Андрей Цепляев - КРАУЛЕР Страница 20

Разгребая одной рукой камни и песок, Дима чувствовал, что начинает задыхаться. В спине покалывало. Рубашка прилипла к телу. Во рту пересохло. Дима чувствовал, как кровоточит рана в боку, но ничего не мог поделать. Он был вынужден толкать сумку правой рукой, одновременно освещая пространство фонариком. Кожа на шее стала липкая, как рыбья слизь. Мерзкое чувство страха парализовало разум.

Завернув за поворот, он ненадолго остановился, вслушиваясь в стук сердца. Может вернуться? Нет. Он слишком далеко заполз, да и какой смысл? Нельзя ползти ногами вверх. Теперь путь к станции был для него закрыт.

Хрипя и кашляя, словно раздавленный батончик с нугой, Дима снова потянулся в одном направлении. Царапая ногтями камень, издав отчаянный крик, он сделал последний рывок, прежде чем потерял способность подтягивать тяжелое тело. Случилось то, чего он боялся.

Дима выпустил из рук фонарик, уткнувшись щекой в шершавый камень. Не такой он представлял себе кульминацию ночного приключения. От одной мысли о том, что его кости, завернутые в красный мешок, лягут в пятидесяти метрах под землей, становилось дурно. Родители обязательно заявят о пропаже. Его будут искать где угодно, кроме Луны и этого места. Как такое вообще могло случиться? Дима саданул кулаком по камню. Это что, закон подлости? Раньше он всегда оставлял отцу записку со своими координатами. Почему же в этот раз, когда ему угрожала смертельная опасность, по сравнению с которой Раменки и наркоманы детский лепет, он решил рискнуть. Если бы не проклятая гордыня, его бы хватились уже через час! Может быть не сразу, но их бы нашли и спасли.

Дима вообразил разбросанные по миру скелеты невезучих исследователей, чьи судьбы оборвались схожим образом. Некоторые из них могли перерезать себе горло ножом, чтобы не мучиться. Жаль, его тесак затупился. Дима опомнился, испугавшись собственных мыслей. Сколько раз он уже застревал в какой-нибудь сливной трубе с мусором и, вдыхая ядовитый запах, думал, что это конец. Даже с пулей в голове нельзя сдаваться. Выход есть всегда.

Собрав волю в кулак, он глубоко вздохнул и напряг каждый мускул натренированного тела. Мышцы соприкоснулись с камнем, задрожав от непривычных усилий. В глазах потемнело. Резко выдохнув, Дима полностью расслабился, превратившись в ватную куклу. Медленным движением он попытался вытянуть правую руку и освободить плечо. Ему это удалось. Затем левое плечо. Хорошо, что он знал нужную технику. Успокоившись, он стал отчетливо различать мягкий звук. Поблизости была вода.

Претерпев боль забитых песком ран, Дима собрался с силами и стал двигаться короткими рывками, на радостях совсем забыв об осторожности. В следующий миг пространство под ним стало оседать. Первой в темноту провалилась сумка. Дима беспомощно взмахнул руками и рухнул следом. Пролетев несколько метров, он перевернулся в воздухе, всем телом вонзившись в россыпи кальцитовых шишек. Сумка смягчила удар. Дима зажмурился от боли, глотая влажный воздух. Все-таки запаниковал. Повезло еще, что это была не пропасть.

Нащупав рядом фонарик, он поцеловал пластиковый кожух и прижал его к груди. Не зря отец в свое время выложил за этого динозавра две с половиной тысячи. Пробегая по гладким стенам пещеры, белый луч осветил круглое озерцо в центре и дюжину каменных шипов под сводом. Эти сталактиты были длиннее и толще. С них по капле в озерцо падала вода. Еще выше чернело узкое отверстие понора.

Дима оглянулся на тоннель за спиной. «Кошачий лаз» остался позади… но как же Костя? Как он вернется за ним, когда найдет выход? Застряв в узком тоннеле, паренек умрет от страха. Он не сможет терпеть и бороться до конца. С другой стороны Костя был тоньше и уже его в плечах. Он мог пролезть там, где опускался свод, и даже не заметить этого. Но что, если он уползет в другой тоннель? Как вернуться за ним? Неловко плюнув на штанину, Дима плотно сжал губы. Назад он не полезет даже под угрозой пытки. Увольте. Оставалось надеяться, что Костя в коем-то веке сделает все правильно.

Промыв порез и царапины, Дима наспех залепил их пластырем. Приведя себя в порядок, он внимательно осмотрел пещеру. В противоположном ее конце на уровне пола темнело овальное отверстие. Сотни лет назад ручей из понора попадал сюда и, судя по размерам стока, заканчивался водопадом.

Подступив к каменной воронке, Дима уселся с краю и умылся. Вдруг взгляд его уловил какое-то движение. Сквозь щелки между пальцами он заметил на дне бассейна стайки бледных головастиков. Крошечные амфибии с прозрачными тельцами бесцельно шныряли в пределах своего ничтожного мирка, но шансов выжить у них было куда больше, чем у него. Дима попытался поймать одного. Пальцы скользнули по песчаному дну, коснувшись какого-то предмета.

Прежде чем вытащить его на поверхность, он понял, что держит монету. На ладони лежал старинный серебряный рубль. Дима вздрогнул, выронив находку в пруд. Значит, он не первый. Тут были люди. Эта мысль почему-то его испугала. Судя по дате на монете, они прошли здесь шестьдесят или семьдесят лет назад. То были другие люди – призраки из далекого прошлого. Никакой Калининской линии тогда не существовало, как не было в помине станций метро. Складывалось впечатление, что они попали в пещеры откуда-то еще. Может быть, нашли проход в заброшенных угольных шахтах на берегу реки или во время заложения военных объектов. От отца Дима слышал, что некоторые бункера и тоннели были построены задолго до линий пассажирского метро. Да что там бункера. Даже в эпоху Ивана Грозного под Москвой существовала система пещер и потаенных ходов эксплуатируемая монаршей властью.

Но если здесь были люди, то куда они ушли? Пошёрстного съезда и разлома, через который они попали сюда, в начале прошлого века быть не могло. Следовательно, пещера вела в тупик. Дима достал монету и внимательней к ней присмотрелся. «Чистое серебро. Восемнадцать грамм», – гласила надпись на ребре. На аверсе отчетливо проступали силуэты двух мускулистых пролетариев, что-то обсуждавших в лучах восходящего солнца. На обратной стороне серп и молот. Юбилейные монеты всегда радуют глаз, но эта была самой большой из всех, что он видел раньше, и намного тяжелее тех, которые он нашел в подвале.

Изучив драгоценную находку, Дима засунул ее в секретный карман штанов, затем подобрал сумку и обогнул пруд с головастиками. Заглянув в овальное отверстие, он осветил галерею так далеко, как только смог. Вода превратила карстовый пролом в прямую трубу с ребристыми складками, и он без труда там прополз.

Вскоре свет фонарика погрузился в пустоту новой пещеры, и Дима вспомнил иллюстрации из «Карстового дворца». В книге говорилось о Мамонтовой пещере, чей вход находится в долине штата Кентукки. Автор отмечал, что это самая большая по протяженности система пещер в мире. Дима не был в Америке, и сравнивать ему было не с чем, но то, что он увидел здесь, немногим отличалось от фотографий в книге. Лежа в тоннеле на краю каменной террасы, он различал десятки длинных сталактитов. Свод был буквально утыкан ими. Мощный световой поток галогена пронзал тьму, едва добивая до противоположной стены. Всюду, куда не кинь, темнели отверстия многочисленных коридоров. Пещера была усеяна ими, как швейцарский сыр дырками. То тут, то там, подобно затянутым в плащи тощим человеческим фигурам со дна поднимались тени гигантских сталагмитов. Самую темную часть пещеры прорезали многоярусные террасы и узкие полости. У стен пузырились шишки кальцитовых натеков, срастаясь с непонятными бледными макаронинами, сползавшими по стенам. В центре пещеры чернели глубокие впадины, заваленные гладкими валунами.