Саймон Хоук - Пятница, 13-е Страница 32

Кто-нибудь, искушенный в вопросах психиатрии, заметил бы, что она сходит с ума, что у нее появляются первые маниакальные идеи, что в ее смехе по ночам слышатся истерические нотки. Но никто этого не заметил, и сумасшествие продолжало развиваться, а оставшийся здравый разум не давал никому повода узреть больную часть мозга.

Она слышала, как они поют.

Она стояла в темноте коттеджа и наблюдала за тем, как они мирно спят. По ее щекам в таких случаях текли слезы. Она еженощно обходила их коттеджи, смотрела на них, спящих, и молила Бога об их безопасности; они казались ей такими мирными, такими спокойными…

И она слышала, как они поют.

Она думала о Джейсоне, о том, как ее милый сыночек тонул… И слова песни доходили до нее теплыми воспоминаниями…

Джордан-река быстра и глубока,Аллилуйя…

Она не могла остановить своих слез. Боль была нестерпимой. Она смотрела на фигурки детей, таких спокойных…

А на том берегу молоко и медок,Аллилуйя…

Бедный Джейсон. Спит на дне реки, один… Никто не слышал, как он кричал о помощи, никто не внял этим крикам, никто не спас его…

А она слышит, как они поют.

Мисс Вохис стояла в тени и наблюдала за ними, она видела, как они переглядываются, она видела, что написано в их глазах. И тот парень так смотрел на девушку… Грязным, бесстыдным, похотливым взглядом…

Она видела, как они встали и держась за руки пошли в сторону амбара. Она видела, как они целовались в дверях, а потом как их руки шарили по телам друг друга…

Джейсон утонул…

… а никто не слышал…

Они не могли слышать потому, что…

Он молил о помощи…

А она слышала, как они поют…

Она не помнит, как пошла на кухню.

Не помнит, как взяла в руки нож.

Она помнит только, как вошла в сарай с ножом в руке. Она тихонько поднялась по ступенькам, а они лежали там друг на друге, мыча и стеная, будто животные…

Она отлично помнит, как они кричали.

Кричите… кричите… Она подошла к ним:кричите!!!Кричите громче, умоляйте о помощи, как и Джейсон, но его никто не слышал и вас тоже не услышат!..

Она вспомнила все это, услышав, как кричит Элис. Мисс Вохис улыбнулась и пошла в ту сторону, откуда раздавались крики. В руке у нее был зажат тяжелый, острый нож. Ее губы издавали еле слышный звук. Детский голосок исходил из ее утробы:

—Убей ее, мамочка! Убей ее!

Она ускорила шаг.

—Не дай ей уйти, мама. Не дай ей выжить!

— Не беспокойся Джейсон. Я не подарю ей такой возможности!..

Глава десятая

Стив был мертв. Состояние ужаса от вида его мертвого тела дополнялось сознанием того, что пропала последняя надежда на спасение. Она одна осталась жива. И тут она вспомнила о винтовке, которую Стив хранил в офисе. Она припомнила свой разговор с ним, когда она советовала Кристи спрятать оружие в надежное место. И сейчас она поняла, что эта винтовка ее последний шанс, последний шанс на жизнь.

Он внял ей тогда и запрятал винтовку… куда же он ее дел? Необходимо вспомнить! Конечно же, в сарай! Она вспомнила, что он положил ружье куда-то на верхнюю полку, где ее не смогли бы достать дети. Элис побежала в сарай, моля Бога о том, чтобы попасть туда вовремя. Она ворвалась в сарайчик, резко захлопнула за собой дверь и на минуту остановилась, чтобы отдышаться. «Нет времени, — сказала она себе, — нет времени, сейчас она будет уже здесь».

Элис кинулась к противоположной стене, вскарабкалась на стол и достала с полки для хранения инструмента винтовку. Она спустилась вниз и проверила ружье. Ну, так и есть! Стив разрядил его! Но и патроны должны быть где-то здесь, где-то рядом. Куда он мог их положить? Она перерыла всю полку в поисках патронов.

— Где же эти проклятые пули? — закричала она.

Один из ящиков стола оказался запертым, значит, они должны быть здесь. Теперь она проклинала Стива за эту сверхосторожность.

Внезапно зажегся свет: мисс Вохис снова включила генератор.

Элис с криком отчаяния стала бить по ящику прикладом ружья. Наконец цепочка, на которую был закрыт ящик, порвалась.

Она попыталась разбить и замок, но ей это не удалось. Судя по всему, здесь Стив использовал цементированную сталь. «Проклятье, — выругалась она про себя. — Проклятье! Будь все это проклято! Я должна открыть этот чертов замок, я обязана это сделать!»

Произведенный ею шум конечно же должен…

Дверь сарая бесшумно распахнулась.

В проходе стояла мисс Вохис. Глаза ее горели безумным огнем.

Элис присела на колени и наставила на нее незаряженное, увы, ружье.

Мисс Вохис улыбнулась.

— Иди сюда, дорогая, — проворковала она. — Тебе будет умирать легче, чем Джейсону.

Она медленно приближалась к Элис, в приступе сумасшествия не обращая внимания на наставленное на нее ружье. Либо она знала, что то разряжено, либо не предавала ему никакого значения. Она, казалось, и не собиралась останавливаться.

—Убей ее, мамочка,— произнесла она детским голоском. —Убей ее! Убей!

В отчаянии Элис швырнула в нее винтовкой.

Ружье ударило умалишенную в живот, но мисс Вохис только что-то проворчала и приостановилась на секунду-другую.

Элис стала швырять в нее всем, что попадалось под руку — мотком веревки, небольшой банкой с краской, коробочкой гвоздей. Все эти вещи летели в сумасшедшую, но та отбивала их в сторону, и расстояние между врагами сокращалось с каждой секундой.

Элис вдруг поняла, что находится в самом углу комнаты.

Она зарыдала, когда мисс Вохис схватила ее одной рукой, а другой со страшной силой ударила по лицу. Элис никогда в жизни так не били. Ноги уже не держали ее.

— Правильно! — воскликнула идиотка, победно усмехнувшись. Она схватила жертву обеими руками и поставила на ноги. — Вот так!

Она подняла Элис и отшвырнула ее в другой конец комнаты так, будто Элис была не взрослым человеком из мяса и костей, а куклой, набитой опилками.

Девушка больно ударилась о стол, оказавшийся на пути. Она упала на пол, застонала, но ужас от происходящего быстро вернул ей чувства. Она перевернулась и попыталась дотянуться до валявшегося неподалеку ружья.

Она схватила ружье обеими руками за ствол и, как только мисс Вохис добралась до нее, с силой обрушила оружие ей на голову. Мисс Вохис зашаталась, и тут Элис вновь ударила ее прикладом по лицу.

Памела Вохис рухнула на матрас, но Элис уже не следила за ней. У нее не было времени оглянуться, посмотреть, жив ли ее враг, поднимается ли он. Девушка выбежала в открытую дверь и побежала так быстро, как только могла. Она старалась увеличить дистанцию. Она должна была найти место, где можно было бы спрятаться. Единственным инстинктом, который оставался в ней, был инстинкт самосохранения.