Андрей Тепляков - Пустошь Страница 16

— Что это? — тревожно спросила Анна. — У нас все в порядке?

— Не беспокойтесь. Это радиомаяк. Его сигнал будет отслеживать Линда, чтобы убедиться, что у нас все хорошо.

— А мы уже в…

Анна запнулась, остановленная странным нежеланием произносить это слово вслух.

— Да, мы уже в пустоши.

Больше Майкл ничего не добавил. Анна приникла к стеклу автомобиля.

Окружающий пейзаж дышал миром и спокойствием. Легкий ветер с гор слегка покачивал ветви кустов. Мелькали яркие линии разметки.

«А если на самом деле нет никакой пустоши? Может быть мне дурят голову?». Анна вспомнила о солдатах, остановивших ее, о своем бегстве и мысленно покачала головой. Каким бы мирным не выглядело это место, оно опасно. Это точно. Как греющаяся на солнце змея, оно могло пробудиться в любой момент и ужалить, обрекая на верную гибель. У опасности не было конкретного лица, но от этого было только хуже.

Они плыли по пустынной дороге, словно две частички планктона, увлекаемые исполинским океанским течением, не имея ни малейшего представления о том, куда их несет и что за силы ими управляют. А где-то рядом в огромной реке плавают, наверное, невидимые и непостижимые хищники, высматривая свою добычу.

Анна беспокойно заерзала в своем кресле.

— Майкл, вам не помешает, если я буду говорить? Мне немного страшно.

— Бояться нечего. И вы мне нисколько не помешаете.

— Чарли сказал, что вы занимаетесь этим уже полтора года.

— На самом деле, немного больше.

— Зачем?

Майкл удивленно взглянул на нее.

— Простите?

— Зачем вы ездите здесь? Вы не возите ни груза, ни пассажиров. Зачем так бессмысленно рисковать?

Повисла тишина. Анна смотрела на Майкла. Его взгляд был направлен на дорогу. Он походил на каменную статую в каком-нибудь греческом музее.

— Это непростой вопрос, — наконец, сказал он. — По-видимому, у меня нет никаких причин делать то, что я делаю. И одновременно их множество.

— Я не понимаю.

— Когда-то давно я считал, что рожден для того, чтобы перевернуть этот мир.

— И не вы один.

— Разумеется. Почти каждый проходит через это. А потом наступает разочарование. Вот и у меня так же. Наверное, захотелось сделать что-то значительное. Такое, что еще никто не делал.

— Вы любите пустошь?

Ее вопрос прозвучал почти как утверждение.

— Почему вы так думаете?

— Не знаю, — призналась Анна. — Мне так кажется.

Он ненадолго замолчал.

— Нет. Наверное, нет. Здесь что-то другое.

— Расскажите мне о ней.

— Она — как неспокойный океан. Именно так я ее себе представляю. Пока двигаешься носом к волне, есть шанс благополучно добраться до порта. Вокруг образуется что-то вроде острова локального порядка, в котором все ведет себя так, как мы привыкли. Но стоит лодке повернуться кормой, и вы попадете в хаос. И тогда — храни вас Бог! Никто не знает, что живет там.

— Поэтично.

Майкл улыбнулся, и в этот момент заговорила рация.

— Майкл. Майкл ты слышишь меня? Прием.

— Да, Линда. Я слышу тебя.

— Ваш радиомаяк в порядке. Я выходила на несколько минут, тут…

Линда осеклась.

— Не важно. Теперь до конца поездки я буду у рации.

— О'кей.

— Все в нормально?

— Все прекрасно. Через полчаса я выйду на связь.

— Хорошо. Дорога просматривается хорошо?

— Не волнуйся, ты же видела мою оптику. Я одной рукой из ночи сделаю день.

— Но все-таки…

— Успокойся. Все в порядке.

— Да. В порядке. Ладно. До связи, Майкл.

— До связи.

Во время разговора Анна сидела тихо, как мышь. Когда Майкл положил микрофон на место, она спросила.

— Может быть, стоит включить фары?

— Пожалуй.

Он повернул тумблер. И сумерки расступились.

Помимо четырех мощных фар вдоль радиаторной решетки, на крыше «Сабурбана» было расположено еще шесть, включая два ярких прожектора, которыми можно было управлять из кабины при помощи джойстика. Анна тихо ахнула. Дорога перед машиной была просто залита светом.

— Наверное, эта машина стоит целое состояние, — сказа она, наконец.

— Пламеру виднее.

— Кто такой Пламер?

— Капитан Ричард Пламер. Командующий местным военным гарнизоном. Это он объявил на вас охоту.

— Вот как? И этот Пламер…

— Неплохой человек. По крайней мере, по сравнению с другими.

— Мне сразу стало легче, — съязвила Анна.

Майкл не обратил на это внимания.

— Пустошь — это его дитя, в некотором смысле. А я — его глаза и уши. Если бы не наши с ним хорошие отношения, вы бы уже сидели в кутузке.

— Так он знает, что я поехала с вами?!

— Нет. Пламер мне друг, но не до такой степени.

— Понятно.

Солнце продолжало клониться к закату. Теперь уже половина его диска скрылась за вершинами гор. Темнота постепенно охватывала огромную машину, и только яркие огни разгоняли приближающуюся ночь.

Анна посмотрела на панель перед собой.

— Скажите, это вы все сами сделали?

— Отчасти.

— А зачем все это?

— Можете считать, что это амулет на удачу.

— И это может нас уберечь?

— Я кое-что скажу, чтобы вы получше понимали ситуацию. Идет?

— Да.

— Итак — в машине есть радиомаяк. Он соединен с устройством, которое в случае снижения скорости менее двадцати пяти миль в час сразу подаст сигнал тревоги; есть несколько дополнительных баков, которые дают возможность проехать без заправки почти до Вашингтона.

— Ого!

— Ну и прочие мелочи, вроде устройства, автоматически поддерживающего давление в колесах, и трехнедельного запаса продовольствия.

Анна заулыбалась.

— Похоже, вы все предусмотрели.

— Похоже. Но это не так. Все это поможет, только если машина будет двигаться со скоростью не меньше, чем пятьдесят миль в час. Если замедлиться ниже этого предела, то все эти вещи станут бесполезными.

— Почему?

— Чарли рассказывал вам про Хорька?

— Да. Он был женихом Линды.

— Именно. Так вот, Хорек обнаружил, что время в пути зависит от скорости нелинейно.

— Чего?

— До Кубы сто миль. Мы двигаемся со скоростью шестьдесят миль в час. Сколько времени должна занять наша дорога?

Анна нахмурилась, подсчитывая.

— Так, сто миль… шестьдесят миль в час… Получается, чуть больше полутора часов.

— А сколько мы будем в пути?

— Шесть часов.

— Именно это и обнаружил Хорек.

— Да, Чарли мне рассказывал. Правда толком я ничего не поняла.

Темнота сгущалась. Горы отступили за горизонт, поглощенные наступающей ночью. В свете мощных фар змеилась пустынная дорога.