Кэмерон Джейс - Безумие 2. Выдумка Страница 42

— Снова и снова. Не хотите поделиться со мной, что это значит?

Он неохотно пожимает плечами.

— Что действительно меня беспокоит, так это то, что она не нашла никаких доказательств о существовании Тигровой Лилии в моей комнате, — говорю я. — Я имею в виду, если я так привязана к этому цветку, почему его нет ни на одной фотографии, или почему в комнате нет ни одной книжки о цветах?

— Забудь ты про свой цветок, — говорит он. — Она нашла какие-нибудь фотографии Джека?

— Да. Очень хорошие фотографии. Мы были влюблены, — я сдерживаю одинокую слезу, сжимая телефон.

— Откуда ты знаешь, что вы были влюблены?

— То как мы смотрели друг на друга. Такой взгляд бывает лишь у влюбленных.

— Всего то?

— Вы не поймете, — говорю я. — Есть одно фото, где я и Джек находимся на каком-то вечере, посвященном «Алисе в Стране Чудес, где-то в Оксфорде, я предполагаю.

— «День Алисы», — говорит он. — Обычно празднуется целую неделю, начиная с 7 июля. Люди одеваются в костюмы Алисы и едят пирожные. Парад начинается прямо там, у магазина Alice Shop, в который ты не так давно наведывалась, дальше по улице, — он указывает за ворота университета. — И что дальше?

— На этом фото я одета в костюм Алисы. А Адам… — я пожимаю плечами, — Бубновый Валет, притворяется одной из карт Королевы.

— Понятно, — он постукивает тростью по траве.

— Поэтому я и придумала себе Джека? — я поворачиваюсь к нему лицом. — Это воспоминание было так важно для меня, что я решила, будто Адам воскрес в качестве Джека? Это правда?

— Я думал, ты уверена в его существовании. Много других людей тоже его видели, не так ли?

— Но Вы никогда не признавались, что видите его

— Я указал на Джека в театре и спросил ведущего, почему бы не одеть его в костюм Чешира, разве нет?

— Возможно, вы блефовали, — предполагаю я. — Чтобы избавиться от костюма Чешира. Даже если так, почему Вы сделали вид, что не видели его раньше? Почему Вы сказали, что я встречусь с Джеком через несколько минут, если умру в театре?

— Твоя жизнь не станет проще, узнай ты настоящую личину Джека, Алиса, — он говорит со всем уверенностью мира в голосе.

— Но Вы расскажете мне об этом лишь когда миссия подойдет к концу?

— Я могу рассказать тебе об этом хоть сейчас, если пожелаешь, — он оборачивается и смотрит мне в глаза.

Я не выдерживаю взгляда. Я не ожидала, что он так скажет. Рот приоткрывается. В груди слишком много смешанных чувств.

— Я так и думал, — говорит он. — Ты еще не готова узнать правду. Это типично для людей, которые не в силах справится с ответами на свои вопросы. Вопросы задавать легко. У каждого есть вопросы. Ответы получать трудно, и порою очень неприятно.

Пиллар как всегда прав. Закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Я не умру, если узнаю правду на день или два позже. Я так боюсь, что Джек лишь плод моего воображения. Я не выдержу, если это окажется правдой. У кого есть парень, вернувшийся из мертвых? Это благословение, не могу отрицать.

В темноте моих закрытых глаз я мельком вижу образ бездомных детей в Викторианской Англии. Это заставляет меня снова открыть глаза и спросить:

— Теперь скажите мне, зачем вы здесь на самом деле.

— Я знаю, кто такой Пекарь, и мне известна причина, которая кроется за всеми его убийствами.

Я подаюсь вперед и смотрю прямо на него.

— Я вся внимание.

Глава 46

— Я не знал повара — имею в виду Пекаря — лично, в Волшебной Стране, — начинает Пиллар. — Я тогда даже не знал его имени. И меня все еще озадачивает, почему они называют его Пекарем. Думаю, ему больше подошло бы имя, вроде — Перчик, — он остановился. — Честно говоря, он был для меня никто; гражданин третьей степени, человек средних лет с множеством детей, если я правильно помню.

— Гражданин третьей степени?

— Низший ранг в Стране Чудес. Таких зовут «Хромоножками». То есть «Проклятыми», — рассказывает он. — Ходили слухи, что он был одним из советников Королевы, специализирующимся в возделывании культур той страны. Но наверняка сказать не могу. Мое предположение — Королева наказала его, отправила восвояси в услужение Герцогине, фаворитке Королевы. Но я не уверен. В Стране Чудес я никогда не бывал в гостях у Герцогини. Я дружил со своими грибами и кальяном больше, чем с кем — либо. Какова бы не была история Пекаря, уверен, Льюис знает ее куда как лучше.

— Вы хоть, по-крайней мере, узнали, почему он так одержим перцем, это упоминалось в книге?

— Понятия не имею, — отвечает он. — Но, должен тебе сказать, это запутанная история, так что потерпи меня и выслушай очень внимательно. — Он поднимается, раскинув руки в стороны, и наслаждается изморосью на лице. — Давай прогуляемся за пределами университета. Терпеть не могу, когда тебе приходится проводить свое свободное от лечебнице время сидя сложа руки.

Я повинуюсь. Он берет меня под руку. Я не возражаю. Мы медленно идем по Сейнт Олдейтс без единого слова. Словно на пару секунд он хочет насладиться обычными вещами. Это действительно помогает мне снова почувствовать себя в своей тарелке.

Пиллар останавливается рядом с несколькими детьми, которые едят шоколадные батончики, и просит один. Я замечаю, что большинство детей полные, как и те, что умерли и те, что я видела в Начальной Школе Ричмонда. Я смотрю, как эти дети уходят. Большинство из них через чур полные для своих лет. Девочка дает Пиллару шоколадный батончик, но он возвращает его обратно и просит двойной.

— Можно мне Твикс. Одна палочка для меня, другая для моей подруги. — Он указывает на меня и ерошит ее кудряшки. Мы продолжаем идти. — Видишь вот этот вот шоколадный батончик? — спрашивает он. — Это Твикс, как и «Счастливый пирожок», и «Пирожное Боржоми», и все прочие конфеты производства «Алиса в Стране Чудес», в последнее время наводнившие мир.

— Мяу — Маффины среди всего прочего, — напоминаю я ему. — Ну и что на их счет?

— Не считаешь, что этот батончик слишком велик для своего размера и одиночной порции?

— Вы отвечаете вопросом на вопрос. Я не понимаю.

— Правильные ответы появятся, как только ты начнешь задавать правильные вопросы, — отвечает он, недовольный тем, что я перебила его. — Ты когда — нибудь останавливалась перед магазином фаст-фуда и задумывалась, почему в подобного рода пище столько недостатков? — Он чертовски серьезен. — Все напичкано углеродом, насыщенными жирами, а масла наливается столько, сто теряется упругость и естественный цвет? Ты когда-нибудь задумывалась, что такая еда ничем не отличается от медленного самоотравления?

— Ну?