Антон Чигуров - 23.35 Страница 2

Вадик вернулся на широкую скамейку, застелённую для удобства телогрейками, и взял в руки тетрадь, ему показалось, что весит она никак не меньше десяти килограмм, ещё и держать стало как-то неудобно. Ну, вот опять стоит взглянуть на текст, как глаза сами собой закрываются, и сильно клонит в сон. Все как один заявляют, что сдать раз плюнуть и что надо просто несколько раз прочитать, что всё понятно и без натужной зубрёжки. Вадик не мог не согласиться с этим, но всё понятно, когда вот непосредственно читаешь, но стоит закрыть тетрадь и представить, что ты на экзамене, как всё, ничего в голове не остаётся. Нет, сейчас невозможно что-то запомнить, вот если выпить слегка кофе или на крайний случай чаю, тогда да есть небольшой шанс, что в голове отложится хоть какая-то часть информации, и он не будет выглядеть на экзамене полным идиотом. Вадик поднялся и потянулся, в спине неприятно хрустнуло, вот тебе и на, двадцать с небольшим и уже спина хрустит. Тетрадка, лежавшая на коленях, упала на пол и открылась такое ощущение, что в укор ему на странице с одной из самых сложных обвязок. Вадик смерил её взглядом, подобным взглядом смотрят на только что раздавленного таракана, хозяева квартиры, понимая, что одним трупом здесь не отделаться, скорее всего, будут сотни, а то и тысячи ему подобных. Сдержав отвращение, фантазия разыгралась не на шутку, Вадик наклонился за импровизированным учебником и, свернув в тугую трубочку, засунул в карман белого комбинезона. Он на всякий случай проверил в нагрудном кармане пропуск на территорию завода, без него он домой вернётся с большой задержкой, и, понурив голову, поплёлся на щит. Хорошо, что идти не долго, от долгого пребывания в одном положении ноги затекли и теперь сильно болели. Хотя, может это лень сказывается.

Стоило открыть дверь, ведущую на щит, как ему на голову свалилось около тонны, если переводить на материальные величины, жизни, состоящей из разговоров сменщиков и шума телевизора. После гробовой тишины архива, Вадик с непривычки ненадолго потерял ориентацию в пространстве. В себя его привела стрельба. По телевизору, который показывал два канала, один из которых шёл без звука, показывали очередной боевик, про очередного супергероя с гипертрофированно накаченными мышцами. Для своей массы он просто чрезвычайно скоростной, успевает и от пуль увернуться и по противнику стрелять. Ещё немного и он спасёт девушку, которую необходимо спасти, непонятно зачем, просто необходимо. Вадим улыбнулся. Вот бы ему так же лихо отвечать на экзамене, как сейчас на экране мускулистый актёр расправляется с видавшем виды каскадёром. Вот ведь, насколько пресловутый экзамен завладел разумом, это становится похожим на преследование или на поиск смысла жизни. Помимо громких звуков на щите горел яркий свет. Горел всегда, даже в ночную смену, хотя по большей части работы в ночь не было, всё успевали доделать дневники и вечерники, так что ночникам оставалось только наблюдать за процессом, проще говоря, отсыпаться, пока есть возможность. Вадик зажмурился, в архиве работала только одна лампа, её не хватало для нормального освещения, и вошёл на щит.

– О, стажёр! – радостным возгласом встретил его начальник смены, восседавший на табуретке, прямо напротив телевизора. – Как успехи, продвигаемся в обучении?

– Продвигаемся… – неправда далась легко. Он прекрасно понимал, что никто не будет его спрашивать. Николаич увлечён телевизором, Макс и Эдик играют в нарды. Анатолий Петрович сидит за рабочим столом и изучает местную бесплатную газету. – Хоть и понемногу, – немного компенсировал Вадик неправду отдалённым намёком на честность.

Николаич ничего не ответил, что и требовалось доказать. Он продолжил смотреть кино, нардисты тоже не обратили никакого внимания на невесть откуда взявшегося аппаратчика, полностью увлечённые нехитрой игрой. Вадик прошёл к рабочему столу, возле которого покоился электрический чайник, по пути он остановился возле своего небольшого сейфа, где хранились нехитрые принадлежности для чаепития – кружка, сахар и непосредственно чай в пакетиках, кофе, к сожалению, успел закончиться, а Вадик не горел желанием прослыть попрошайкой. Он бросил в кружку пакетик чая и насыпав три ложки сахара, достиг конечной точки маршрута. Чайник оказался горячим, и будущий аппаратчик, не теряя ни секунды, наполнил кружку кипятком.

– Ну что, студент, всё выучил? – Анатолий Петрович повернулся к нему вполоборота. – Как тебе почерк Эдика, не сильно напрягает?

Вадик никак не ожидал, что Петрович заговорит с ним, и потому несколько секунд не мог найтись с ответом. Он вообще не ожидал, что тот заговорит, а тем более на тему учёбы.

– Да нет, не напрягает особо, – Вадик постарался ответить как можно более равнодушно, давая понять, что не настроен на длительный разговор. – Просто маэстро-калиграф.

Анатолий Петрович засмелся.

– Маэстро-калиграф, смешно, действительно смешно.

Вадик счёл нужным не комментировать последнее высказывание, и, взяв со стола кружку, отправился к телевизору, досмотреть кино и выпить чай. Анатолий Петрович, несмотря на то, что был самым тихим в смене, напрягал его больше всего. И действительно иногда казалось, что этот немолодой, полностью седой мужчина, чаще всего сидевший в стороне от основных событий, что-то замышляет. Эдик говорит, что так было не всегда, что раньше Петрович вполне нормально общался со всеми, даже мог составить компанию в нарды или в карты, но около года назад он как будто, застрял в себе, как выразился Эдик. Вот и сейчас, постоянно молчавший оператор, не с того не с сего начал задавать ему вопросы. Как раз когда не надо. Но успел поймать спиной ещё один вопрос.

– Как думаешь, сдашь?

– Скорее всего, нет… – вырвалось у Вадика, о чём немедленно пожалел. Нет, не о том, что не сдаст, а о том, что последует ещё один вопрос. Так оно и получилось.

– Почему так? – искренне поинтересовался Петрович. – Ты боишься?

Ага, мысленно ответил Вадик, ещё спроси, не хочу ли я поговорить об этом, только вот я психиатра не заказывал. Вслух он ничего не ответил, но было поздно.

– Может помочь чем? Ты спрашивай, не стесняйся.

Вадик вместо ответа просто пожал плечами и продолжил путь до свободной табуретки возле телевизора. К несчастью разговор долетел до ушей Эдика, а тот промолчать не мог ни под каким предлогом.

– Жопу ему покажи! – Эдик заржал, как заправский скакун. Он ненадолго оторвался от игры, пока Макс раздумывал, куда поставить фишку, и тут же вернулся в игру. – Максим! Пока ты думаешь, кубики сгниют.

Петрович проигнорировал выпад Эдика, к такому поведению все давно привыкли. Ну а за одним он и Валику потерял интерес. Так что ожидания не оправдались и разговор всё-таки закончился, кубики вновь застучали по доске, Анатолий Петрович, будто Вадима и вовсе не было вернулся к изучению газеты, а сам виновник короткого диалога водрузился на табуретку и уставился в телевизор. Фильм подходил к концу, герой вышел на след главного злодея, устраняя на пути препятствия в виде телохранителей весьма крупного размера.

– Макс! – раздался возмущённый голос Эдика. – Сколько можно думать!

– Я в отличие от некоторых хожу правильно, – не отрываясь, от доски ответил аппаратчик. – А ты уже не раз был замечен…

– Не больше всех остальных! – Эдик всегда говорил громко и звонко, наверное, считал, что слышать его должны все вокруг. – И вообще, чего возмущаешься, ведь выигрываешь, чем недоволен?!

– Для порядка, – Максим, поболтав в руке кубики, бросил на доску и опять задумался. – Не дай бог начнёшь мухлевать, я тогда за себя не отвечаю.

Пока они перепирались, Вадим успел выпить половину кружки и вникнуть в нехитрый сюжет боевика, благо главный герой каждые пять минут повторял его, как поцарапанный диск. Отхлёбывая в очередной раз, Вадим заметил торчащую из кармана трубочку – тетрадку. Он опять представил раздавленного таракана, и его передёрнуло. Наверное, это неправильно, надо представить не мёртвое насекомое, а например букет красивых цветов, нет, это для девушки, ну тогда то, что он любит больше всего, что может уместиться в карман комбинезона. Тогда и учёба пойдёт лучше, и может быть он и сдаст с первой попытки. Нельзя говорить, конечно, что он не знает совсем ничего, несомненно, что-то отложилось, но этого будет явно недостаточно для сдачи даже удовлетворительно. Вадик глубоко вздохнул, чай уже почти кончился, знаний не прибавилось, но по-крайней мере никто не доставал вопросами. Он поставил пустую кружку обратно в сейф. Чай с каким-то фруктовым ароматизатором оставил приятное послевкусие, Вадим отметил, что и впредь стоит покупать именно такой. Он с тоской оглядел людей свободных от проблем со сдачей, просто со сдачей и вышел обратно в архив.