Пауль Локамп - Память о будущем Страница 3

– Игорь, – покачал головой Константин, – хоть бы и миллиарды, что с этого? Любой человек испытывает различные чувства и эмоции. Надеюсь, ты с этим спорить не будешь? Среди них есть и отрицательные, – уныние, грусть, общая подавленность. Депрессия – это не просто плохое настроение. Если рассматривать её с медицинской точки зрения – обычная болезнь, которую можно диагностировать in statu nascendi (1), если вовремя заметить депрессивную триаду. Первый признак – акинезия, ослабление двигательной активности пациента. Вторая – абулия, полная безучастность ко всему, и третья – апатия, то есть пониженное настроение. Депрессия начинается тогда, когда ты впервые говоришь «я не хочу». Затем твой мир тускнеет и превращается в серое безмолвие. Всё, что тебя радовало, станет неинтересным, дорогое – ненужным. Душу заполнит липкий страх и неуверенность. Вспомни графа Толстого.

– Что именно?

– В 1869 году он отправился смотреть имение, которое хотел приобрести. Заночевал в какой-то гостинице. Заснул, но среди ночи неожиданно проснулся. Ему представилось, что он сейчас умрёт. Кстати, эти чувства неплохо описаны в его повести «Записки сумасшедшего». Очень, очень достоверно выглядит. Страх смерти и бессмысленность бытия.

– И что дальше?

– Дальше, mon cher ami, наступит время для ещё одного шага в пропасть. К первой фразе – «не хочу» – добавится ещё одна – «не могу». Человек перестаёт следить за собой. Бриться, мыться, принимать пищу. Элементарные вещи, которые мы делаем, почти не задумываясь, становятся для больного непреодолимым препятствием. Человек тупеет. И чем дальше, тем хуже. Предвосхищая твой вопрос, отвечу – да, придёт время и безумию. Но между этими фазами есть ещё одна, про которую все доктора почему-то забывают. Inanitas, то есть – пустота. Именно в этот момент состояние достигает определённого пика.

– Перед тем, как рухнуть в бездну…

– Именно, – Константин Александрович постучал пальцем по столешнице, – именно в этот момент человек может попасть в чужой мир. Он ещё не безумен, хотя определённые проблемы в плане психического здоровья несомненно присутствуют. Пуст, как глиняный горшок, висящий на деревенской изгороди. Так что с твоим определением «блаженный» я не согласен. Но это ещё не всё. Или, точнее сказать, не все претенденты на перемещение.

– Есть и другие? – удивлённо спросил Игорь Яковлевич.

– Конечно, – подтвердил доктор, – почему бы им не быть?

– Кто же они?

– Вполне здоровые люди. У них нет депрессии, но есть, как это говорится, «скелет в шкафу». Какое-то событие в прошлом, которое мешает жить в полную силу. Это может быть чувство вины или неудовлетворённость результатом. Поверь мне, воспоминания способны здорово испортить настроение. Например, представь себе мужчину, который увидел что-то, вызвавшее в его памяти неприятные воспоминания. Его состояние резко ухудшается, голова пустая, словом – тоска смертная. Как тебе такой претендент?

– Хорош, герой-попаданец, нечего сказать. Если следовать твоим рассуждениям, то один из главных факторов перехода – это душевная пустота?

– Именно! – торжествующе махнул рукой Константин Александрович. – Но вероятность такого перехода ничтожно мала.

– Ну что же, – задумался Игорь Яковлевич, – если принять твою версию про душевную пустоту и увязать её с другими факторами, то я, пожалуй, соглашусь, что шансы шагнуть в другой мир ничтожны. Жаль, было бы интересно узнать про параллельные миры.

– Почему обязательно параллельные? – спросил доктор.

– А что, есть ещё варианты?

– На мой взгляд, есть, – Константин Александрович пожал плечами, – есть прошлое, есть будущее, есть временные петли.

– То есть и туда можно попасть? Каким образом?

– Вспомни приведённый пример с двойной спиралью. Если уж существует возможность соприкоснуться с параллельным миром, то почему это невозможно с одним из витков нашего мира? Его прошлым или будущим? Ведь не случайно люди встречают давно умерших людей!

– Только давай про мистику не будем, – поморщился Игорь Яковлевич.

– Конечно. Ведь это всего лишь наша с тобой версия. Разговор касается фантастики, не правда ли? – врач грустно усмехнулся.

– Конечно. Это так, не более чем старческое брюзжание на тему «ранешнего времени». Слушай, Костя, помнится, обещал рассказать про одного из своих пациентов. Того самого…

– Да, помню, – кивнул врач. – То, что краткосрочная амнезия у него присутствовала, это без всякого сомнения. Видишь ли, причины, вызвавшие фугу и парциальную амнезию, в общем-то схожи. В одних случаях это могут быть недавние события травматической или стрессовой природы, в других – что-то, связанное с чувствами отверженности и одиночества. Сам понимаешь, что диагноз ставится ретроспективно, если есть возможность найти и расспросить родственников про обстоятельства, предшествовавшие моменту заболевания. А потом можно попробовать восстановить память с помощью психотерапии. Проработать внутренние конфликты, обучить преодолевать стрессовые ситуации…

– Костя, – усмехнулся Игорь Яковлевич, – не забывай, что перед тобой не твой коллега. Многие термины для меня – тёмный лес.

– Ну, что такое амнезия, ты, думаю, знаешь. А что такое диссоциативная фуга – я уже объяснял.

– Ты лучше давай про больного расскажи. Думаю, это будет интереснее!

Доктор поднялся из-за стола и подошёл к камину. Подбросил несколько поленьев в огонь, немного помолчал, словно собираясь с мыслями, и направился к стоящему неподалёку книжному шкафу, щедро украшенному резьбой. Судя по узорам, он был ровесник прошлого века и повидал на своём веку не одно поколение врачей, живших в этих комнатах. Константин открыл одну из дверей, достал запылённую бутылку коньяку и два коньячных бокала.

– Давай поближе к камину, – предложил доктор и повёл плечами, – что-то прохладно.

Усевшись перед огнём, с бокалами в руках, они несколько минут молчали, наблюдая за причудливой игрой языков пламени. Потом Константин Александрович попробовал коньяк, что-то буркнул себе под нос и начал рассказывать.

– Где-то полгода назад к нам привезли пациента. В сопроводительных документах было сказано, что больной был доставлен в городскую психиатрическую больницу сотрудниками правопорядка, которые задержали его неподалёку от вокзала. Мужчина лет тридцати пяти, естественно без документов, которые могли бы пролить свет на его персону. Ростом где-то метр восемьдесят, худощав, но без истощения. В хорошей физической форме. Что ещё? – врач пригубил коньяк и продолжил: – Короткая стрижка, загорелый. На теле обнаружилось несколько шрамов от пулевых ранений и татуировка. Судя по ней, срочную службу он служил в пограничных войсках. После того, как мы их заметили, я отослал запрос в Министерство обороны, но, как понимаешь, ответа не дождался. Кому интересен ещё один увечный боец? В общем, ничего необычного. Сколько таких комбатантов через мои руки прошло – вспомнить страшно…