Крикеры (ЛП) - Ли Эдвард Страница 12

— О-о-о, да, мама! — воскликнул Скотт Бой. — Я был уверен, что сегодня мы найдём себе какую-нибудь девочку! — он пнул едва живую девушку на полу, несколько раз шлёпнул её по лицу и, как обычно, громко засмеялся. — Да, Гут, давай поскорее уберёмся с этой дороги, потому что я собираюсь войти в эту тощую сучку до того, как у меня лопнет член, понимаешь?

— Да, конечно, — почти простонал Гут.

Вверх по дороге был поворот, которым они пользовались в прошлый раз. Скотт Бой включил свет в грузовике, сказав:

— Давай сначала поглядим её.

Гут припарковался на залитой лунным светом поляне. Девушка всё ещё не пришла в себя после удара монтировкой; её голова просто болталась, как будто у неё не было шейного позвонка.

— Похоже, что мы получили хороший товар, — сказал Скотт Бой и стянул с девушки одежду.

У неё было приличное тело и неплохие, но немного дряблые сиськи, вьющиеся чёрные волосы и…

— Господи Иисусе! — воскликнул Скотт.

Гут тоже это заметил.

Эта девушка…

У неё были некоторые странности: у неё не было пупка, и у неё было шесть пальцев на левой руке и не более трёх на правой. В интимном месте она была совершенно безволосой. Но не это было причиной восклицания Скотта.

Её лицо…

— Святое дерьмо, Гут! Ты веришь в это?

Лицо этой девушки выглядело немного кривым: какой-то расплющенный нос, одно ухо ниже другого, и эти грязные, как у собаки, чёрные волосы, свисающие на лоб, который выглядел очень странно и округло. Но ещё более странными были её глаза.

— Посмотри ей в глаза, — прошептал Скотт Бой.

Они были большими, но один, несомненно, был больше другого и выше расположен на лице, и глаза были ярко-красного цвета, почти как кровь. Гут никогда в своей жизни не видел таких глаз…

— Гут, я ни разу не встречал такой стрёмной девчонки, — заметил Скотт Бой.

— Она вырожденка.

— Что?

— С врождёнными уродствами, Скотт. Как те, о ком я говорил раньше. Это крикер.

Лицо Скотта Боя стало задумчивым.

— Знаешь, я никогда не видел их так близко. Как они вообще появились?

— Кровосмешение, наверное, — ответил Гут. — Мой отец рассказывал мне об этом однажды. Все эти вещи в людях вызываются кровосмешением. Гены, мать их…

— Вот как…

— Точно, Скотт. С генами шутки плохи, эти штуки очень хрупкие. И вот что происходит: эти бедные семьи, живущие далеко в глуши, совокупляются с кем попало. Отцы трахают своих дочерей, как ни в чём не бывало, и братья резвятся вместе со своими сёстрами, и матери удовлетворяют свою похоть с сыновьями… снова и снова в течение долгого времени. Вот и происходит то, что называется кровосмешением. Их гены путаются, и дети выходят такими, как эта девчонка. И они зовутся крикерами.

— Крикеры, — пробормотал Скотт, глядя на девушку. — Разве это не круто?

Девушка начала просыпаться, издавая странные звуки, похожие на «аллап-аллап-аллап-гарруп». И эти её большие красные глаза, казалось, смотрели вверх, ничего не видя. Гут, в своей неоспоримой эрудиции, объяснил, что большинство крикеров очень отсталые в развитии из-за того, что их мозг тоже недоразвит. Большинство из них едва могут говорить или только бормотать что-то. Потому что они вырожденцы, вот почему они такие тупые.

Затем искривлённый рот девушки начал шевелиться, она моргнула своими большими красными глазами и что-то пробормотала.

— Что такое, девочка? — насмешливо спросил Скотт. Он захохотал и ударил её по лицу. — Что ты говоришь?

— Аллап-гарруп, — сказала она.

— Да уж, она глупее собачьего дерьма, — решительно заявил Скотт «Бой», ухмыляясь в свете фонаря.

Он начал снимать штаны.

— У тебя там большая дырка, не так ли? Потому что я намереваюсь спустить в тебя всё содержимое своих яиц. Думаю, что я кину палку тебе несколько раз, так как ты понравилась моему маленькому приятелю.

Гуту стало ещё дерьмовее. Он полагал, что у этой девки-крикера и так достаточно проблем, но не осмеливался предложить Скотту отпустить её. Намерения Скотта Боя были ясны как божий день, и как только он снимал свои штаны, его уже нельзя было остановить.

Чёрт побери!

Гут даже пару раз видел, как он проделывал это с овцами на пастбище Миллера, когда они не могли найти девчонок, чтобы поиздеваться.

— Дырка девчонки, дырка овцы… какая разница? — сказал он и перешёл к делу. Гут почувствовал тогда даже жалость к этим овцам.

И Гут, конечно, жалел эту девчонку прямо сейчас. Скотт толкнул её на спину, ему даже не пришлось немного подрочить, чтобы возбудиться. Девушка просто лежала на сиденье, время от времени моргая большими кривыми красными глазами, а потом Скотт Бой раздвинул ей ноги.

— Гут, как насчёт того, чтобы подождать снаружи, потому что для нас троих нет места, а? Я хочу трахнуться с ней и спустить пару раз в эту лысую «киску». А потом, если хочешь, можешь тоже её трахнуть, пока мы её не убили.

— Э-э-э, конечно, — согласился Гут, и у него никогда не было никаких проблем с тем, чтобы сделать это.

Он мог бы поиздеваться над обычными девчонками, но не хотел принимать участие в том, что происходило сейчас. Просто неестественно было делать это с крикерами. Поэтому он прошёлся по поляне, допил пиво и бросил банку. Он слышал, как Скотт свирепо рычит в пикапе.

«Бли-и-ин,» — подумал он угрюмо.

Он очень хорошо знал Скотта Боя, знал, как работает его голова, и полагал, что уродство девушки добавляло дополнительную искру в его гнев.

«Устроим себе шоу… — подумал он. — Боже…»

Он оглядел рощу, посмотрел на луну, на небо. Он не хотел думать о том, что происходит в грузовике, но было трудно не думать. Скотт включил свет, и Гут просто не мог не смотреть. Он видел, как у девчонки-крикера торчат вверх уродливые ноги, потом увидел, как она высунула голову из окна, когда Скотт Бой перевернул её и трахал сзади. Потом её начало тошнить, а Скотт только смеялся и шлепал её по лицу.

— Надо избавиться от этой собачьей грязной шерсти, чтобы мы могли видеть твою мордашку, детка, — сказал он, а потом начал срезать своим ножом её грязные угольно-чёрные волосы, разбрасывать их по сторонам и смеяться над этим.

Эта бедная девчонка-крикер выглядела ужасно, когда он закончил. Остатки грязных волос торчали на её большой косоглазой голове.

Гут присел на пень и стал ждать.

«Скорей, Скотт, — подумал он. — Нам нужно уже ехать!»

Эти торговцы «ангельской пылью», на которых они работали, не очень-то обрадуются, если они со Скоттом опоздают. Но рейс был всего лишь предлогом. Он просто хотел выбраться отсюда. Мерзкое, тошнотворное чувство в его животе всё ещё было там. Не только от того, что Скотт делал с этой бедной девушкой-крикером, но и от всего понемногу. Всю ночь у него было плохое предчувствие.

— Óна! Óна! — ему показалось, что он услышал крик девушки из грузовика. — Спаси-и-итель при-и-идёт!

«Она вообще понимает, что происходит? — подумал Гут, но тут же отогнал от себя эти мысли. — Она, вероятно, и сама не знала, что была с испорченными генами,» — предположил он.

Эти гены, видите ли, были такой сложной штукой, что если семьи совокуплялись вместе достаточно долго на протяжении поколений, то никогда не рождалось правильных детей. Нет, никогда и не могло родиться. По крайней мере, так сказал ему отец.

— Óна! Нет! Аллап-гарруп! — девчонка завыла.

Хохот Скотта эхом разнёсся по роще.

— Чёрт побери, Гут! Это просто потрясно! Я понял, что хочу трахать только таких вот уродин!

«О, естественно…» — Гут закатил глаза к небу.

Он ёрзал, как будто под ним были муравьи, дурное предчувствие ночи не оставляло его. Тогда он встал и начал расхаживать по залитой лунным светом лощине. Каждый раз, когда он смотрел в сторону грузовика, всё, что он мог видеть, было дьявольски ухмыляющееся лицо Скотта Боя, пока он продолжал мощно трахать эту девчонку-крикера. Затем Скотт захохотал:

— О, да, чёрт! Я собираюсь кончить так мощно, что моя конча польётся из ушей этой болтливой суки! Да, сэр! Именно так я и сделаю!