Цай Цзюнь - Заклятие Страница 23

— Она тоже окончила театральную школу?

— Она — нет. Это Сяо Сэ окончила курс, но я ценю не это, для меня важно дарование. А у той — настоящая одаренность. И на сцене и вне сцены она способна привлечь взоры всех окружающих. Заметь: и мужчины, и женщины равно ценят ее дарование. А это значит, что она полагается не только на красивую внешность. Женские прелести способны привлекать мужчин, а у женщин совсем не те чувства вызывают. Только талант восхищает всех без исключения, дар не зависит от пола. Она пришла в нашу труппу совсем недавно, когда я набирал артистов. Приходят-то многие, но у них плоховато с мастерством. Есть подходящие по типажу, но совсем бездарные. Так произносят текст, что публике тошно. Как говорится, комок сена в расшитой подушке! Только она одна меня радует. Она произвела на меня глубокое впечатление еще до того, как я ее увидел.

— То есть?

— А вот так. Прочел в газете список поступающих и только увидел ее имя, как сразу понял, что она выделяется из остальных. Ее зовут Лань Юэ, Голубая Луна. Мне это имя очень понравилось. Потом увидел ее и обнаружил, что она обладает превосходным дарованием. Может, станет выдающейся артисткой. Мы тут ставим танцевальные пьесы, это не совсем для нее. Ей драма нужна. Ладно, хватит об этом. Днем в театре репетиция, а вечером нужно дописывать пьесу. Я так устал! Да еще тут на днях такое случилось… Ужас!

— Ужас? — напряженно перебил Е Сяо.

Ло Чжоу отпил воды. Сердце у него заколотилось.

— Несколько дней назад, вечером, я был дома, допоздна писал свою пьесу. После одиннадцати почувствовал, что больше не могу писать, и сбежал вниз по лестнице на берег Сучжоу — подышать воздухом. Чтобы вместе с воздухом набраться вдохновения, как говорится, почерпнуть его прямо из природы, но не об этом речь. Я гулял и уже несколько кругов сделал, когда какой-то парень приехал на мотоцикле и остановился на обочине. Он снял шлем и повалился на сиденье. И тут я осрамился. Захотелось подойти и посмотреть, что с ним. Подошел, а он вдруг сел, схватил меня за руку и почему-то сказал: «Спасите, спасите меня!» От него несло перегаром. И вдруг рванул на мотоцикле и чуть ли не тут же врезался…

— На извилине реки Сучжоу влетел в дамбу и погиб на месте, — прервал его Е Сяо.

И сам досказал все, что было потом.

— Откуда ты знаешь? — испугался Ло Чжоу.

— Я знаком с этим делом и осматривал труп погибшего. Вот уж не думал, что свидетелем по делу будешь проходить ты. Какое замечательное совпадение! Как же это Сюй Аньдо сумел выбрать именно тебя в очевидцы и свидетели?

— А кто такой Сюй Аньдо?

— Погибший. Честно, если бы я знал, что о происшествии сообщил ты, я бы зашел к тебе пораньше.

Е Сяо горько усмехнулся.

— Не стоило приходить ко мне из-за этого. Меня уже так допрашивали в полиции, что мозги распухли. Е Сяо, ты только что сказал, что погибший выбрал меня очевидцем и свидетелем? Что ты имеешь в виду? — Ло Чжоу явно испугался.

— Не бойся. Наверное, потому, что ты умеешь писать романы и пьесы. Вот погибший и понадеялся, что ты его историю вставишь в роман ужасов. Это шутка. Не придавай ей значения, — засмеялся Е Сяо.

— Умоляю тебя, братец, не пугай меня больше. Раз уж ты осматривал его труп, значит, делали вскрытие. Каково заключение? Вождение мотоцикла в пьяном виде?

Е Сяо помрачнел.

— Похоже, они готовятся написать рапорт об обычном дорожно-транспортном происшествии. Но я все равно сомневаюсь. Правда, вождение мотоцикла в пьяном виде сомнению не подлежит. Однако боюсь, что могут быть еще другие причины.

— Что за причины? Снова меня запугиваешь?

Ло Чжоу был человеком суеверным, он верил в судьбу, и для него стать очевидцем гибели человека представлялось зловещим.

— Не знаю, лучше об этом не говорить, — тихо отвечал Е Сяо.

— Предпочитаю, чтобы уши остались чистыми, — вздохнул Ло Чжоу.

Е Сяо будто не слышал его слов, смотря в окно. Отсюда было видно медленное течение извилистой реки Сучжоу.

— На что смотришь? — спросил Ло Чжоу.

— Да так. Ло Чжоу, я хотел тебя спросить, почему ты избрал местом действия Лоулань? — Е Сяо вдруг вспомнилось название: «Лоулань — пагуба для души».

— А что такое?

— Веду одно дело. Возможно, оно связано с раскопками археологов на озере Лобнор. Ты был очевидцем гибели человека. Этот Сюй Аньдо работал в Институте археологии, в сентябре тоже должен был поехать на Лобнор на раскопки.

Ло Чжоу мотнул головой:

— Умоляю тебя, не рассказывай! Даже слышать о таких делах не могу. Ты хочешь сказать, что смерть этого человека как-то связана с древним городом Лоулань? Ужасно. Ведь я сейчас ставлю пьесу о Лоулане. Честное слово, ты меня в это дело втягиваешь.

— Извини, к этому делу ты не причастен. Считай, что я вопросов не задавал.

— Ладно, объясню, в чем причина. Дело в том, что я люблю романы Иноуэ Ясуси — все романы этого старого японца, такие как «Дуньхуан» или «Седой волк». Он ведь специалист по культурам Западного края Китая, у него очень много трудов по истории Синьцзяна. Ему уж за семьдесят было, когда он приезжал в Синьцзян раскапывать древние культурные слои. Он написал множество романов о Западном крае, один из них называется «Лоулань». Это роман о древнем Лоулане. Помню, в нем описывается дворцовая затворница, княгиня Лоуланя, которая не пожелала покинуть город и поэтому погибла, но я подозреваю, что ее просто убили. Поскольку я так ценю романы Иноуэ Ясуси, для своей первой пьесы выбрал сюжет о Западном крае. Лучшим выбором оказался Лоулань. Первым делом я нашел для пьесы удачное название: «Лоулань — пагуба для души». Такое способно привлечь внимание публики. Конечно, я не ручаюсь за достоверность содержания пьесы.

Е Сяо кивнул. Он не читал «Лоулань» Иноуэ Ясуси, но роман «Дуньхуан» и фильм по нему знал, они произвели на него глубокое впечатление. Пора, наверно, уйти, потому что круги под глазами у Ло Чжоу совсем почернели. Е Сяо похлопал друга по плечу:

— Воспользуйся свободным утром, поспи хоть немного. Я пойду, а ты не пиши слишком много, подумай лучше о здоровье.

Ло Чжоу кивнул. Проводил до двери, и тут лицо его вдруг горестно исказилось. Он смотрел на Е Сяо, долго колебался, а потом сказал:

— Е Сяо, я и вправду боюсь.

— Не волнуйся, я же здесь, — кивнул ему тот.

— Братец, ты мой самый лучший друг. — Ло Чжоу был непонятно почему взволнован.

— Вернись и поспи.

Е Сяо поклонился и сел в лифт. Ехал один, дверцы лифта не открывались, только мелькали огоньки, обозначающие этажи.

Понятно, что вспомнилось прошлое. И Ло Чжоу. Они давно хорошие друзья, с пяти-шести лет вместе играли и росли. В детстве Ло Чжоу мечтал стать офицером флота, командовать китайской атомной подводной лодкой, плавать под водами Тихого океана. Е Сяо мечтал стать путешественником. Он обожал Юй Чуньшуня, даже ходил слушать его выступление и написал ему письмо. Он надеялся, что настанет день, когда он вослед Юй Чуньшуню пройдет по каждой пяди территории западного Китая. Наверное, потому, что он родился в производственно-строительном полку в Синьцзяне. Его родители служили там агрономами. Вырос, правда, в Шанхае.