предсказывалось, энергетические затраты минимальны. Это похоже на цепную реакцию: когда начальный порог перейдён, энергия начинает черпаться прямо из пространства.

Слушает снова.

— Нет! Это не может служить источником энергии, по крайней мере, пока. Слишком странная мощь. К тому же мы не знаем, каково будет влияние на структуру пространства. Вдруг выкачаем слишком много энергии и провалимся в чёрную дыру? Здесь нужны фундаментальные исследования. Но как оружие устрашения — это бесподобно. Серийный выпуск можно начинать хоть сейчас. Надеюсь только, что оно никогда не будет применено. Хватит с нас прошлой войны.

Слушает.

— Я рад, что вы разделяете мою точку зрения, генерал.

Человек кладёт трубку. Сумрак плотнее стал за стеной, животные мечутся в панике. Человек вздыхает: бедные, как тяжело жить в мире, где господствует человек. Несколько недель вам придётся мучиться, пока не проведут все замеры. Лишь затем ядерный взрыв в неистовой вспышке света принесёт вам небытие и покой.

За окном скользили пушистые огни фонарей, машина остановилась у крыльца.

— Спасибо, сержант, — поблагодарил Варламов и вышел.

Машина сразу уехала, сегодня все спешили — Рождество. И в их доме повсюду горел свет, снежинки падали мимо освещённых окон. Евгений постоял, с удовольствием вдыхая морозный воздух. Похоже, они приехали в край зимы — Канада очень напоминала ему Россию. Спасибо хоть за это…

Он поднялся по ступенькам и позвонил. Послышались торопливые шаги, дверь открылась. Джанет весело улыбалась, хотя глаза смотрели обеспокоено. На ней было фиолетовое платье — в третий раз надела после помолвки, — а волосы красиво уложены.

— Как долго тебя держали, милый. Я думала, Рождество придётся встречать одной.

— Всё хорошо, Джан. — Варламов разувался, до сих пор не привык входить в гостиную обутый. — Просто проверяют, всё приходится рассказывать по несколько раз…

Он бросил ботинки в угол, вошёл в комнату и остановился:

— Вот это да! Ты где взяла?

Посреди гостиной зеленела ёлка, а внизу в ватном сугробе стоял Дед Мороз в красном колпаке.

— Соседи подарили, — довольно улыбнулась Джанет. — Сказали, что за Рождество без ёлки? Вы ведь тоже празднуете Рождество в России?

— У нас Рождество отмечают в январе. — Варламов подошёл ближе, но хвоей не пахло, ель была синтетической. — Ёлки наряжают на Новый год. Но это неважно. Спасибо за сюрприз, Джан. Дома меня встречает красавица жена и новогодняя ёлка.

Он обнял Джанет, зарылся лицом в волосы и несколько раз поцеловал в шею. Порозовевшая Джанет высвободилась и взяла что-то со столика.

— А вот подарок неважный, — пожаловалась она. — С территории базы ведь не выпускают. Раздобыла только это. Нет смысла оставлять под ёлкой до утра, возьми.

Она подала прозрачный шарик — внутри виднелся миниатюрный дом в окружении деревьев.

— Потряси его.

Варламов встряхнул — на домик и деревья посыпались снежинки.

— Красиво, — сказал он. — Напоминает Россию, и будет напоминать мне о нашем первом Рождестве.

Не выпуская подарка, он опустился на диван и вытянул ноги. Снег в шарике перестал идти.

— Переверни, и снегопад начнётся опять. — Джанет тоже села на диван и прижалась к Евгению. — Есть хочешь?

— Пока нет. — Варламов перевернул шарик, и в крохотном мире снег начал падать с земли на стеклянное небо. Неужели таким же маленьким станет и его, Варламова, мир?.. — Там несколько раз подавали кофе с бутербродами.

— Тогда поедим потом, — умиротворённо вздохнула Джанет. — Я приготовила праздничный ужин, что смогла. Тебя не замучили?

— Не особенно, — хмыкнул Варламов. — Но без рекомендаций Грегори было бы сложнее. У него даже в Канаде есть знакомые.

— Кстати, — пробормотала Джанет из-под мышки Варламова. — По телевизору передавали новости о дяде. Ну не о нём самом, а о Союзе ветеранов. Во-первых, погромили много церквей Трехликого по всем Территориям, причём полиция не вмешивалась. Во-вторых, опубликовали в Сети списки политиков и офицеров полиции, подкупленных цзин. Со всеми подробностями: суммы, банковские счета, на что давались деньги и прочее. В Штатах грандиозный скандал, назначены слушания во Временном конгрессе.

— Молодец у тебя дядя. — Варламов потёрся щекой о волосы Джанет. — А о нас случайно ничего не передавали?

— Нет, — тихо рассмеялась Джанет. — О нашем доблестном бегстве ни слова. И о том, чем занимались по пути, тоже.

Евгений тоже посмеялся. А потом на смену хорошему настроению пришла горечь.

— Ты знаешь, — пожаловался он, — мне часто бывает не по себе. Возникает чувство, что нас просто использовали. Кому-то понадобилось, чтобы тайну этого оружия знали не только в России, и всё было подстроено: наш перелёт в Америку, гибель Сирина и даже встреча с тобой.

Джанет слегка отодвинулась.

— Ты жалеешь?

Варламов помолчал, а потом криво улыбнулся:

— Пожалуй, нет. Я получил хорошую награду — тебя.

— Не расстраивайся, — вздохнула Джанет. — Может быть, такова воля Бога.

Холодом потянуло на Варламова, женщина с гирляндой цветов улыбнулась ему из застывшей метели.

«Что же, — подумал он. — Ты получила то, что хотела». А вслух сказал:

— Ты знаешь, в последние дни я часто думал о России. Раньше хотел вернуться, чтобы раскрыть тайну своим. Но теперь я уверен, что в южных Автономиях знают секрет этого оружия. Слишком осторожно ведёт себя Китай, не рискуя аннексировать даже малонаселённые территории. Быть может, наша загадочная незнакомка права, и со временем Канада и Россия смогут объединиться, чтобы сделать мир более безопасным и справедливым. А может, к ним присоединится и Америка…

Варламов вздохнул — похоже, он оправдывается. А Джанет рассмеялась:

— Юджин! Да у тебя наполеоновские планы. Я думала, что вышла замуж за обыкновенного молодого человека, пусть и симпатичного, а ты рассуждаешь о переустройстве мира.

— Это только мечты, Джан, — улыбнулся Варламов. — Пока у нас будет свобода только мечтать. Меня предупредили, что выезд из страны для нас исключён. Видишь, со мной ты оказалась, будто в тюрьме.

— Ну и ладно. — Джанет встала. — Главное, что это не одиночное заключение. Да и убегать всё время радости мало… А вот и другой сюрприз.

Она встала и коснулась основания ёлки.

Свет погас. В темноте на ветках ёлки загорелись огни: сначала тревожно красные, на смену им тепло-оранжевые, потом солнечно-жёлтые… Все цвета радуги вплоть до космически-фиолетового сменились за несколько секунд, а затем повторились: красный, оранжевый, жёлтый…

— Красиво, правда? — Джанет снова залезла на диван и примостилась сбоку, коленками на ногах Варламова, а головой на плече. — А интересно, как мы будем встречать Рождество лет этак через двадцать?

— Ну, это будет не скоро, — легкомысленно сказал Евгений, обнимая Джанет и чувствуя тёплое дыхание на щеке.

— Хочешь сказать — неизвестно, проживём ли мы столько? — Джанет устроилась поудобнее. — Да уж, у тебя талант попадать во всякие переделки.

Варламов тихо рассмеялся:

— Помнишь, ты говорила, что я без тебя пропаду. Очень похоже на то. Если бы не твоя любовь, я бы не выжил. Или оказался в куда менее приятном месте. Вот послушай. Грегори уже хотел сдать меня бывшим коллегам, больно подозрительным я стал казаться ему после всех происшествий…

«А может, и сдал», — подумал он.

— Дядя? — возмущённо фыркнула Джанет, поднимая голову. — Да я ему…

— Постой, Джан. — Варламов ласково притянул её к себе. — Он быстро одумался, ты ему всю игру испортила. Отнимать у тебя мужа он не посмел. Наоборот, стал помогать: выручил из лап полицейских, что приехали за мной из Пенси-Мэр, дал машину и деньги…

— Вообще-то да, — вздохнула Джанет, снова укладывая голову на плече Варламова. — Когда увижу дядю, расцелую.

— Потом, — продолжал Варламов, — этот странный ребёнок, Эмили. Ведь она вытащила нас от Ливви, мы там крепко застряли. Цзин или американские военные взяли бы нас тёпленькими. И ещё, она предупредила о засаде. А знаешь, что сказала напоследок? Что делает это только ради тебя. Ты у меня очень хорошая.