Александр Копылов - Католическая Церковь в России (конец IX – начало XXI вв.). Страница 33

Автор этой книги вполне разделяет изложенную выше точку зрения г-жи Лиценбергер. Так же я склонен считать, что немаловажным и, возможно, в подавляющем большинстве случаев перехода в католичество, решающим фактором является – вера: вера в Бога, и убеждённость в правоте католичества над прочими христианскими конфессиями, без всяких социальных, политических и иных интеллектуальных «заморочек».

Так же, вслед за другой исследовательницей феномена русского католичества, Е.Н. Цимбаевой, нельзя не отметить, что парадоксальность той ситуации, в которой оказались русские католики в своей родной стране, усилилась наличием у них, принадлежавших к той же социальной группе, православных оппонентов [309].

В любом случае, очевидно, что главной целью большинства российских католиков было желание увидеть христианский мир объединённым в Единую Католическую (вселенскую) Церковь.

Следующий русский католик, о котором я бы хотел вам рассказать – Михаил Сергеевич Лунин (1787-1845). М.С. Лунин был декабристом, однако в советские годы, когда декабристов было принято восхвалять и всячески превозносить на государственном уровне, о Лунине странным образом как-то «забыли», а когда-то его имя было прекрасно известно не только в Санкт-Петербурге, а так же в Сибири, и даже в Варшаве! Причина забвения этого декабриста в СССР заключалась, прежде всего, в том, что Михаил Лунин был католиком и, более того, «именно в католицизме находил основу для своего свободомыслия» [310].

Лунин был прекрасно образован. Знал несколько языков: французский, английский, польский, латинский и греческий. В католичество Лунин со своим братом Никитой были обращены ещё в детстве их воспитателем-французом, аббатом Вовилье [311]. Позже Михаил Сергеевич напишет в своём дневнике: «Мой брат и я были воспитаны в римско-католической вере. У него была мысль уйти в монастырь, и это желание чудесно исполнилось, так как он был унесен с поля битвы, истекающий кровью, прямо в монастырь миноритов, где он умер…» [312] – именно такая судьба постигла Никиту Лунина на полях сражений отечественной войны 1812 года.

В молодости Михаил Лунин состоял на военной службе. Участвовал в войнах против Наполеона. Заслужил три ордена и золотую шпагу «За храбрость». В перерывах между сражениями молодой гусар был известен «как бретер, готовый вызвать на дуэль любого по самому мелкому поводу, но, оказавшись у барьера, он всегда стреляет в воздух» [313].

Участвовал в декабристском тайном обществе «Союз спасения». Вместе с Луниным в общество вошли так же братья Сергей и Матвей Муравьевы-Апостолы, Иван Якушкин, Сергей Трубецкой и ещё несколько дворянских фамилий. Лунин был самым старшим из заговорщиков. В последствие, после 1822 года, он отошёл от идей положенных в основу декабристского движения. При этом он по-прежнему считал, что политические перемены России необходимы, в частности – ратовал за освобождение крестьян от помещичьего произвола. «Перед судом всем декабристам было предложено написать завещание. Лунин по завещанию передал своё имение двоюродному брату с условием, чтобы тот отпустил крестьян на волю. Его сестра под давлением мужа оспорила завещание. Имение досталось ей» [314].

14 декабря 1825 года, когда случилось восстание декабристов, М. С. Лунина не было в Санкт-Петербурге, следовательно, непосредственного участия в событиях он не принимал. Отчасти поэтому был арестован последним из декабристов и помещён в Петропавловскую крепость только в 1826 году. На допросах Лунин не отрицал самого факта своего участия в тайном обществе, но своих сообщников не выдал: «Я поставил себе неизменным правилом никого не называть поимённо» [315]. Был осуждён на пожизненную каторгу. Позже сроки каторги несколько раз сокращались.

Принадлежность Михаила Лунина к лону Римско-католической Церкви не оказала ни малейшего влияния на биографию декабриста. Он боролся за освобождение России по политическим, а не по религиозным причинам. Однако религия поддерживала его на протяжении всей жизни, являлась нравственным стержнем этого человека. В течении своей жизни Лунин много пишет, обходя в основных своих работах стороной тему религии. Однако размышлениями о вере полна его «Записная книжка», которую декабрист вел в ссылке в 1836-1840 гг., Там он приводит множество доказательств истинности католичества.

Католичество для Лунина олицетворяет свободу, в то время, как православие для него всего-лишь «орудие политической власти»: «Во всех сектах есть нечто хорошее, смешанное с ложным, без чего они не могли бы существовать. У одних это принцип гражданской и религиозной свободы, у других равенство людей между собою, почти у всех – простота и строгость нравов; один лишь католицизм вмещает и добро и истину» [316]. «Всякий, кто хочет быть спасён, прежде всего должен исповедовать католическую веру, и если кто не будет блюсти её в полноте и неприкосновенности, то несомненно навеки погибнет» [317]. Католичество, по его мнению «подходит высоким умам, которые в лоне авторитета отдыхают от сомнений, и умам заурядным, находящим доступные им идеи в единстве, недвижности и равенстве» [318].

М.С. Лунин критиковал православное духовенство, говоря, что: «Одежда [православных] священников не отвечает условиям изящного в живописи, устройство церквей – изящному в архитектуре» [319]. Оставаясь до конца своей жизни истинным джентльменом, ссыльный декабрист писал о женщинах – католичках: «Католическая вера как бы зримо воплощается в женщинах. Она завершает их врожденное изящество, возмещает их недостатки и украшает равно дурнушек и красавиц, подобно росе, украшающей все цветы. Католичку можно сразу узнать среди тысячи женщин по ее осанке, речи, взгляду. Во всем существе ее есть нечто сладостное, спокойное и безмятежное, указующее на присутствие истины» [320].

Католическая вера М.С. Лунина обосновывает религиозную свободу и веротерпимость [321]. Его религиозные взгляды близки взглядам П.Я. Чаадаева и сформулированы в одну и ту же политическую эпоху – первая четверть XIX в.

В 1836 году, отбыв каторгу, Лунин вышел на поселение в село Урик. За распространение собственных крамольных сочинений, Михаил Лунин был вторично арестован и помещен в каторжную тюрьму Сибири Акатуй, где и умер в 1845 году.

Как мы далее с вами увидим, XIX век оказался куда более урожайным на русских католиков, чем все предыдущие века российской истории. Сюда следует добавить, что история располагает сведениями только о самых известных случаях перехода в католичество из православия, т.е. когда переход осуществляли известные люди – представители высших слоёв общества: дворяне и интеллигенция. А сколько переходов осталось «за кадром»! Например, когда русская дама выходила замуж за иностранца-католика, то, в подавляющем большинстве случаев, она принимала религию мужа, и уже в вере супруга молодожёны крестили своих детей…