Сергей Алексеев - Мутанты Страница 18

— Это будет сложнее, Тарас Опанасович…

— В том-то и дело! Капризный американец попался.

— Логово надо искать.

— Да где ж его искать? И когда — три дня сроку! Пан Кушнер торопит. Будто москали вопрос с мутантами изучают и хотят то ли в Красную Книгу занести, то ли вообще за людей признать. Пока законов нет и запрет не наложили, надо одного добыть!

— Мало времени, не успеть, — обреченно заключил Волков. — Вопрос не изучен.

Голова расценил это как намек:

— По секрету скажу, американцы миллион заплатили за мутанта. Конечно, не из кармана Странга, финансируют по программе НАТО… Сильвестр Маркович премию гарантировал.

— Я сейчас о другом, Тарас Опанасович. Чтоб добыть такую хитрую тварь, надо хотя бы данные о ней собрать, повадки изучить. Провести соответствующую подготовку, просчитать маршруты передвижения. Много чего надо. А то ведь одни разговоры да сплетни.

— Все силы привлек, милицию, егерей, — безнадежно отмахнулся голова. — С раннего утра планы разрабатывают, да чую, толку мало. У них дальше, как прочесать цепью всю округу, дело не идет. А тут надо тихо, без шума, соблюдая секретность. Откровенно скажу, только ты, Николай Семенович, и можешь организовать. У тебя способности есть. А теперь и заинтересованность!

Волков намек понял, но, чтобы права свои отстоять да еще и припереть Дременко к стенке, дабы от своих слов не отказался, следовало всю организацию этого дела замкнуть на себе. И тогда голова превращается в обыкновенного и зависимого посредника, от которого потом в любой момент можно избавиться, либо всегда держать на коротком поводке.

— Уж очень осторожные эти твари, — стал размышлять он, — и, говорят, чужие мысли умеют читать на расстоянии. И внушать свои. Видел, Тарас Опанасович, как мутант китайцев напугал? А они ведь люди стойкие, каратисты, дзен-буддизм знают… Вот и получится: мы их в Украине станем ловить, а они заранее в Россию уйдут и там затаятся. Если уже не затаились… У пана Кушнера есть возможности москалей привлечь?

— Можливо, и есть. — Дременко рассуждать на эту тему не захотел, а значит, что-то скрывал. — Не наше это дело. Думаю, своим умом надежнее…

Николай Семенович знал простое правило: для того чтобы оседлать ситуацию и взять дело в свои руки, надо было вытянуть из конкурента все его замыслы и предполагаемые действия, после чего взять все самое рациональное, облечь в несколько иную форму и идти далее пусть всего на полшага вперед. При этом всю дистанцию, до самого финиша, надо делать вид, будто слегка отстаешь, стараешься, но не догоняешь.

— Ну и что же ты предлагаешь, Тарас Опанасович? — с легкой иронией спросил он. — У тебя-то какие соображения?

— В первую очередь к Курову сходить, — признался Дре-менко. — Если мутанты у нас появились, то скрыться им негде, только в России, на второй заставе. А дед там все ходы и выходы знает. Мы с ним не раз медведей на берлогах брали. У него глаз острый. Чую, знает что-то старый партизаню-ка! Иначе бы с наганом по ночам не шастал. Тебе говорить с Макарычем сподручно, крестник…

— Да и ты его все раньше сватом кликал, — осторожно намекнул Волков.

— Какой он теперь сват? — нервно отмахнулся голова. — Считай, как к будущему зятю обращаюсь: выведай все про логово. Если не знает, сговори, пусть сходит поищет. Должна быть у мутанта берлога! Потом подкатись к Вовченко. Говорят, он в свою трубу давно высматривает мутантов. И следы их ищет, причем с научным подходом. Може, вже бачыв, та мовчыть.

— У меня с Вовченко контактов нема, — попытался уклониться Мыкола, но был тут же приструнен:

— А ты наведи контакты! Ради такого дела! Войди в доверие, если что, денег предложи. Не мне тебя учить…

— Добре, тату.

— Отыщи Оксанку и попытай! — уже приказал Дремен-ко. — Где видела, как… И своих контрабандистов тоже! Говорят, они часто бачут, так уже и повадки знают. Например, Любка Когут сказала, мутанты «Мальборо» курят.

— Может, и горилку пьют? — уже с явной издевкой спросил Волков, но замороченный голова издевки не услышал.

— Хрен их знает! Может, и пьют… Ты пробеги по своим каналам и разузнай. — И чуть не закричал: — К москалихе своей сбегай, к Тамарке!

— Она уже не моя!

— Некогда разбираться: моя, твоя! Завтра к утру Сильвестр Маркович требует конкретный план охоты! У нас с тобой сутки в запасе! По телефону не звони, докладай лично. Приказ пана Кушнера.

Волкову на миг показалось, что из-под шляпы головы идет синий дым, но пригляделся — нет, пока вроде бы пар…

Дед Куров несколько суток уже сидел под домашним арестом и от этого сильно притомился. Дело в том, что на руку ему напялили стальной браслет с замком и какой-то электронной штуковиной, чуть только выйдешь за ворота — сигнал через спутник, через космос в милицию летит; не успеешь до магазина дойти, вот уже машина с мигалкой:

— Нарушаете домашний арест, гражданин!

Говорят, эти браслеты американцы прислали, бесплатно, в качестве гуманитарной помощи и чтоб поменьше народу в тюрьмы сажали, а демократично оставляли под родным кровом, но под полным контролем. Старый диверсант попробовал ключи подобрать, потом иголкой в замке поковырялся, так менты маски напялили и как мутанты в хату ворвались:

— Не ломай общечеловеческую ценность! Не то в камеру запрем!

Вот тогда дед взял да забаррикадировался на своей половине хаты. Из подпола автомат достал, запас патронов, и только гранат противотанковых не нашел — должно быть, Сова уперла. Все равно в гимнастерку с сержантскими погонами нарядился, ордена и медали подцепил, каску с красной звездой — на голову:

— Перехожу к круговой обороне! Постою за Киевскую

Русь!

И только появление Оксаны несколько утихомирило его воинственный дух. Стал он думать, не помириться ли с Елизаветой Трофимовной, не эмигрировать ли в Россию и там, показав браслет Пухнаренкову и журналистам — мол, вот как в Украине измываются над ветеранами, — вызвать общественный резонанс да попросить политического убежища. А иначе как еще отвязаться от вездесущего контроля? В общем дрогнул и уж было решился, но Оксана на обратном пути все планы спутала. Через сортир и дедов подпол к себе на родину не пошла, а завернула к Сове, и слышно было: сидят, чай пьют и судачат о чем-то, но неразборчиво — только бу-бу-бу, бу-бу-бу. Ну, понятно, зацепились языками и сейчас кости ему перемывают. И так обидно Курову стало, что он достал четверть с первачом и только налил рюмку, как условный стук в окно. Отвел занавеску, а это крестник стоит и рукой машет, дескать, выйди на улицу. Видно, оттянул ненавистную лямку, отдежурил, переоделся в гражданское и парик снял…