Дмитрий Суслин - Дом на окраине Страница 16

Было четыре часа дня.

Как прекрасно летом на речке! Нет большего удовольствия, чем забежать в воду и поплыть, разгребая воду руками и отталкиваясь от нее ногами. Два часа прошли незаметно. Погода была прекрасная, солнышко ласковым, а вода в реке теплая, словно парное молоко. К тому же она обладает замечательным свойством. Когда купаешься в реке, то все проблемы, оставшиеся на суше забываются или становятся далекими и маловажными. И уж тем более не думаешь о всякой ерунде, которую наболтали местные малолетние жители.

Маша в свои десять лет плавать самостоятельно так и на научилась, поэтому плавала на надувном матрасе. Зато Аня плавала, как рыба. Она кругами курсировала вокруг сестры, а когда уставала, то отдыхала на ее матрасе. На берег девочки почти не вылезали. Напрасно мама кричала им, что они посинели, девочек из воды было не вытащить.

– Как ты думаешь, а русалки здесь водятся? – спросила сестру Маша, когда та в очередной раз схватилась за ее матрас.

– Водятся, – уверенно сказала Аня. – Целых две. Ты и я.

Они весело рассмеялись.

– Нет, а правда? – не отставала Маша. – или они только в море водятся?

– Если вспомнить того же Гоголя, – с важным видом сказала старшая сестра, – то русалки водятся даже в прудах и озерах. Так что в реках подавно. Знаешь, сколько здесь народу тонет. Особенно таких, которые не умеют плавать. Выплывут такие вот неумехи на надувном матрасе, а матрас возьми и лопни, воздух вышел, а пловец на дно, а там его уже встречают русалки и принимают в свои ряды.

Маше сразу стало холодно.

– Что ты меня пугаешь? – накинулась она на сестру.

– Но ведь ты сама ко мне пристала.

– Но я ведь не просила меня пугать. Вези меня теперь обратно на берег.

– Пожалуйста!

И Маша была доставлена на берег.

Больше никаких знаменательных событий во время купания не произошло. В седьмом часу мама дала команду одеваться, после чего Карпухины утомленные, но довольные отправились обратно домой. Впереди шли родители, за ними ковыляли дети.

– Вот увидишь, – сказала Маша, – сейчас придем и опять увидим какую-нибудь дурацкую надпись. Если уж местные мальчишки принялись шутить, то сразу они не успокоятся.

– А вот папа как надает им по шее, так они враз и перестанут, – отрезала Аня.

– Так они от папы спрячутся.

– Не спрячутся.

– Спрячутся. Что они, дураки?

– А по твоему нет?

– Конечно да!

Девочки громко расхохотались.

Машин прогноз не оправдался. Когда они пришли домой, то никакой надписи ни на машине, ни где-либо еще не было. Девочки даже слегка были разочарованны.

– Что же получается? – предположила Аня. – Все тайны закончились?

– Наверно да, – ответила Маша. – А признайся честно. Тебе ведь не хочется, чтобы это оказалось правдой?

– Что? Я тебя не понимаю.

– Все ты прекрасно понимаешь. Я говорю про старуху, которая ведьма. Ведь ты не хочешь, чтобы это было правдой, ну что она ведьма.

– Это все глупая деревенская чушь и суеверие! – отрезала Аня.

– А черная свинья? Ведь мы ее обе видели.

– Черная свинья? – Аня растерялась.

– Да черная свинья, которая пыталась тебя закопать.

– Это совпадение.

– Хорошо бы, если так.

На этом разговор прекратился. Надо было помогать маме готовить ужин. Печь топить не пришлось, потому что электричество теперь было, и папа принес плитку. Девочки почистили картошку, а пока она тушилась с мясом, нарезали огурцов и помидоров, сделали салат, а перед самым ужином папа достал две бутылки – одну с вином, другую с лимонадом.

– Надо отметить новоселье, – подмигнул он.

Ужин был великолепный. К тому же, пока женский пол занимался ужином, папа тоже не сидел без дела. Он слазил на крышу и установил телевизионную антенну, провел от нее провод в дом, поставил на стол походный телевизор, и уплетая ужин они все вместе смотрели мамин любимый сериал «Разочарованные и отчаявшиеся». В общем все было здорово.

Телевизор Карпухины смотрели почти до одиннадцати ночи, пока не почувствовали, что до смерти хотят спать. Быстро приготовили постели. Теперь у них были царские ложа. На кровать и диван положили выбитые и высушенные на солнце матрасы, на них постелили чистое белье, и легли раздетые. Только Аня наотрез отказалась ложиться головой к окну.

– Не нравится мне спать валетом, – заявила она.

– Тогда спи обычным способом, – согласился папа, выключая свет и проталкивая маму к стене.

– Как в средневековье, – сказала на это мама. – Родители и дети в одном помещении.

Маша ничего не сказала, потому что уже спала, папа тоже. Аня промолчала. Она не спала, потому что боялась уснуть. Почему-то она была уверена, что ночью ей опять присниться что-то страшное, как в прошлую ночь. Предыдущий сон вдруг совершенно неожиданно вспомнился во всех подробностях. Аня даже покрылась холодным потом от страха и стала глубоко дышать, чтобы успокоиться. Затем она стала слушать мирное дыхание родителей и сестры, смотреть на красный огонек на телевизоре, который, как ни странно ее успокоил. Дневная усталость сделала свое дело, и девочка заснула.

11

Наступило утро. С улицы в дом хлынули солнечные лучи и ворвались крики петухов. Аня проснулась, потянулась и вдруг поняла, что ночью ей ничего не приснилось. В смысле, ничего страшного. Она видела самые обыкновенные сны, в которых не было ничего страшного, и которые теперь стремительно забывались. Аня очень обрадовалась этому.

Девочка посмотрела на родительскую кровать – она была пуста. Значит, папа и мама уже встали. Наверно пошли умываться к новому рукомойнику, который вчера был куплен в магазине и прибит гвоздями к столбу. Тогда Аня посмотрела на сестру. Маша безмятежно спала, а к ее лицу коварно подкрадывался солнечный зайчик. Он явно намеревался разбудить девочку. Аня решила опередить его. Она осторожно вытянуло из подушки золотистое перышко, дотронулась им до Машиной щеки и повела его к губам. Маша недовольно сморщилась. Аня едва сдержалась, чтобы не прыснуть от смеха и повторила движение. Маша хлопнула ладошкой себя по щеке, как делают, когда прогоняют назойливую муху. «Муха» улетела, но через несколько секунд вернулась обратно, в этот раз на Машин лоб.

– Ну что такое? – пробормотала Маша, почесывая лоб. – Мамочка!

Аня не выдержала и все-таки прыснула. Маша с трудом открыла глаза и сделала обиженное лицо:

– Анька, это ты? Противная!

Старшая сестра расхохоталась от души.

– Противная! – взвизгнула Маша и кинулась на сестру с кулаками.