Владимир Алеников - Ублюдки Страница 14

А пока что на всякий случай нужно принять некие превентивные меры. Фонарь хоть и светит, но толком в этой вечерней тьме сейчас все равно ничего не разглядеть. Мало ли, может, на балкон крысы как-то пробираются. По каким-то своим неведомым ходам. За свою бытность на санэпидемстанции Леонид Аркадьевич чего только не насмотрелся, знал, на что эти сволочные крысы способны.

Рассудив таким образом, он допил коньячок, сладко зевнул и, выключив телевизор, все той же шаркающей походкой отправился на покой.

Уснул Леонид Аркадьевич довольно быстро. Сон был плохой. Ему приснилась жирная мерзкая крыса, больно кусавшая ему ноги.

На следующее утро еще перед уходом на работу Леонид Аркадьевич тщательно осмотрел балкон. Никаких дырок он в стене не обнаружил.

Тем не менее после работы заглянул в большой хозяйственный магазин, который ему очень нравился.

Магазин этот был крайне полезный, в нем всегда оказывалось возможным приобрести различные интересные и облегчающие жизнь вещи.

Леонид Аркадьевич выбрал две крысоловки и на всякий случай дополнительно купил еще несколько зеленых кубиков крысиного яда, почему-то, судя по этикетке, выпущенного в Бельгии.

Странно, кстати, что в Бельгии оказалось столько крыс, он был лучшего мнения об этой стране.

Дома Леонид Аркадьевич вдумчиво разместил крысоловки на балконе, разбросал вокруг кубики. Теперь наконец можно было спокойно отдохнуть.

Но из отдыха, впрочем, опять ничего не вышло. Не успел он разместиться в кресле, как буквально через две минуты по темному стеклу вновь бесшумно проскользнула неясная тень.

Он напрягся, прислушался, полагая, что вскоре услышит отчаянный писк попавшейся крысы. Однако писка не было.

Что-то тем не менее присутствовало на балконе, периодически мелькало за стеклом, однажды даже отчетливо прошелестело там. Он, безусловно, чувствовал чей-то упорный, раздражающий его взгляд.

В течение вечера Леонид Аркадьевич четыре раза открывал балконную дверь, но заботливо заправленные (одна кусочком сыра, другая — колбасой!) крысоловки оставались нетронутыми.

Вконец издергавшись, он в сердцах зашторил окно и пошел спать.

Однако спал Леонид Аркадьевич в эту ночь совсем уже отвратительно.

Долго и изнурительно ворочался, дважды (в два часа ночи и в половине пятого!) писал в баночку, причем не столько потому, что крепко спал и не хотел просыпаться, сколько просто оттого, что было мучительно вылезать из теплой постели, думая о том, что там, на балконе, кто-то может быть.

Утром первым делом Леонид Аркадьевич раздвинул шторы и через стекло осмотрел балкон.

Все было по-прежнему. Правда, ему показалось, что один из ядовитых зеленых кубиков сдвинут с места, он вроде бы положил его не совсем туда, но уверенности не было.

В таком разбитом, раздерганном состоянии Леонид Аркадьевич отбыл на работу.

Там, правда, в течение дня он понемногу успокоился. Все шло как обычно, просителей было много, завтра надо опять идти в банк, относить в сейф очередную порцию ловко заработанных за прошедший месяц денег.

Понемногу Леониду Аркадьевичу стало ясно, что его одолевают какие-то мнимые тревоги. Кубик этот зеленый он просто забыл, куда положил, вот и все. Переутомился, потому и мнится всякое.

Видимо, все-таки все пертурбации с разводом и переездом не прошли бесследно.

А чего тут удивительного!

Он все же живой человек, переживает по любому поводу, хоть и держится бодрячком. Главное, не поддаваться, не идти на поводу у пустых страхов.

Вопреки первоначальному плану Леонид Аркадьевич позвонил Колышкиным, подозвал к телефону Шуру и договорился с ней, что она придет к нему в первый же выходной.

Тут же выяснилось, что выходной у нее завтра.

Ну что ж, завтра так завтра. Это даже хорошо, что она так скоро появится. Убраться как следует не помешает. Леонид Аркадьевич хоть и очень аккуратен, но пыли уже везде набралось достаточно.

И пусть заодно как следует вымоет балкон. Чтобы уж наверняка!

А потом он угостит ее чаем с немецким печеньем. И тогда уж перейдет к делу. Предложит ей целых шестьсот дополнительных рублей.

Леонид Аркадьевич удовлетворенно улыбнулся при мысли о том, как будет славно, когда крепко сбитая, широкозадая Шура ему даст, и остаток дня пребывал уже в своем обычном жизнелюбивом настроении.

Дома он был по-прежнему настроен по-боевому. Мельком, через оконное стекло, взглянул на балкон, убедился, что там все без изменений, и, напевая привязавшуюся непонятно откуда «Беса ме мучо», ушел на кухню. Там Леонид Аркадьевич занялся приготовлением ужина и в комнату вернулся только, когда за окном уже опять стало совсем темно.

Он подавил в себе поползновение зашторить балкон, решил проявить силу воли. Вновь вольготно расположился в кресле, выпил коньячку и стал смотреть по телевизору свою любимую юмористическую передачу «Городок».

Обычно Леонид Аркадьевич в эти моменты хохотал до слез, веселился с чисто детской непосредственностью. Сегодня, однако, он только изредка хихикал, да и то как бы стесняясь. Что-то все же беспокоило его, не давало полностью расслабиться.

А когда по экрану поползли финальные титры передачи, Леонид Аркадьевич вдруг ясно почувствовал на себе чей-то взгляд. Кто-то пристально наблюдал за ним из заоконной темноты.

Леонид Аркадьевич отреагировал не сразу. Некоторое время он еще якобы следил за титрами, чтобы усыпить бдительность наблюдавшего, а потом резко повернул голову. И тут же увидел, как по стеклу промелькнула тень.

Всякие сомнения отпали. На балконе кто-то был, и этот кто-то сейчас смотрел на него оттуда, с той стороны темного стекла.

Сердце у Леонида Аркадьевича провалилось куда-то вниз, пальцы похолодели.

Но он все же пересилил себя, медленно, стараясь не спугнуть смотрящего, потянул рычаг, убрал подножку, затем встал с кресла и осторожно всунул ноги в шлепанцы.

После чего, по-прежнему пытаясь не делать резких движений, Леонид Аркадьевич нагнулся, взял прислоненную к камину кочергу, крепко, до боли, сжал ее в руке и только тогда вдруг стремительно рванулся к балкону с твердым намерением раз и навсегда разобраться с непрошеным гостем.

Но то ли из-за того, что он поспешил, засуетился, то ли потому, что привык дома шаркать ногами, но Леонид Аркадьевич на бегу внезапно запутался тапком в длинной бахроме ковра, потерял равновесие и, нелепо взмахнув руками, всем телом по инерции рухнул вперед.