Валерий Михайлов - В лабиринте версий Страница 19

Вот, только, несколько фактов[4]:

В штате Иллинойс в могильных курганах найдены римские монеты. В Кентукки, в доисторическом поселении индейцев возле Эддивилла была обнаружена железная вилка. В 1966 г, в Эквадоре нашли японскую глиняную посуду, относящуюся к периоду йомон (3000 лет до н. э.). В США и Канаде до сих пор обнаруживают в джунглях руины викингов. В джунглях Веракруса разбросаны огромные каменные головы с негроидными чертами лица. У реки Сискехэнна возле Винфилда (Пенсильвания) найдена глиняная дощечка со следами клинописи, описывающей заем ассирийского купца в Каппадокии примерно в 1900 г. до н. э. В 1910 году в селении Флора-Виста в Нью-Мексико маленький мальчик откопал две каменные пластинки, на которых (среди прочего) были нарисованы 2 слона. В конце 1972 г. Джеффри Дин из Бактона (Англия) поймал на рыбалке треску и внутри обнаружил бронзовую монету, которая, позднее, была отнесена специалистами к римским монетам IV века и оценена в 240 долларов. В джунглях Новой Гвинеи в 18 милях от берега, в непроходимой чаще, были найдены остатки французского автомобиля выпуска 1961 г. Вблизи не было ни одной автомобильной дороги. 25 ноября 1961 г. Р. А. Финней смог свидетельствовать о том, что когда возле Элизабеттона (Теннесси) с неба упала тонна полиэтиленовой пленки, никакого самолета вблизи не было.

И так далее. Нечто подобное происходит, практически, каждый день.

Вслед за Жаком Валле[5] Ричард Олегович пришел к выводу, что все эти «штучки» – феномены примерно одного порядка. То есть, и за НЛО, и за чертовщиной, и за этими находками стоят одни и те же «лица». Дальше было 15 лет непрерывных поисков виновников всех этих безобразий.

Буквально, перед самой болезнью, к нему в руки попал один интересный документ, в котором рассказывалось о группе людей, косящих под бомжей и идиотов, тогда, как, на самом деле они – агенты истинных хозяев нашей планеты, для которых нет преград ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем.

Едва он расплатился за документ, его навестили известные в кругах уфологов «люди в черном». Они не стали его ни пугать, ни шантажировать, а просто прыснули в лицо какой-то жидкостью из баллончика. Это привело к острому психозу, с последующим лечением в психиатрической клинике.

Перед камерой мужчина на вид чуть старше сорока лет.

– Колкин Семен Валентинович, 38 лет, – объявляет доктор, – не так давно доктор Колкин был главным врачом частной наркологической больницы. Наркоманов он не любил и относился к ним без какой-либо жалости.

– Они прекрасно знали, на что идут, – говорил он, – пусть, даже, только на подсознательном уровне. Каждый из тех, кто перешагивает барьер употребления серьезной наркоты, прекрасно понимает, что его ждет. Эти люди – медленные самоубийцы, чувствующие себя лишними на этой земле. Если бы на этом можно было поставить точку, с ними, вообще, не стоило бы и возиться, но каждый ширка – это еще и гуру, проповедующий культ кайфа. С этой стороной наркоты и боролся в своей клинике доктор Колкин.

Договорившись с директорами ближайших школ, он водил по своей больнице школьников, показывая им истинное лицо наркотической ломки. Надо сказать, метод был действенным. Не думаю, что многие из тех, кто видел этот кошмар своими глазами, захотят испробовать его на себе.

Все это было уничтожено из гуманных соображений. Колкина объявили чуть ли не нацистским преступником, злостно надругающимся над своими пациентами. Затем его выгнали из больницы и, даже, чуть было не посадили в тюрьму. Людям нельзя говорить правду о наркотиках, – объяснили ему тет-а-тет в одном из высоких кабинетов.

Тогда бывший доктор Колкин решил организовать частное расследование. Реальность его ошеломила. Оказывается, во всем мире службы, сражающиеся с наркотиками, в первую очередь ведут войну с психоделиками, веществами, расширяющими сознание до способности воспринимать и синтезировать иные реальности, несмотря на то, что, в случае правильного применения (качество препарата, обстановка, дозировка, установка), психоделики способны излечивать целый ряд серьезных психиатрических отклонений, не говоря уже о менее прикладном применении. Запрещая психоделию, людям, буквально, впихивали опиаты, кокаин и кучу синтетических наркотиков, превращающих человека в умирающего раба. Тем же, кто не хотел идти на самоубийство, «позволяли» довольствоваться марихуаной.

Кто– то очень четко следит за тем, чтобы никто не смел выходить за границы строго детерминированной реальности, которой нас закармливают с детства.

Когда Колкин попытался опубликовать результаты своих исследований, к нему явились далеко не мифические люди в штатском. Его отвезли в одну из тех клиник, где диссидентов превращали в олигофренов. Там ему сделали укольчик, и…

…доктор Колкин пополнил коллекцию Сигизмунда Соевича.

– Я провел собственное расследование, – произнес Сигизмунд Соевич, – выключив видеомагнитофон, – все эти люди были когда-то совершенно нормальными. Потом в их жизни произошло НЕЧТО, полностью лишившее их рассудка. Я не хочу сказать, что те вещи, которые они рассказывали, действительно имели место. Но что-то с ними, действительно, произошло. С чем-то они пересеклись в один, не самый удачный в их жизни, момент.

– И вы начали искать? – спросил Ты.

– И я начал искать, – согласился Сигизмунд Соевич.

– Зачем?

– Не знаю. Зачем люди едут открывать Америку или смотрят сутками в звездное небо?

– А вы не боитесь, что сами сможете пополнить свою коллекцию?

– Боюсь. Но я боюсь ментов, боюсь правительства, боюсь машин… Если потакать своему страху, нельзя сделать ни одного шага.

– Должен сказать вам, Сигизмунд Соевич…, – заговорил Ты, чеканя каждое слово, – не все так однозначно. И прежде, чем с чем-то встречаться, станьте тем, кто сможет справиться с этой встречей. Вы знаете, что надо делать, и делайте пока только это. Вам понятно?

Ошеломленный Сигизмунд Соевич согласно кивнул.

– Тогда, удачи, – сказав это, Ты схватил Трубопроводова за руку и буквально выволок его из дома.

– Пошли быстрей, пока он не опомнился. Трубопроводов не решился о чем-либо спрашивать друга.

Здание суда находилось сразу за овощным рынком и своим видом напоминало больше гигантский общественный туалет, лишенный каких-либо удобств, чем прибежище Фемиды. Внутри оно тоже вполне годилось на то, чтобы быть ярким символом состояния той честности, принципиальности и неподкупности, которые царят в нашей правоохранительной системе.

Судья Макаров, который должен был решать судьбу Трубопроводова, принимал в зале № 23. Перед кабинетом, в ожидании своей участи, толпились люди. Помахав перед их носом каким-то удостоверением, Ты вошел в зал суда.